Посадочная полоса 08 (На грани катастрофы) (др.перевод)

В два прыжка доктор оказался рядом и, перегнувшись через спинку кресла, подхватил капитана за плечи.

Стискивая зубы, Дан, не стесняясь в выражениях, тихо клял свое состояние.

– Спокойно, спокойно, – приговаривал Бэйрд, – давайте-ка мы лучше сейчас вас отсюда вытащим.

– Я сделал… как вы сказали… – Задыхаясь и закрыв глаза, Дан мучительно выталкивал из себя слова: – Слишком поздно… Сделайте что-нибудь, док… Дайте мне что-нибудь поскорее… Мне надо продержаться… посадить самолет… Он на автопилоте, но… посадить… Надо сообщить диспетчеру… надо… – Его губы двигались уже беззвучно. Он мучительно пытался еще что-то сказать, потом глаза его закатились, и он потерял сознание.

– Скорее, мисс Бенсон! – крикнул Бэйрд. – Помогите мне его вытащить!

С отчаянным напряжением они перенесли тяжелое тело Дана из кресла на пол рядом. Бэйрд тут же достал стетоскоп и осмотрел капитана. В течение нескольких секунд Джанет притащила какую-то верхнюю одежду и плед; как только доктор закончил осмотр, она сделала капитану импровизированную подушку и укрыла его. Поднявшись, она вся дрожала.

– Вы можете сделать то, о чем он вас просил, доктор? Вы можете сделать так, чтобы он посадил самолет?

Бэйрд распихивал по карманам медицинские инструменты. Услышав вопрос, он посмотрел на ряды шкал, регуляторов, на по-прежнему двигавшиеся сами по себе колонки управления… При тусклом свете многочисленных табло доктор казался сильно постаревшим и жутко осунувшимся.

– Поскольку вы член экипажа, мисс Бенсон… то не буду лукавить. – Это прозвучало так сухо и категорично, что она содрогнулась. – Вы в состоянии услышать не слишком приятные факты?

– Думаю, да. – Она против воли замялась.

– Так вот – если в скором времени – очень скором! – не отправить их всех в больницу, я не могу ручаться, что они выживут.

– Это ужасно…

– Им необходимы стимуляторы, внутривенные инъекции для вывода из шокового состояния. И капитану тоже. Он долго держался.

– У него очень тяжелое состояние?

– Скоро станет критическим. Как и у остальных.

– Доктор… И что же нам делать? – еле слышно пролепетала Джанет.

– Хочу вас кое о чем спросить – сколько на борту пассажиров?

– Пятьдесят шесть.

– Сколько порций рыбы вы раздали?

Пожав плечами, Джанет пыталась вспомнить.

– Думаю, около пятнадцати. В основном ели мясо, не рыбу. Кто-то вообще отказался от еды, поскольку было уже поздно.

– Понятно.

Бэйрд задумался. Когда он вновь заговорил, его голос звучал резко, чуть ли не угрожающе:

– Мисс Бенсон, вам когда-нибудь доводилось слышать о неравной вероятности?

Джанет силилась сосредоточиться.

– Неравной вероятности? Да, наверное. Что это значит?

– Сейчас поясню. – Бэйрд прокашлялся. – Это значит вот что. У нас пятьдесят пять пассажиров. Наш шанс на выживание зависит от вероятности того, что среди них окажется человек, который не только умеет сажать самолет, но еще и не ел на ужин рыбу.

Они стояли глаза в глаза – и сказанное будто повисло в воздухе.

Глава 5

02.45–03.00

Спокойствие – подобно действию обезболивающего – вдруг стало овладевать Джанет по мере того, как смысл слов доктора проникал в ее сознание. Она хладнокровно встретила его взгляд, прекрасно улавливая намек готовиться к смерти.

До сего момента в глубине души она отказывалась принимать происходящее. Пока она была занята уходом за пассажирами, ее не оставляло ощущение, что все творящееся вокруг нее просто кошмарный сон – один из снов, повседневный ход событий в которых переиначивается, сбиваясь в невероятный клубок, вследствие некоего непредвиденного, но вполне логичного происшествия. Внутренний голос подсказывал ей: она вот-вот проснется и обнаружит на полу сбитую простыню, а на комоде – будильник, который звонит, извещая о том, что наступило очередное раннее утро и пора собираться в рейс.

Теперь это ощущение пропало. Она ясно понимала: все наяву и действительно происходит с ней, Джанет Бенсон, хорошенькой двадцатилетней блондинкой, привыкшей к тому, что сотрудники аэропорта оборачиваются ей вслед, когда она быстрым шагом идет по обитым сосной коридорам. Страх вдруг оставил ее; по крайней мере в эту минуту. Она на мгновение задумалась. Что делают сейчас ее домашние? Как такое могло случиться? Неужели ее жизнь вдруг угаснет в течение нескольких секунд жуткого скрежета груды металла, а ее близкие, давшие ей жизнь, не почувствуют и толчка, продолжая мирно спать где-то за много миль от нее?

– Я понимаю, доктор, – невозмутимо сказала она.

– Не знаете, есть на борту кто-нибудь с опытом летной работы?

Она стала мысленно перебирать имена из пассажирского манифеста.

– Из нашей компании никого, – ответила она. – Насчет других… не знаю. Наверное, стоит всех опросить.

– Наверное… стоит, – медленно произнес Бэйрд. – Как бы там ни было, постарайтесь никого не встревожить, а то может начаться паника. Кому-то уже стало известно, что второй пилот болен. Просто скажите: капитан интересуется, не умеет ли кто обращаться с радио, чтобы ему помочь.

– Хорошо, доктор, – тихо ответила Джанет. – Так и сделаю.

Она помедлила, заметив, что Бэйрд явно хотел сказать что-то еще.

– Мисс Бенсон… Как вас зовут?

– Джанет, – несколько удивленно ответила она.

Он кивнул.

– Джанет… Я, кажется, позволил себе несколько неосторожно высказаться по поводу вашего обучения. Это было необоснованно и непростительно – ворчание старика, которому самому еще стоит кое-чему поучиться. Я бы хотел взять свои слова назад.

Ее щеки чуть порозовели, она улыбнулась.

– Да я уже и забыла! – Она шагнула к двери в нетерпении начать опрос и побыстрее узнать самую горькую правду. Лицо Бэйрда было сморщенно-сосредоточенным: он словно силился вспомнить нечто ускользавшее из его памяти, хмурым невидящим взглядом глядя в направлении висевшей на стенке кабины инструкции по использованию аварийного выхода.

– Подождите! – вернул он ее.

– Да? – Она остановилась, держа руку на дверной задвижке.

Щелкнув пальцами, он повернулся к ней:

– Вспомнил. Вспомнил, кто говорил мне о самолетах! Мужчина – тот, что в последнюю минуту подсел к нам в Виннипеге… Его кресло рядом с моим.