Пошлые истории
Шрифт:
Гриша сел и прислонился к свежепокрашенной стене.
– Гонишь?
– Нет. На, посмотри… а, елки. Тут интернет не ловит что ли?
– Не ловит. Ты прикалываешься.
Гриша рассмеялся.
– Блин, я ведь думал, это строка логина была. Вот я дебил. Это уже автобус подходил, я второпях уже анкету заполнял. Блин, Даня, охренеть. Лимон! Слушай, так это надо в город ехать. На связь выйти с кем-нибудь из оргов. Да?
Даня выкинул окурок в газон. Выдохнул и уже спокойно ответил:
– Да, тебе надо ехать в город. Там и с баром тот еще ажиотаж. Ты же рабочую почту указал. Люди смекнули.
– Ну
– bigpussykiller@rombler?
– Да, она. Даня!
– Да, Гриш, поздравляю. Это супер круто, – Даня протянул ему руку. Гриша дал краба и поднялся – оставив лоскут майки на стене.
– Давай по чайку на террасе и в путь.
– Давай.
4
«Его рейтинги становятся выше, чем твои, Лапа. Может, уже запустим проект?»
«Нет! Рано. Да и проект нужно запускать на хайпе. Кто сейчас будет покупать мою канцелярию, если я ухожу в забытие. Пока держи линию на паузе, скоро запустим. Найдем источник хайпа и запустим. Сначала хайп, потом книгу, потом линию канцелярии, потом мое приложение».
«Поставь свое авторство к нему»
«Ни за что! Это мое дело. Не его. Он был никем, он не умел писать ться-тся! Он раскрутился за счет моего имени! Моего! А теперь я должна быть прицепом к его дерьмовской книжке?! Которая даже не его! Насколько я знаю, он кого-то нанял… Позорище. Писатель, твою мать.»
«Так и попробуй смотреть на это как на возврат долга. Теперь пусть он тебя вытащит»
«НЕТ!!»
«Ты его еще любишь?»
«Что за дебильный вопрос? Давно уже нет. С чего?»
«Фото в Стар…что-то там. Ваш день свадьбы»
«Пф. Этот кретин даже не смог проплатить нормальному изданию. Еще бы Комсомольскую правду заставил нас пофоткать. Нет, поверь мне, нет.»
– Дорогая, с кем ты?
– Листаю новостную ленту, – Маргарита Пилатова поправила свой белый шелковый халат с алой кружевной подкладкой. Большой палец с потрясающе длинным острым ногтем бездумно и быстро цокал по экрану. Вдруг цоканье прекратилось. На бледном лице, нависшем над девайсом с надкусанным яблоком, проступил румянец. Глаза заблестели.
5
– У меня на почте 93 000 сообщений. Прикинь? – Гриша заварил себе кофе и сел на грубую лавку, подтянув колени к груди. Перед ним стоял вяло светящийся рабочий ноутбук толщиной с советскую вафельницу и сидел Даня – с лицом, тоже как вафельница: горячим и железным. – Я так буду контакты организаторов искать всю оставшуюся жизнь. Блин, я хочу свой миллион.
– О, Грихан. Молодец, что вернулся! – в бар вошел, впуская два случайных солнечных луча в красно-серую тьму кабака, Алексей.
– Здорово, Талый.
– Зря ты уехал. У нас тут такой ажиотаж. Чаевые реками льются. Слышал про «Грязный секс»?
– Ну мне говорили, да, что когда мужчина и женщина…
– Остри давай, я про рассказ. Там автор скопировал название нашего бара, прикинь. А хайпа-то дохера. Ты не представляешь, какие это были безбедные две недели. Гриха, я себе купил все, блин, что хотел! Часы, смотри! – хозяин бара радостно тряхнул перед Гришиным носом массивными наручными часами. – Айфон! Куртешку поддоброчил, – он приосанился, демонстрируя идеальный покрой новенькой, хрустящей кожанки. – Две, сука, недели! Я тебе честно звонил. Я хотел, чтобы ты поживился. Уж кто-кто, а ты заслуживаешь. Сколько ты тут впахиваешь. А ты в своей
деревне – э-эх. Невезучий ты, видно, малый.– Видно, – пожал плечами Гриша.
