После поцелуя

— По крайней мере, здесь есть приличный хвост, — сказал Колин, не сводя глаз с задницы девушки, которая, возможно, ещё не закончила колледж.

— Хвост? Это что, причальный бордель?

— Говоришь как мужчина, у которого были отношения с тех пор, как у него опустились яички.

— Гипербола тебе не идет.

Колин подал знак бармену принести ещё два напитка.

— Серьезно, парень, когда ты в последний раз встречался с девушкой просто ради удовольствия?

— Нам с Эвелин было весело.

Типа того.

Колин фыркнул.

— Да, я уверен, что потягивать Dom на яхте её отца с твоим свитером, завязанным на плечах, было очень весело.

Всего лишь два месяца назад колкости Колина могли бы сойти ему с рук. Он отказался стыдиться того, что вел себя достойно. Он не предавался пьяным интрижкам на одну ночь в колледже и не собирался начинать сейчас, в тридцать четыре года.

Но два месяца назад Митчелл был уверен, что его будущее определено. Он сделает Эвелин предложение, у него будет приличная по продолжительности помолвка, свадьба в Плазе и создание семьи в течение года после обмена клятвами.

Он дошел до ювелирного магазина. Он даже две недели носил в кармане обручальное кольцо с огранкой «принцесса» весом в два карата.

А потом всё закончилось. По прихоти. Возможно, это был первый каприз в его взрослой жизни. Эвелин этого не ожидала. И, что самое ужасное, Митчелл тоже.

В одну минуту он пытался решить, стоит ли играть по старинке и встать на колено или остаться сидеть и сэкономить счет за грязные брюки в химчистке. В следующую минуту он сидел один за столом, только что сказав Эвелин, что она заслуживает чего-то лучшего, чем муж, который проводит свою жизнь в рутине, вместо того чтобы дорожить ею.

Дорожить ею. Он вздрогнул, когда эта мысль пронеслась у него в голове. Боже правый. Может, ему стоит бросить Нью-Йоркскую фондовую биржу и заняться написанием любовных романов?

Митчелл услышал своё имя и понял, что Колин всё еще обращается к нему.

— Скажи мне честно, парень, у тебя когда-нибудь была интрижка? — спросил Колин. — Секс на одну ночь? Что-нибудь?

Митчелл нахмурился и посмотрел на часы.

— Что это за допрос о моей личной жизни? Насколько я знаю, я не плачу тебе за терапию.

— Может и стоило бы. Тебе нужен секс.

Возможно. Определенно.

— Ну, я дам тебе знать, когда встречу подходящую женщину.

Колин покачал головой.

— Видишь, это именно то, о чём я говорю. Ты анализируешь каждую женщину как кандидатку на место миссис Форбс. Ты когда-нибудь прикасался к женщине, не проверив предварительно её родословную?

— Да. Вообще-то я предпочитаю более спонтанный подход к отношениям, — беззастенчиво солгал Митчелл. — Безусловно, химия должна быть в них.

Нет. Химия была для болванов. Химия — это то, что приводило к пробуждению в чужих грязных простынях, гепатиту С и, в конечном итоге, отсутствию брачного контракта.

Но тот факт, что такой глупый и невежественный шут, как Колин, мог читать его как книгу, раздражал. Быть предсказуемым — хорошо. Быть предсказуемо скучным — нет.

Однако Колин оказался более осведомленным, чем Митчелл ему приписывал.

— Чувак, тебе наплевать на химию. Если бы ты знал, ты бы не встречался с Эвелин два с половиной года. У заплесневелого лука в моем холодильнике больше индивидуальности, чем у этой бабы.

Митчелл взял бокал.

— Эвелин — прекрасная женщина. Она была бы отличной женой.

Для кого-то.

Колин набросился.

— Вот. Вот почему ты все время такой ворчливый. Ты подходишь к выбору женщин так же, как к новому костюму.

— Это смешно, — у меня полно костюмов. — И к чему ты клонишь? Секс на одну ночь — это для мальчиков из студенческого братства и отчаянных неудачников.

— Кто сказал что-то о сексе на одну ночь? Не то чтобы одна ночь тебя убила, но я говорю об интрижке. Подцепи женщину, с которой весело. Сходи на несколько свиданий, займись горячим сексом, а потом расстанься, прежде чем тащить её домой знакомиться с мамой.

Митчелл попытался обдумать предложение Колина и не смог. Какой смысл было всё это делать, если это ни к чему не приведет? Если он хотел создать семью до того, как его волосы полностью поседеют, у него не было времени на интрижки.

Но ему не нравилось, как Колин в ужасе качает головой. Как будто он думал, что Митчелл не сможет этого сделать.

— У меня было много интрижек, — снова солгал Митчелл.

— Да, я вижу это по тому, как слово просто слетает с твоего языка, а ты выглядишь готовым блевать.

Напряженное терпение Митчелла лопнуло. Это была пустая трата времени.

— Я ухожу, — сказал он, со звоном поставив свой бокал на барную стойку. — Иди и найди кого-нибудь еще, чтобы досаждать.

Он уже начал уходить, когда смеющийся голос Колина окликнул его: — ставлю пятьсот баксов на то, что ты не сможешь этого сделать.

Митчелл замедлил шаг и обернулся к Колину.

— Не смогу сделать что?

— Не сможешь начать встречаться с женщиной, не пройдя полпути к алтарю. Не сможешь использовать женщину для секса и общения, а потом отпустить её, прежде чем начать говорить о детях и переезде через реку в Джерси.

— Ты хочешь, чтобы я заключил пари, что могу использовать женщину? Разве я похож на человека, оставившего свои моральные принципы за дверью?

Колин взял с подноса грибной кростини и задумчиво откусил.

— Все так, как я и думал. Ты не можешь этого сделать.

— Я могу. Просто мне не нужны твои пятьсот баксов.

— Ладно, давай подсластим горшок. Билеты на полсезона следующего года.

Митчелл замер.

Конечно, у него уже были сезонные билеты на «Янкиз». Не то чтобы он когда-либо пользовался ими.

Но его место на линии первой базы было не таким, как у Колина. На работе Колин мог быть полезен, как третий сосок, но его кузен был как-то связан с делами «Янкиз». В результате у Колина всегда был доступ к билетам на места, на которые нельзя было купить билет.

Принять пари было ужасно заманчиво. Не делай этого, Форбс. Не жертвуй своим достоинством ради бейсбольной команды.

И все же Митчелл замер. Ведь на самом деле ему нужно было нечто большее, чем билеты. Митчеллу нужно было знать, что Колин ошибается. Что он способен на спонтанную интрижку.