После тьмы

Его рука выпрямилась и дуло пистолета направилось на ее лоб.

– Ты умрешь, это факт… Но учитывая, все неприятности, которые ты нам принесла, думаю, ты заслуживаешь знать, как сильно ты просчиталась.

Она сделала еще полшага.

– Достаточно, – сказал он, подтверждая приговор движением пистолета.

– Где я просчиталась? – не отступала Макс.

Он улыбнулся с какой-то нежностью.

– Макс, макс… ты была единственной… единственной!

– Единственной.

– Избранной, новым мессией!

– Я Иисус.

– Да. И как это печально умереть незадолго до рождения избранного.

Парень бредил, даже для члена культа змеи Босток был на последней стадии безумия. Макс не знала, сколько еще сможет сдерживаться…

– Тогда может после того как ты убьешь меня, – предположила она, – я вернусь через семь дней.

– Я так не думаю. Это Рождественская сказка, Макс… не Пасхальная. Вот тебе подарочек: твой "отец" и настоящий отец Вайта, известный как Сэндмен, перевел секретную Мантикору под юрисдикцию правительства.

– Это я знаю.

Босток будто бы ее и не слышал.

– Но перед тем как уйти, до того, как появились полковник Лайдекер и другие, он создал одного особенного ребенка. Тебя, Макс.

– Отлично. Может папочка любил меня.

– Я уверен, что по-своему любил. Он сделал для тебя кое-что особенное, Макс, – он наделил тебя совершенной ДНК… Ты единственная в своем роде среди обычных людей, трансгенов и даже Семьян. Даже все уроды из Манткоры, типа этого красивого мальчика или человека-собаки… у них поврежденное ДНК. Но не у тебя.

– И как это делает из меня мессию?

Босток нахмурился, как будто разговаривал с имбецилом.

– Ты до сих пор не видишь все картины? Видимо Сэндмен не положил в ту пробирку достаточно мозгов.

Она просто смотрела на него. Что она может сказать этому Рождественскому пирогу?

Босток спросил пониженным тоном:

– Ты знаешь о Пришествии?

Ууу…

– Пришествии? – переспросила Макс. – Знаешь, учитывая то, что я мессия, ты думаешь, что я… но почему ты мне не рассказал.

Босток вытаращил глаза.

– Пришествие – это конец для большинства… но начало для наших людей. Тысячи лет мы готовились к тому, чтобы выжить после Пришествия.

– Ты мне так и не сказал, что это за Пришествие.

Босток вздернул подбородок, глаза его горели диким огнем.

– Когда придет комета, это будет знаком конца всего старого… начала нового мира.

Слова Вайта эхом отдались у нее в голове: Я хочу, чтобы Рэй проснулся рождественским утром в новом мире.

– Эта комета, – начала Макс, – когда…

Босток указал на потолок… на небо… свободной рукой.

– Она видна раз в 2021 год – то есть в этом году. В прошлый раз…

– Вифлиемская звезда, – внезапно вмешался в разговор Алек.

Босток еле заметно поклонился:

– Очень хорошо, молодой человек.

Макс сглотнула.

– И… как именно я стану новым мессией пока комета проходит мимо планеты… через две тысячи лет после рождения предыдущего мессии?

Он продолжал направлять пистолет на нее, но взгляд его был безумным.

– Трудно поверить, что ты даже не подозревала… что Сэндмен не нашел способа рассказать тебе.

Надписи!

Весь прошлый год на ее коже сами собой проявлялись странные руны – нежеланные татуировки, украшавшие ее тело, которые Логан безуспешно пытался перевести.

Босток ошибался – Сэндмен нашел способ сообщить ей! Просто она не подозревала до этого момента…

– Когда придет комета, – продолжал Босток с религиозным трепетом в голосе, – произойдет выброс биотоксина. Он истребит обычных людей – они слишком слабы, чтобы бороться, слишком слабы, чтобы быть частью нового совершенного мира.

Не надо останавливать его, подумала Макс. Босток был фанатиком, и обожал звуки собственного голоса, выдающего сакральные истины своего культа.

– Только удача может предотвратить повторение катастрофы, – говорил Босток, подкрепляя свои слова движениями пистолета. – Комета проходит по эллиптической орбите, и однажды она уже была настолько близко, что биотоксин достиг Земли. Почему, вы думаете, вымерли динозавры? В тот раз ледниковый период разрушил токсин.

– А когда будет этот раз?

– В Рождественскую полночь, когда двадцать четвертое становится двадцать пятым. Тогда комета в очередной раз пройдет очень близко к планете.

Алек продолжил:

– Достаточно близко, чтобы заразить ее биотоксином.

– Да, – поддержал его Босток. – И уничтожит динозавров, которые ходят по земле сегодня, – людей. Слабаков. Жить будут Семьяне. Сильные.

– И каким образом это делает Макс мессией? – спросил Алек.

– Она единственное существо на Земле полностью устойчивое к вирусу.

– Благодаря Сэндману, – добвавила Макс.

– Да. Даже для нас, несмотря на селекцию, есть небольшой риск, так же как для трансгенов, и все мы – и Семьяне, и мутанты из пробирки – должны остаться невредимы. Для тебя же, Макс, этого "должна" нет.

Она подняла бровь:

– Потому что я мессия?

– Потому что твоя уникальная ДНК защитит тебя от побочных эффектов и от болезни вообще. Сэндмен нашел способ справиться с токсином, используя найденные образцы полярного льда. В твоей крови содержится что-то вроде вакцины для обычных людей, которую мы пытались выработать в себе тысячелетиями селекции.

– Моя кровь, – произднесла Макс, не зная плакать ей, смеяться или исполнить победный танец, – может спасти мир?

Босток кивнул, как будто сказанное ей было действительно разумно.

– Те люди, которые не умрут сразу после заражения, могут побороть вирус, если им ввести вакцину, созданную из твоей крови. Но после того, как я убью тебя, Макс, эта возможность испарится – наступит конец для человечества, нам на благо.

Она подняла ладони.

– Ты уверен, что не хочешь отвезти меня в главный офис Змеиного культа и получить повышение, за то, что схватил девчонку-Иисуса?