Последний день Славена. След Сокола. Книга вторая. Том первый

– Из Мурома. Боярыня.

– А что, Муром с хозарами воюет?

– Муром им дань платит. Отец Первонега боярин Улеб восстание поднял, так местные бояре, во спокойствие своё и выгоду, его хозарам на растерзание отдали. А мать бежала со старшим сыном, тогда тоже отроком. Князь Владимир, отец нынешнего князя Буривоя, их у себя укрыл…

– А где ж сейчас старший брат Первонега? При деле? Про него я что-то не слыхивал…

– Его урмане в полон взяли, увели неведомо куда… Должно, продали… Тож вой знатный был…

– Всё… Первонег нас увидел. Придётся познакомиться, а то заподозрит что.

– И так, и так – заподозрит, – обречённо сказал Верещага. – Он к войне готовится, и дюже подозрителен должон, стало быть.

– И не против кого-то случайного готовится, – добавил Боживой, – а против нас, понятно.

Славер тронул коня, направляя его прямо к словенским всадникам. Заметив это, Первонег своего коня развернул, внимательно и с вопросом вглядываясь в незнакомое лицо не простого, как он сразу понял, воя.

– Здравый будь, воевода! – первым сказал Славер. – Я рад случаю, что привёл меня в ваш город, и предоставил мне возможность с тобой познакомиться. Позволь поприветствовать тебя, и выразить тебе полное моё уважение.

– Здравствуй и ты, пусть продлит Лада [132] твои годы, а Перун долго оставит руку способной владеть мечом, – Первонег наклонил в приветствии голову. – Я не могу ответить тебе такими же вежливыми словами, какие от тебя услышал, поскольку не знаю, кто находится передо мной. Тем не менее, просто поприветствовать я тебя могу, и мне даже кажется почему-то, что я имею дело с равным себе человеком. Кто ты будешь, с каких краёв, странник?

132

Лада – богиня славянского пантеона, покровительница домашнего очага, семейного счастья и долголетия.

– Меня зовут Славер. Я воевода князя Войномира, его наставник и воспитатель с детских лет. А приехал я в Славен для того, чтобы узнать, что случилось с моим воспитанником. И, наверное, ты как раз тот человек, который сможет мне ответить на мой вопрос, поскольку, как мне сообщили, буквально перед моим приездом, отсюда уехал княжич Вадимир, к которому я собирался было обратиться. Уехал туда, откуда я приехал. Мы разминулись в дороге, иначе я мог бы спросить самого Вадимира. Но не удовлетворишь ли ты мое не любопытство, а настоящее беспокойство. Не сообщишь ли, что стало с моим князем?

– Теперь я могу прямо сказать, что рад поприветствовать в нашем городе такого прославленного воя, как ты, Славер… – Первонег тронул коня пятками, подъехал к Славеру вплотную, и, сняв рукавицу, протянул руку для рукопожатия. Варяг ответил словенину тем же. Даже со стороны было заметно взаимное уважение двух воевод. – Что же касается князя Войномира, то я не уполномочен ни князем Буривоем, ни княжичем Гостомыслом, ни княжичем Вадимиром, ни посадским советом Славена вести разговоры на эту тему. Моё дело – оборона города, и порядок во вверенных мне полках. Здесь с меня весь спрос! Что же касается остального, то – не обессудь уж… Возможно, ты не знаешь, но к нам вчера уже приезжали послы Русы с тем же вопросом. Княжич Вадимир обещал дать ответ через неделю, когда спросит у отца. Я ничего не имею добавить к его ответу. Но, со своей стороны, обращаюсь к тебе – позволь пригласить тебя для дружеской застольной беседы в свой терем. Мне кажется, у нас найдётся немало интересных тем для разговоров. Перуну было угодно сводить на поле брани наши полки, но Макоши было угодно не сводить там нас с тобой, хотя часто мы имели такую возможность. Но уж за общим столом-то боги нас свели вовремя. Не откажи им хотя бы в этом.

Славер склонил голову, и приложил руку к груди на уровне сердца.

– Я принимаю твоё предложение с удовольствием и благодарностью, воевода.

