Последний взгляд

–  Все то же самое, - сказал я.
– У всех свои неприятности. И по #8209;моему, начались они вот с этого, - я протянул ей копию фотографии Ника, которую нашел у Сиднея Хэрроу.

–  Понятия не имею, кто бы это мог быть, - покачала головой миссис Шеперд.

–  Вы уверены?

–  Конечно, - и добавила торжественно: - Никогда в жизни не видела этого парня.

Я в ей поверил, если бы она спросила, кто это такой, но она не спросила.

–  Этого парня зовут Ник Чалмерс. И снимали его для альбома выпускников университета. Только похоже, что Нику университет не кончить.

Она не спросила: «Почему?» Но глаза ее были выразительнее слов.

–  Ник в больнице. Он пытался покончить с собой, но сейчас он поправляется. А неприятности все начались, как я уже говорил, с того момента, когда некий Сидней Хэрроу приехал в Пасифик #8209;Пойнт обрабатывать Ника. Он носил с собой эту фотографию.

–  Где он ее раздобыл?

–  У Рэнди Шеперда, - сказал я.

Она побледнела - лицо ее стало землисто #8209;серым.

–  Почему вы мне это рассказываете?

–  Да потому, что мой рассказ вас явно заинтересовал, - и продолжал все так же спокойно: - Рэнди сейчас дома?

Она безотчетно подняла глаза, и я понял, что Шеперд наверху. Но ответа не последовало.

–  Я больше чем уверен, миссис Шеперд, что он наверху. На вашем месте я не стал бы его прятать. За Рэнди гонится полиция, они прибудут сюда с минуты на минуту.

–  А за что они теперь его хотят арестовать?

–  За убийство. Убийство Джин Траск.

Она застонала:

–  Он мне ничего не говорил.

–  Он вооружен?

–  У него нож.

–  Револьвера нет?

–  Не видела, - она прикоснулась рукой к моей груди.
– Вы точно знаете, что Рэнди передал карточку тому парню, ну, тому, который ездил в Пойнт?

–  Теперь уже точно, миссис Шеперд.

–  Тогда пусть он горит огнем, - и пошла по лестнице вниз.

–  Куда вы?

–  К соседям, звонить в полицию.

–  Я бы не стал этого делать, миссис Шеперд.

–  Может, вы и не стали б. А с меня хватит - достаточно я от него натерпелась. И я не собираюсь сесть в тюрьму по милости Рэнди.

–  Впустите меня в дом. Я попробую с ним поговорить.

–  Нет, это слишком большой риск. Так что я зову полицию.
– Она повернулась ко мне спиной.

–  Не стоит торопиться. Сначала нужно вывести из дому мистера Роулинсона. Где Рэнди?

–  На чердаке. Мистер Роулинсон в гостиной.

Она ушла в дом и вывела старика. Роулинсон прихрамывал, зевал и жмурился от яркого солнца. Я усадил его рядом с собой и отвел машину к заграждению: нынешние полицейские любят популять вволю.

–  Не понимаю, зачем нам здесь торчать, - накинулся на меня старик.

–  Слишком долго объяснять. Скажу только, что мы кончаем распутывать одну историю, которая началась еще в июле сорок пятого года.

–  Это когда Элдон меня обобрал до нитки.

–  Если это был Элдон.

Роулинсон крутанул головой в мою сторону, да так резко, что на шее канатами натянулись жилы.

–  Разве есть основания сомневаться?

–  Кое #8209;какие есть.

–  Чепуха. Он был казначеем. Кто же похитил деньги, как не он?

–  Вы, мистер Роулинсон.

Глаза старика, окруженные сетью морщин, заблестели.

–  Да вы шутите!

–  Нет. Хотя должен признаться, я сказал это в плане предположительном .

–  Вернее, оскорбительном, - сказал старик без особого пыла.
– Неужели я похож на человека, который станет разорять собственный банк?

–  Нет, конечно, без веских причин вы бы на это не решились.

–  Какие причины могли у меня быть?

–  Женщина.

–  Какая женщина?

–  Эстелла Чалмерс. Она оставила большие деньги.

Он моментально изобразил на лице взрыв негодования.

–  Вы черните память прекрасной женщины.

–  Думаю, что нет.

–  А я думаю, что да. И если вы не прекратите своих инсинуаций, я перестану с вами разговаривать, - он потянулся к дверце.

–  Вам лучше остаться здесь, мистер Роулинсон. В вашем доме сейчас небезопасно. На чердаке прячется Рэнди Шеперд, а вскоре не замедлит явиться полиция.

–  Это проделки миссис Шеперд? Она его пустила?

–  Скорее всего, у нее не было выбора.
– Я снова вытащил фотографию Ника и показал ее Роулинсону.
– Знаете, кто это такой?

Он взял фотографию распухшими от артрита руками.

–  К сожалению, его имя мне неизвестно. Я мог бы поделиться с вами своими соображениями о том, кто он, но они вам вряд ли интересны.

–  Отчего же, поделитесь.

–  Этот парень близок и дорог сердцу миссис Шеперд. В начале прошлой недели я видел такую фотографию у нее в комнате. Потом фотография пропала, и миссис Шеперд обвинила в пропаже меня.

–  А следовало бы винить Рэнди Шеперда. Ведь это он ее взял.
– Я отобрал у старика фотографию и снова спрятал вс внутренний карман куртки.

–  Так ей и надо! Будет знать, как пускать Рэнди в мой дом, - глаза Роулинсона слезились от бессильного стариковского гнева.
– Так вы говорите, сейчас явится полиция. Что еще натворил Рэнди?

–  Его разыскивают по подозрению в убийстве, мистер Роулинсон. В убийстве вашей внучки Джин.

Старик ничего не ответил, только еще сильнее сгорбился. Мне стало жаль его. Он был богат, счастлив и постепенно лишился всего, что имел. А в довершение еще и пережил собственную внучку.

Я стал разглядывать овраг в надежде, что его зеленая глубь поможет мне забыть навеянную стариком тоску. Рыжехвостый ястреб, паривший по ту сторону, был виден и отсюда. Ястреб камнем ринулся вниз, темная кромка хвоста блеснула на солнце.

–  Вы знали о смерти Джин, мистер Роулинсон?

–  Да, мне вчера позвонила моя дочь Луиза. Но она не сказала, что Джин убил Шеперд.

–  Думаю, что это не так.

–  Тогда к чему вся эта свистопляска?

–  Полиция думает, что убийца он.

И тут, словно услышав наш разговор, из #8209;за угла роулинсоновского дома высунулся Рэнди Шеперд, в соломенной панаме с полосатой ленточкой, в потраченном молью пальто верблюжьей шерсти, и посмотрел прямо на нас.

–  Эй вы там, зачем мою шляпу надели?
– завопил Роулинсон.
– Господи, а ведь пальто тоже мое!
– и полез из машины. Я велел ему оставаться на месте. Он повиновался.