Посчитай до десяти

— Я не знаю, как на это ответить.

Она горько улыбнулась.

— Мудрый ответ. Понимаешь, я всегда считала, что избежала серьезных побоев, потому что была хитрее, чем Келси. Потому что я в каком-то смысле была лучше ее. Умнее. Я не возражала ему. Он оставил меня в покое. И только несколько лет назад Келси призналась: ей он сделал точно такое же предложение. — Она замолчала.

— Боже мой! — выдохнул он, не в силах представить, что она почувствовала. — О Миа…

— Я советовала ей вести себя хорошо, прекратить провоцировать его… а все это время… — Ее голос сорвался на шепот. — Она согласилась. Ради меня. И делала это до тех пор, пока я не поступила в колледж. Тогда она убежала с придурком по имени Стоун и разрушила свою жизнь. Теперь она в тюрьме. Оливия права: Келси совершила преступление. Но я не могу не думать о том, поступила бы она так, если бы все было иначе. Если бы мы поменялись тогда местами, стала бы она копом? Угодила бы я в тюрьму?

— Не угодила бы. Это невозможно.

— Ты не можешь знать этого наверняка! — выпалила она звенящим от ярости голосом. — Я всю неделю слушала, как ты спорил с Майлзом на тему «Что первично: природа или воспитание?», и вот что я тебе скажу, Рид: все не так-то просто. Иногда люди делают неправильный выбор, но если бы ситуация была другой, то и выбор они сделали бы правильный. Ты ведь говорил, что и сам чуть не угодил в такое же место, как Центр надежды. А что, если бы угодил? Что, если бы ты не попал к Соллидеям? Где бы ты мог оказаться?

— Я никогда не нарушал закон! — заявил он. — Даже когда я был голоден, я ни цента не украл. Я сам сделал себя тем, кем стал.

— И Соллидеи не имели к этому никакого отношения?

— Они дали мне дом. Я сделал остальное.

В ее взгляде читалось что-то близкое к презрению, и он почувствовал, что придется объясниться, заставить ее понять.

— Я убегал из дома в течение трех лет. Меня возвращали, я опять убегал. Я познакомился с детьми, которые воровали кошельки. Я же не воровал никогда. И вот однажды один из них вытащил кошелек и бросил его мне. Женщина закричала, что я вор, и вызвала полицию. Я чуть не угодил за решетку, но за меня заступилась случайная свидетельница. Она все видела и поклялась, что я невиновен. Ее звали Нэнси Соллидей. Они с мужем взяли меня к себе.

— Я благодарна им, — тихо сказала Миа, и взгляд ее уже не метал молнии. — Но, Рид, если посмотреть на вещи реально: как долго тебе удалось бы так жить на улице?

— Я нашел бы другой путь.

— Кто знает. Слушай, я ценю твою помощь, но мне нужно какое-то время побыть одной. Я уже несколько недель не бегала, так что хочу оббежать квартал пару раз.

Она снова закрыла тему.

— Как насчет ужина? — спросил он.

— Разогрею что-нибудь попозже. — Она поцеловала его в щеку. — Спасибо. Серьезно. Я позвоню тебе, когда вернусь.

Рид сел, а Миа побежала наверх, чтобы переодеться. Сменив одежду, она сразу же вышла на улицу, не сказав ни слова и оставив его пялиться на кухонные стены. Это помещение, как и все остальные в доме, украсила Кристин. Красота, элегантность и уют. Если бы за дело взялась Миа, в кухне стояли бы микроволновая печь, небольшая электродуховка для горячих бутербродов и куча одноразовых тарелок.

Он встал, чтобы убрать еду, и спросил себя, что же еще, помимо названных предметов, на самом деле нужно человеку.

Пятница, 1 декабря, 21:15

Миа оббежала квартал и уже во второй раз направилась к дому Соллидея. Завтра, когда она будет присматривать себе жилье, прежде всего обратит внимание на квартиры в хороших старых районах, таких как этот. Пока она бегала, по крайней мере три владельца собак улыбнулись ей и помахали рукой. Какой удивительный контраст с ее собственным районом, где никто не вступал в зрительный контакт; или с районом, где маленькие мальчики смотрят на улицы сквозь жалюзи и никто понятия не имеет, кто живет в соседнем доме. Последняя мысль напомнила ей, что она забыла сказать Соллидею, что его предложение поискать в зоомагазинах может оказаться стоящим делом. Она достала сотовый телефон, собираясь проверить статус Мерфи, когда заметила что-то странное.

Окно на втором этаже дома Соллидея, где располагались спальни, поднялось, оттуда высунулась голова и посмотрела по сторонам. За головой последовало тело, которое скользнуло по дереву под окном так, словно оно было пожарным шестом. Похоже, Бет Соллидей все-таки идет на свою вечеринку. Миа вспомнила, что Келси тоже частенько так делала: вылезала в окно, встречалась с бог-знает-кем и занималась с ним бог-знает-чем. Но Бет, милая, ты ведь не такая!

Бет поправила пальто, надела перчатки и пустилась бегом через задние дворы, перемахивая через заборы, как настоящий профи. Сохраняя почтительное расстояние, Миа последовала за ней.

Пятница, 1 декабря, 21:55

— Ты опоздала! — прошипела девочка с кольцом в носу и втащила Бет внутрь. — И чуть не пропустили свою очередь.

Это, как предположила Миа, и есть печально известная Дженни К.

Миа последовала за Бет на подвесной железной дороге в центр города, в какой-то клуб под названием «Рандеву». За этой девчонкой оказалось чертовски трудно угнаться. Наверное, она регулярно бегает на тренажере.

Бет сняла пальто.

— Мне пришлось подождать. Папа пошел в гости, и я все время думала, что он вот-вот вернется, но он не вернулся. Наверное, опять там на ночь остался.

Опять?«Вот тебе и осторожность!» — подумала Миа. А ведь Соллидей считал свою дочь невинным ребенком. Что ж, она не пошла на вечеринку, а улизнула сюда. Миа не могла сказать наверняка, что это за место. Это не был бар, потому что никто не требовал предъявить удостоверение личности. Здесь была небольшая сцена и штук пятьдесят столиков, за которыми сидела разношерстная публика. Дженни и Бет растворились в толпе, но, когда Миа собралась последовать за ними, кто-то хлопнул ее по плечу.

— Десять долларов, пожалуйста.

На его бейджике было написано «Охрана», и он не походил на наркомана.

Миа сунула руку в карман и вытащила двадцатку, которую всегда брала на всякий случай.

— Что здесь происходит?

Он отсчитал сдачу и вручил ей программку.

— Сегодня у нас вечер состязаний.

— И кто состязается?

Он улыбнулся.

— Любой, кто захочет. Хотите, я проверю, осталось ли свободное время?

— Нет. Нет, спасибо. Я ищу кое-кого. Бет Соллидей.

Он сверился со списком.

— У нас есть Лиз Соллидей. Но поторопитесь. Она идет следующей.

Чувствуя себя Алисой в Стране чудес, Миа торопливо прошла дальше. Освещение прикрутили, а в центр сцены навели луч прожектора. Прямо в пятно света, сопровождаемая вежливыми аплодисментами, вышла Бет Соллидей в кожаной мини-юбке.

— Меня зовут Лиз Соллидей, а мое стихотворение называется «Каспер», — сказала она.

Стихотворение?Миа поднесла программку к пылающему красным знаку выхода и моргнула. Что бы за хрень ни скрывалась за словами «ударная поэзия», Бет прошла в полуфинал. Как только Бет открыла рот, Миа поняла почему. Девочка удивительно естественно держалась на сцене.