Поручик из Варшавы

Пан Ковальский встрепенулся – дочурка, это святое.

– Я готов не только на помолвку с вашей дочерью, но и на полноценную свадьбу. Но. Только в том случае, если вы будете согласны выполнить несколько моих условий. Первое, в середине августа её уже не будет не то что в Познани, но и в Варшаве и Польше в целом. Желательно, чтобы Тереза переехала куда-нибудь подальше. Если в Европе, то это Швейцария. Но подальше от границ. Лучше всего, если бы это были Американские Соединённые Штаты. Гдени-будь во Флориде, допустим. Ну или в любом другом крупном городе на восточном побережье страны. Может подойти и Латинская Америка, но там уровень жизни намного ниже, да и не страны это, а помойка! – Я брезгливо сморщился, после чего спросил у внимательно слушающего меня пана Ковальского:

– Вы согласны на это условие?

Отец Терезы ответил далеко не сразу, взвесив все «за» и «против» - как и положено человеку его уровня.

– Это выполнимое условие. Ты, Ян, думаешь, что война всё-таки будет?

– Я знаю это. – Твёрдо отвечаю ему и выдвигаю второе условие. – Мне потребуется ваша помощь. Вернее, ваши деньги.

Пан Ковальский было вскинулся – как и положено любому дельцу его уровня, – но услышав, что я от него хочу, тут же успокоился, услышав мои слова:

– Себе из них я брать ничего не собираюсь. Всё это пойдёт на закупку вооружения. Мне кажется, что свою территорию Польша потеряет. Тем, кто не сдастся в плен, придётся уйти в подполье. Оружие потребуется именно им. Будущим партизанам. Впрочем, не только оружие. Потребуется продовольствие: консервы, крупы, соль, перец, чай, сахар, масло. Оружие: пистолеты, взрывчатка, пулемёты, винтовки, автоматы. Базы: схроны, места, где можно отсидеться в случае облавы.

– С этим тоже можно будет решить. Ян, ты уверен, что тебе не стоит просто жениться на моей дочери, потом подать в отставку и уехать с ней? – Голос пана Ковальского буквально излучал озабоченность моей семьёй.

– Уверен! Иначе поступить я не могу! – Излишне громко и пафосно ответил я. Мне даже показалось, что сказал не я, житель века двадцать первого, российский студент, который немного интересуется оружием и историей второй мировой, а настоящий Янек Домбровский, в чьей тушке мне повезло оказаться.

В книгах в таких случаях пишут «наступила звенящая тишина», прерываемая разве что едва различимым дыханием собеседников, да далёким шумом, практически неслышным за закрытыми дверями.

Молчание нарушил пан Ковальский:

– Что бы ты обо мне не думал, Ян, я люблю и свою дочь, и свою страну. Я полностью согласен со всеми твоими условиями. И помогу тебе даже больше, чем ты предложил мне сейчас. Тебя же назначили командиром батальона? А что, если я возьму шефство над твоим батальоном? Или над двумя? Если всё случится так, как ты мне рассказал, никто не сможет упрекнуть род Ковальских, что они ничего не сделали для защиты своей страны…

«А если не случится, то я меня будут дополнительные рычаги влияния на политическое руководство страны.» - Закончил я за пана Ковальского мысль…

Глава 11. Помощь пана Домбровского и весточка от Робеспьера.

С прибытием всего офицерского состава батальона жить стало несколько легче – выросло количество руководящего состава, позволяющего более-менее заняться делами командира батальона, то есть – банальной бумажной волокитой. Вообще, я заметил, что чем выше занимаемая должность – тем больше работы с бумагами. Вот в них я и погрузился – требовалось доработать планы обучения батальона, разработать методички по борьбе с бронетехникой противника.

Ещё и технику всякую разную приходится выбивать – и это несмотря на всестороннюю помощь командования армии в лице генерала Кутшебы.

Впрочем, вскоре, когда пан Ковальский по своим каналам проверил всю информацию, которую я ему «слил», бедующий тесть активно принялся сводить меня с различными пусть и незначительными, далеко не в самых высоких чинах, но весьма нужными «винтиками» в уже практически ставшим родным Войске Польском. Так, например, благодаря некой сумме, которую через меня передал пан Ковальский одному офицеру в капитанском чине, буквально через несколько дней, в батальон прибыло аж три новеньких армейских внедорожника Polski Fiat 508 «Лазик» и два бензозаправщика на базе неновых уже грузовиков PolskiFiat 621 «Тур».

При этом, как и обещал пан Ковальский, «под шефство» он взял и мотопехотный батальона капитана Галецкого – в его состав был передан десяток грузовых автомобилей чехословацкого производства Praga RV.

Вообще, в Войске Польском перед войной были автомобили различных стран производства: итальянские грузовики и легковушки, чехословацкие, французские грузовики, автобусы и фургоны. Так что, наличие в батальонах техники иностранного производства – обоснованно.

Однажды вечером, когда Януш Галецкий перехватил меня в штабе армии «Познань» и оттащил в небольшой закуток, где выразил искреннюю благодарность:

– Ты не поверишь! За два дня твой тесть сделал больше, чем армейские интенданты за последние две недели! – Громким шёпотом сообщил тогда мне он:

– Пан Ковальский обеспечивает нас не только грузовиками, но и стрелковым оружием!

Должно быть, изогнутая в удивлении бровь заставила говорить капитана Галецкого несколько громче обычного:

– Вчера в батальон прибыло новое оружие. Да какое оружие! Ты что-нибудь знаешь о пистолете-пулемёте «Морс»?

О польском автомате (так удобнее назвать) wz.39 я знал совсем немного – только то, что поляки пытались в автоматическое оружие, но наладить нормальное серийное производство они так и не успели, так как началась война. И выпустили, в итоге, весьма ограниченную партию, которая использовалась в обороне Варшавы.

– Вроде как их собирались начать производить у нас в стране. Наша же разработка? – Старательно начал изображать свою неосведомлённость я.

– Да! Их сделали меньше полусотни! И три десятка из них уже прибыли ко мне в батальон! Как и три десятка новеньких противотанковых ружей, ещё и самозарядные винтовки привезли! Немного, правда, всего два десятка. Но в нашей армии их вообще нет, ни одной!

Я мысленно улыбнулся – разошёлся пан Ковальский. Была бы у него возможность танки закупить для моего батальона – он бы их и закупил. А так обходится только автомашинами, да новой формой.

Кстати, о форме – по моей просьбе в батальон капитана Галецкого пойдут маскировочные костюмы, чем-то напоминающие «амёбу» времён Великой Отечественной Войны моей истории, только с несколькими изменениями: так, например, маскхалат шился двусторонним, с одной стороны в осеннем-весеннем камуфляже, а с другой в белом-зимнем.

Пан Ковальский тут же схватился за эту идею и запатентовал её в Польше, а потом, судя по тому, что я слышал – отправил своего поверенного человека в США. Меня же вписали соавтором идеи.

Моим танкистам же пошили чёрные комбинезоны наподобие тех, что использовались российской армией двадцать первого века. В комплект к ним же шли ребристые танковые шлемофоны, которые лично мне нравились куда больше, чем видоизменённые шлемы Адриана. Конечно, на парад такую форму не наденешь, но это уже лучше, чем то, что было на данный момент ничего.

– Нравится? Значит, пользуйся, пока не женили! – Хлопнул я по плечу того, с кем нам в будущем придётся очень через многое пройти.

– Да ради такого папаши можно жениться даже на какой-нибудь полоумной дурнушке! – В сердцах высказал Януш.