Последняя Империя

Джип один стоял на Королевской улице и, чему-то усмехаясь, рассуждал сам с собой:

– Согласится или не согласится? Вот ведь не думал... Забавно! А городишко-то притих. Сидят по норам, съежились, ждут, какие последуют указания из мозга империи. А там вместо мозга - Пип. Налакался и дрыхнет. И мне еще за ним идти, вытаскивать, если сам не объявится... Согласится или не согласится?

В то время из окна послышался голос короля Людовика XXIV.

– Филипп! Проводите послов его величества короля Ньянаньенга!

Дверь особняка отворилась. Вышли профессор и трактирщик, розовые от смущения. Джип подбежал к калитке.

– Не согласился?
– спросил он.
– Я так и знал!

– Старый прощелыга!
– сказал трактирщик в угрюмой ярости.
– Уж выбрал ты себе родню, ничего не скажешь!

– А что!
– осведомился Джип невинным тоном.

– Он говорит, - сказал профессор, - что не может отдать свою дочь негритянскому царьку. Говорит, что он лично против расовой дискриминации, но что скажут другие династические кланы...

– ...и всякая такая ерунда, - добавил трактирщик.
– Он требует назад свой луидор.

– Отдайте, если хочется, - Джип насмешливо фыркнул. Трактирщик сказал:

– Ты не смейся, малый. Чую: опять задумал штуку. Говори, какую.

– Да, мальчик, - сказал профессор.
– Как ты намерен поступить? Не надо глупостей, прошу тебя...

– Ладно, ладно, - сказал Джип, - сейчас увидите.
– Ку-ку, Марго!

Марго появилась в окне.

– Ку-ку, Джип!

– Выходи, я жду!

– Минутку, Джип!
– она скрылась.

– Вот и все, - сказал Джип и продолжал, будто цитируя газетный отчет. Прекрасная принцесса была среди бела дня похищена шайкой злоумышленников.

– А дальше. Джип?
– с тревогой спросил профессор.

– Дальше?
– переспросил Джип, глядя как Марго с чемоданчиком в руке бежит к нему через палисадник. Он подкинул на руке корону.
– Я знаю одного хрыча - тут, за углом...
– и осекся, покосившись на трактирщика.
– На дорогу нам хватит.

– Ты снова уходишь. Джип?
– сказал профессор с мольбой.
– Не надо, останься.

Джип сказал:

– Не могу. Это ты пойдешь с нами. Я ведь, между прочим, специально за тобой пришел. Ты нам нужен, велели разыскать. Понятно?

– Не могу, Джип, - сказал профессор.
– Мне поздно... и там я не успею привыкнуть, не смогу работать. Это все-таки наша страна. Джип.

– Сам знаешь, теперь тут все пойдет по-другому, - добавил трактирщик.

– Все равно не могу, - сказал Джип.
– У меня ведь тоже есть кое-какие делишки. Иногда даже серьезные. Марго, ты оставила своему старику записку?

– Да, - сказала Марго.

– Молодчина. Родителей надо уважать. Пошли!

Но трактирщик загородил им дорогу.

– Да что это? Я не пущу!

Джип посмотрел на него веселыми блестящими глазами. Трактирщик заворчал. Джип показал ему корону.

– Сколько стоит этот бублик, по-вашему?

– Не знаю, - угрюмо сказал трактирщик.
– Надо взвесить. Пойдем.

– Ладно, - сказал Джип.
– А ты, папаша, стой пока тут и не вздумай удрать.

Они ушли втроем, но профессор не заметил этого. Чертя ногтем в книге, он бормотал:

– Альфа-эндорра фрувиалирует...

В это время в королевском особняке разгорался скандал. Послышался голос Наполеона VII:

– Вы сами все время говорите, что вы ответственный квартиросъемщик! Вот и платите излишки за газ!

– Сколько надо, плачу!
– отвечал король Людовик.
– А вы со своей прачкой...

Императрица завизжала:

– Напа, ты слышишь? Опять твою жену оскорбляют!

– Вы потише, гражданин Капет!
– закричал Наполеон.

– Ка-апет?!
– взорвался Людовик XXIV.
– Ах ты узурпатор!

– Сами вы, Капетинги, узурпаторы!
– послышался еще чей-то голос. Нечего на зеркало кивать, коли рожа крива!

– А вы, Каролинги, лучше?
– послышались другие голоса.
– Ха-ха, когда Гуго... Так им и надо! Мы, Меровинги...
– и тут поднялось такое - как в собачьем питомнике в час кормежки. Из хора голосов, наконец, вырвался голос короля Людовика:

– Марго! Марго, они опять меня... довели. Марго!
– а галдеж в доме все разрастался.
– Куда же она девалась? А-а!..
– закричал вдруг король. Он высунулся из окна, оглядел улицу.
– Сбежала! С каким-то негритянским корольком!
– тут он заметил профессора, помахал белым листочком - запиской Марго.
– Вы слышите? Она сбежала с вашим протеже! Бросила меня на растерзание... этим... Ишь! Вы только послушайте: Меровинги, Каролинги...
– он обернулся.
– А кто вы такие? В сущности? Паразиты! Эксплуататоры! Марго, Марго...
– и, зажав уши, король пробежал через весь дом, выскочил на улицу. Профессор, поглядев в его несчастное лицо, захлопнул книгу.

– Послушайте, - сказал он, - бросьте. Пойдемте прогуляемся, вы успокоитесь...

– Нет...
– сказал король Людовик.
– Нет! Что мне остается? Вы их слышите? Заедают сожители! Орут... хуже рыжих! Марго сбежала! Вы знаете, он был даже не дворянин, когда мы встретились. Я ее за Карлоса думал отдать - соседняя держава, вдовец... Не переживу! А слушки-то, слушки по городу ходят... Империя-то наша, говорят, того - тю-тю! Ох, беда за бедой... Ох, надоело мне!.. Я знаю, что я сделаю!
– закричал он и ринулся в дом. Скандал там сразу разгорелся пуще. И вдруг из раскрытого окна раздалось дребезжащее старческое пение:

– Алон, анфан де ла патри!
– пел король Людовик. Из окошка высунулся трехцветный флаг Французской республики. Держа флаг, король отсалютовал профессору шпагой. Кончики его седых мушкетерских усов победно торчали. Людовик продолжал петь, и под звуки "Марсельезы" из дому высыпали Меровинги, Каролинги, Капетинги с картонками, узлами, чемоданами.

– Безбожник! Санкюлот! Робеспьер!
– вопили они, грозя королю кулаками.

Последними выбежали Наполеон VII и его супруга. За ними со шпагой в руке выскочил король Людовик.

– Вон из моего дома!
– кричал король Людовик.

– Еще уви...
– начал Наполеон, но тут король кольнул его шпагой сзади, рявкнул грозно:

– Что?! Собирай манатки! Сматывай удочки!

Наполеон VII, наконец, осознал серьезность происходящего.

– Ваше величество, - заныл он, пятясь к калитке, - не гоните! Некуда мне идти!

– В изгнание!
– топорща усы, ответил король.
– На остров Святой Елены!

– Туда пароходы не ходят, и денег нет!
– плакался Наполеон VII.
– Ваше величество, смилуйтесь, дайте должность поручика артиллерии и каморку какую-нибудь!