После развода. Другая дверь
Шрифт:
Все. Она тут больше не работала. Но сейчас было не до личного, дело сдвинулось с мертвой точки, и это главное.
Тем временем люди, проводившие в архиве оценку ценности документации, закончили первичный осмотр и вызвали представителей головного института. Те уже собирались принять документацию, но им было сказано четко:
– Материалы пойдут в другое ведомство.
После этого подогнали две бронированные машины, вроде тех, на которых ездят инкассаторы, только больше. Загрузили в них всю документацию и вывезли.
***
Когда все
Какое уж тут такси. Глеб просто мотнул головой:
– Давай, садись в машину, и поехали.
И забрал ее оттуда.
Ей все равно было, куда ехать. Просто момент такой. Состояние. А в мозгу все время только одна картина – как выносят коробки. Она видела это, когда закрывала глаза и когда смотрела в окно.
Нет, она, конечно, никогда не думала, что ее наградят или объявят благодарность. Но чтоб так… Впрочем, неважно, ее миссия выполнена. Она прижала ко рту кулак и уставилась невидящим взглядом в окно.
– Ната!
– Глеб окликнул ее.
– А? – она очнулась, понимая, что он уже не первый раз зовет ее.
Повернулась к нему, выдавив бледную улыбку:
– Извини, немного задумалась.
– Садись за руль.
– Что? – она даже не сразу поняла.
– Я говорю, - мужчина подался к ней. – Садись за руль. Учиться водить будешь.
– Я не умею! – она махнула рукой. – Я сроду не водила.
– Значит, самое время начинать, - заявил он безапелляционно.
– Да ты что?! Я же танк твой угроблю!
– Не угробишь, - Глеб усмехнулся уверенно и как-то очень по-мужски.
– Я же рядом. Дорога пустая. Давай. Сейчас я остановлю, и ты сядешь за руль.
Ох, она даже не знала, каким чудом ему удалось убедить ее. А как страшно было заводить этого монстра под его руководством. И потом она петляя ехала, трясясь от страха и тихонько визжа от восторга, что эта махина слушается ее.
– Ну что, - спросил он наконец. – Все хорошо?
– Да, - кивнула она, потому что теперь правда было хорошо.
Дальше Глеб сам сел за руль и спросил:
– Куда поедем теперь?
Домой надо бы. Но домой ей сейчас не хотелось, там будут стены, мысли, одиночество. Она просто знала, что не уснет.
– Давай поедем к Проше в мастерскую. Я знаю, он сейчас работает.
Он молча кивнул и отвез ее в мастерскую к Прохору Лядову.
А тот – да, не спал. Гостей, конечно, не ждал, но как услышал, что она уволилась, страшно обрадовался.
– За это надо выпить!
Мгновенно вытащил откуда-то из загашников початую бутылку, бокальчики. Выпили. И Проша тут же включил режим монстра:
– Все, Астахова, – заявил, на полном серьезе.
– Отныне никаких прогулов и опозданий. Работать, работать и работать! Выставка на носу, а у нас ничего не готово!
Но по одной еще выпить можно было. А, может, и не по одной. Потом уже мужчины о чем-то говорили между собой, а Наталью наконец сморила усталость. Она прикорнула, положив голову на спинку дивана.
И тут началось.
– Я сейчас отвезу
ее домой! – это Глеб, услышала сквозь дрему.– Даже и не думай ее будить, не видишь, устала девчонка! – а это Прохор. – Здесь поспит. А ты давай, двигай отсюда, не мешай ей спать.
– Я тебе сейчас двину.
– Ой, ладно.
Они ушли вдвоем. Но прежде Проша выдал ей подушку и чистое постельное белье. И что-то еще вещал, чтобы она приступала к работе прямо с утра. Пока Глеб не утащил его.
Звякнул ключ в замочной скважине.
Она осталась в мастерской одна. Глянула на телефон, время - половина первого. Набрала сообщение:
«Мама, я сдала пост»
И отправила. Мама поймет. Потом улеглась спать. Мелькнула мысль, что опять у нее новая жизнь начинается на неудобном диване, но додумать не успела, уплыла в сон.
***
Утром за завтраком Ксения сообщила мужу:
– А ты знаешь, что твоя бывшая жена ночует в мастерской у одного художника?
– Что?! – Захар оторвался от еды и поднял голову.
– У Прохора Лядова, - сказала она с улыбкой. – Передай мне масло.
Да, как и у любого, кто живет тем, что выгодно продает скандалы, у Ксении были свои информаторы. За бывшей женой Захара она решила следить всерьез. А то, что ей сегодня с утра сообщили, настоящая бомба.
Захар изменился в лице, его перекосило просто.
– Что, не ожидал, дорогой? А я говорила, что ты плохо представляешь, на что она способна.
– Закрой свой рот, - резко бросил он и встал, отшвырнув тарелку. – Попробуй только ляпнуть о ней хоть слово!
– В чем дело? – Ксения подалась вперед. – Объяснить не хочешь?
Это было оскорбительно! А он вдруг повернулся и выдал, ощерившись:
– Хочешь знать?! У меня с ней соглашение о конфиденциальности. Поняла? Так что закрой свой рот и больше нигде не упоминай о ней.
И ушел, хлопнув дверью.
Да, нахмурилась Ксения. Недооценила она тихоню-климактеричку. Но ничего, действовать можно и другим путем.
***
Захар промучился день, переваривая отвратительную информацию, потом все-таки поехал к этому Прохору Лядову.
Отдельная история, как он узнал адрес. Как ему пришлось шифроваться, чтобы личная помощница не догадалась, зачем ему, Захару Проничеву, понадобился этот Прохор Лядов. Ладно, в конце концов, та заткнулась, понятливая, иначе у него бы не работала. Адрес мастерской и контакты этого художника она ему оперативно достала. А дальше началось:
– Захар Сергеевич, мне с ним связаться? Что именно вы хотите заказать?
Хотелось ей сказать, что инициатива наказуема, и если она не заткнется…
– Не надо. Оставьте это здесь, - бросил сухо. – Я свяжусь с ним сам.
Выдержал какое-то время, потом сорвался.
Ехал и бесился.
Как он ни старался ее уберечь, бывшая жена все-таки пошла по этой дорожке! Все-таки! Он хлопал ладонями по рулю и ругался сквозь зубы, но злость и невероятное раздражение, смешанное с брезгливой жалостью, не отпускали.