– Тогда, воевода, я отошлю человека с приказанием, и мы неторопливо поедем… И даже более того. Я намеревался было заняться осмотром городских стен, поскольку в отсутствие князя и княжичей отвечаю, как говорил, за безопасность города. Пока нам будут готовить стол, не присоединишься ли ты ко мне, и не поможешь в исполнении обязанностей. Глаз такого опытного человека, прибывшего со стороны, всегда может заметить то, к чему наши глаза уже давно пригляделись, и не замечают явного неполада…

Не слишком ласковый взгляд Первонега показал, что он прекрасно понял, зачем приехал в Славен воевода Славер, и почему он оказался не в торговых рядах, где сразу оказываются все прибывшие, а вблизи городских стен. И словенскому воеводе любопытно было посмотреть, как отреагирует на внешний вид городских укреплений опытный в воинском искусстве варяг. Кроме того, Первонег и другую цель преследовал. Сам он хорошо знал, как нелегко бывает взять так хорошо укреплённый, и подготовленный к обороне город. И хотел в этом же убедить противника. То есть, просто показать тщетность усилий по возможному штурму и этим если не предотвратить, то хотя бы оттянуть начало военных действий до полного выяснения ситуации. А ситуация выясниться должна. Не зря же княжич Гостомысл отправился вместе с князем Войномиром в такой далёкий и опасный путь. Какое-то решение оттуда последует. И последует, скорее всего, через непродолжительное время, потребное для стремительного конного путешествия.

– Я буду рад оказаться тебе полезным, Первонег, хотя, понаслышке зная твою опытность в ратном деле, я ничуть не сомневаюсь, что едва ли смогу быть более полезным Славену, чем окажешься ты сам.

Славер легко разгадал задумку Первонега. И решил просто подыграть противнику.

Воевода Славена на мгновение отвернулся, и быстро сказал несколько слов одному из своих сопровождающих, тот гикнул, и погнал коня вскачь. Подкованные копыта громко стучали по подмороженной деревянной мостовой, предупреждая прохожих, что всадник не задумывается об их безопасности, и они сами должны о себе побеспокоиться, то есть, проявить проворство, и посторониться на не слишком широкой улице.

А воеводы конь-о-конь поехали вдоль стены, защищающей город со стороны Волхова.

– Часто ль недруг с реки к вам жалует? – поинтересовался Славер.

– Только свеи на моей памяти дважды так заходили. Им кажется, что здесь стены слабее, без городней и без тарас, и что можно у моста оборону сбить…

– Глупы свеи… – прокомментировал Славер такой способ атаки.

– Дюже глупы… От стрел с одной стороны ещё можно как-то спрятаться, а когда с двух сторон стреляют, самому ответить невозможно… Волхов наглухо закрыт. Здесь я спокоен… Но порядок в стене и здесь нужен… Потому и латаем, где след… Правда, людей я здесь меньше держу… Свеи научены, других дураков нет… Так, для порядка десяток стрельцов в башни сажаю…

– Может, они потому здесь и лезут, что их здесь не ждут, считая умными?

– Может, и так. А они все равно дураками оказываются.

Воеводы как раз подъехали к широкому и высокому мосту через Волхов, выставленному на мощных рубленых «быках», часто ломаемых во время ледохода, и потому так же часто меняемых. Здесь, как и у всех городских ворот, были установлены башни [133] , значительно усиливающие оборону. Причём, установлены по обе стороны моста. Осмотрев башни снаружи, проехали дальше, обсуждая возможность атаки с той или иной позиции.

133

Оборонительные башни на каждом повороте стены и на самых опасных участках стен в русских деревянных крепостях начнут повсеместно строить только в тринадцатом веке. До этого башнями усиливали в основном ворота и опасные участки, и обязательно ставили высокую наблюдательную башню, которую в новгородских и псковских землях называли «костёр». Название произошло от сигнально-наблюдательной вышки, которая устанавливалась в небольших приграничных крепостицах и острогах, и где сигнал опасности передавался с помощью зажжённого костра как раз до этой высокой башни.

Славер внимательно осмотрел башни и подходы к ним. Долго не отъезжал, и стоял бы дольше, если б его не позвали. Пора было ехать. Но интерес воеводы варягов был замечен.

– И что бы ты посоветовал нашему врагу? – спросил Первонег, когда маленький отряд остановился у центральной улицы города, выводящей на торговую площадь. – Или, говоря честно, как бы ты сам нас атаковал?

– Я бы посоветовал вашему врагу собрать войска намного больше, чем у вас, потом узнать, по мере возможности, какими запасами располагает Славен, и планировать долговременную осаду вперёд на несколько лет… – с хмурой усмешкой ответил Славер. О том, что он тоже может оказаться в среде врагов, Славер предпочёл не говорить. И вовсе не по причине скромности.