Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

— Конечно, я знала.

Саюри, также улыбаясь, хихикнула. А потом:

— Глен-сама, я пойду и переоденусь, Вы можете подождать некоторое время?

Услышав слова Саюри, Шигурэ вернулась на кухню.

— Тогда я приготовлю чай. Глен-сама, ромашковый чай подойдет?

— Разумеется. Эй, Саюри, — Глен обратился к девушке, которая находилась в ванной комнате.

— Ах, что?

— Ты так простудишься, как это, высуши волосы и возвращайся.

Саюри снова высунула голову из ванной.

— Глен-сама действительно такой добрый…

Едва она закончила говорить, Глен уже не слушал ее. Через некоторое время, казалось, он расскажет своим помощницам о ситуации с его отцом. Конечно, это не имело смысла. Это бы ничего не изменило. Время до смерти его отца останется прежним. В этот момент зазвонил телефон. Был ли это Kурэтo? Глен посмотрел на дисплей мобильного телефона. Это был его отец. Он нажал кнопку «Ответить». Голос Сакаэ раздался из динамика мобильника.

— Глен?

— Да.

— С тобой все в порядке?

— Да. А ты как, папа?

— Хорошо.

Лжец. Его голос звучал слабо. Люди рода Хиираги могли что-нибудь сделать с ним. Но даже если он спросит, его отец не ответит. Даже этот телефонный звонок определенно подслушивался Хиираги. Глен сказал:

— Это… Это здорово.

— Не волнуйся за меня.

— Что-то срочное?

— Ничего, я просто хотел сказать тебе об этом.

— Сказать мне, чтобы я не волновался?

— Да. Кроме того, я хотел услышать голос своего милого сына. Потому что ты просто невыносимо добрый, и люди восхищаются тобой.

— Бред какой-то.

— Хах! Прости меня, Глен.

— Что это значит?

— Я слишком слабый, прости меня.

Глен немедленно ответил на это:

— Папа, ты не слабый!

— Слишком слабый. Я даже не мог отказаться от этого звонка. До самого конца я лишь подвожу тебя…

— Нет! Это не твоя вина! Черт, эй, Kурэтo! Что это за шутки?! Даже если вы не сделаете этого, я по-прежнему буду действовать! Отпусти моего отца! — заорал Глен. Но вызов уже прервался. — Черт!

Глен со всех сил отшвырнул телефон. Он ударился о телевизор, в результате чего его экран треснул. Из кухни Шигурэ наблюдала за всем этим с выражением шока на лице. Саюри выбежала из ванной, так и не высушив волосы. Его собственное лицо отразилось на треснувшей поверхности пятидесятидюймового экрана телевизора. Измученное лицо слабого, страдающего от боли, бессильного парня. Глен смотрел на это лицо. В этот момент, несмотря на то, что уже была полночь, раздался звонок в дверь. Глен посмотрел в сторону двери и сказал:

— Шигурэ. Открой дверь.

Но она не двигалась, только наблюдала за ним и молвила:

— Пожалуйста, скажите мне. Ичиносэ Сакаэ-сама, он до сих пор в заложниках?

Мгновение Глен колебался по поводу того, сказать ей правду или промолчать, прежде чем ответить:

— Если я не убью Maхиру до конца этого месяца, папа будет казнен.

— Что? — трудно было представить, что такой неожиданный звук сорвется с губ Шигурэ. После этого, Саюри сказала:

— Подобного нельзя допустить…

Несмотря на то, что она сказала это, так и произойдет. Даже Саюри это понимала. Отношения между родом Хиираги и семьей Ичиносэ всегда были таковыми еще с древних времен. Кроме того, не только его отца могут убить, если он не сможет убить Махиру до конца следующего месяца, даже Шигурэ и Саюри могут быть казнены. Он не мог позволить этому случиться. Он должен был убить Maхиру. Он должен был убить ее. Глен сказал:

— Я не позволю убить моего папу. Чтобы убить Maхиру в ближайшие два дня, мы будем стараться изо всех сил.

Две его подчиненные посмотрели на него и кивнули в ответ. Глен приказал им обеим:

— Вот о чем я беспокоюсь, это лишь моя проблема. Если вы поняли, то поспешите и откройте дверь. Кто там?

— Я сейчас посмотрю, — ответила Шигурэ, заглядывая в дверной глазок.

— Кто это? — спросил Глен, и Шигурэ прошептала:

— Хиираги Шинья, Дзюдзо Мито, Гоши Норито.

Эти трое, вероятно, знали о том, что так мучило Глена. Что касается Шиньи, вполне возможно, что он только что даже подслушал разговор Глена с его отцом. А потом он пришел сюда, чтобы навестить своего друга. Потому что эти негодяи были легки на подъем, всегда шумели и возмущались, безусловно, они всегда вот так будут появляться у него дома, провозгласив себя его товарищами. Он не мог похвастаться тем, что мог легко ужиться с такими людьми или приспособиться к их причудам. В этом не было ничего хорошего. Они так легко и так скоро впустили его в свои души, а он открыл им свое сердце, и это все до добра не доведет. Тем не менее, они ему нравились, и Глен сказал:

— Впусти этих дрянных идиотов в дом.

Девушка кивнула и нажала на кнопку, чтобы открыть автоматический замок.

***

— О мой бог! Глен-чан, ты в порядке? — весело пропел Шинья, входя в квартиру. В противоположность его настроению Дзюдзо Мито и Гоши Норито выглядели серьезными. Mито что-то промямлила:

— Эмм, Глен…

Гоши присоединился к ней:

— Ты в порядке?

Их выражения лиц свидетельствовали о том, что они уже поняли ситуацию с самого начала, увидев его. Они понимали все. Шинья сказал:

— Мы всегда подслушивали разговоры Глена и Махиру, старший братик Курэто тоже.

— Не подслушивайте впредь.

— Мы до сих пор делаем это. Мы твои друзья, в конце концов.

— Вы обычно подслушиваете звонки ваших товарищей?

— Во всяком случае, ты не прав. Ты ведешь такие интересные разговоры, мы просто должны были подслушать, — сказав это, Шинья направился на кухню, как будто находился в своем собственном доме. Он открыл холодильник, достал колу и налил ее в чашку.
– Ах, Mито-чан, Гоши, будете колу?

Гоши ответил:

— Нет, я хочу апельсиновый… Ну ладно, кола тоже подойдет.

Тогда Mито воскликнула:

— Я тоже хочу колу. Во всяком случае, Глен… прости, что мы подслушиваем твои разговоры. Мы просто хотели помочь тебе…

Глен посмотрел на извиняющуюся девушку. У нее не было никакой необходимости извиняться. Канал прослушки был одним, и доступ к нему был открыт только для членов семьи Хиираги. Поэтому подслушивал только Шинья. Гоши и Мито, вероятно, он вынудил их подслушивать за компанию. Глен кивнул Mитo, а затем обратился к Хиираги:

— Эй, Шинья.

— Ммм?

— Разве я не говорил тебе, чтобы ты не шарился в чужих холодильниках без разрешения?

— И ты говоришь мне это, несмотря на наши близкие отношения…

— Какие отношения?!

— Отношения, ради которых для того, чтобы узнать, не завел ли ты с кем-нибудь роман, я случайно подслушал твой телефонный звонок.

На лице Глена появились усталость и раздражение

— Тогда ты думаешь, что у меня роман?

— Я не думаю, что ты завел роман с собственным отцом.