– Но ты смотри, может, еще не спал хайп. Может, еще неделька будет выручки. Рассказ-то читал?
– Писал, Талый.
– Я про «Грязный секс».
– Ага, я тоже, – кивнул Гриша, отчаянно листая письма в почтовом ящике.
– Писатель херов. Ты прочитай. Достойное чтиво. Мне зашло. Рекомендую. Не зря писака лимон за него получил.
– Не получил.
– В смысле?
– Писака за него пока ни хера не получил. Пытается отчаянно получить, но нет.
– Новости?
– Чувак, я написал этот рассказ. Вместо имени случайно воткнул логин, а логином была почта моя рабочая. «Грязный секс» – мой.
Талый долго и молча и с прищуром смотрел на Гришу. Лицо у него все сморщилось в два больших морщинистых вулкана в районе глаз, из которых подтекала магма недоверия. И тут извержение.
– Гриха! – Талый раскрыл глаза так широко, что Даня отшатнулся. Талый засмеялся и кинулся к бару. – Гриха, ты ж великий человек! – он притащил бутылку лучшего в наличии вискаря. – Давай отметим, выпьем Аберфельди! Ты ж какой талант! Я больше этикетки освежителя воздуха ничего с пятого класса не читал. А тут – приобщился к большой литературе и благодаря тебе! Гриха!
Он плеснул виски прямо в кружку с недопитым кофе.
– Тьфу ты, у тебя тут еще есть что-то! Нет, не пей. Это я выпью. Хороший виски надо и пить хорошо, – он осушил Гришину кружку и подтащил два стакана.
– Да не суетись ты что ли, – отмахнулся Гриша.
– Я рад за тебя копец. За тебя бабка, наверно, охренеть гордится теперь, а?
– Блин, бабушка… – Гриша оторвался от экрана и виновато потер лоб. – Я с ней уже недели три не говорил. Жесть. Не, Талый, ты чего, как я ей скажу, что я написал рассказ «Грязный секс»? Она же из чистокровных дворян, царская кровь…бла-бла, ну ты слышал эту лекцию. Там такой уровень интеллигентности… и тут Грязный секс.
Они еще немного поболтали, выпили. Наступил вечер. Пора было открывать бар. Открыли они его раньше срока – у двери уже стояли люди. Выстраивалась чересчур интеллигентная очередь.
– Ба, гляди. Как в Европе. Никто никого не пихает, не орет. Блин, какой странный контингент, Талый! – Гриша смотрел на изображение с внешней камеры. У обшарпанного, полуразрушенного бетонного крыльца реально стояли спокойной змейкой дрищи с ноутбуками.
– О, Грих, у нас теперь в ранний вечер тусуется творческая интеллигенция. Черпают вдохновения, так сказать. Идут по стопам анонимного гения. Такие дела. Новая целевая аудитория. Это подбешивает, конечно. У нас тут гребаный Старбакс что ли? Я им из принципа не продаю кофе.
– Прикольно.
Талый с новой клиентурой явно воевал. Не успели они войти и разместиться, он врубил музыку так, как не врубал в самые жестокие тусовки.
– Ты хочешь, чтобы они, как Бетховен? Создавали шедевры глухими? – проорал в ухо Талому Гриша, смешивая виски с колой для прыщавого и мечтательного чувака в очках. Тот отчаянно просил кофе. Но Гриша показал ему на свеженапечатанный на новом принтере плакатик: Достоевский сидит за столом с пером в руке, перед ним прифотошоплена чашка с кофе из Старбакса и все это зачеркнуто. Сверху надпись: писателям кофе не продаем.