Последняя улика (сборник)

Увидев сотрудников милиции, он встал, хмуро ответил на приветствие.

– Константин Ильич, - сразу начал Николаев. Времени было в обрез. Приехала Софья Борисовна.

Тот поднял опущенную голову, в глазах зажглись недобрые огоньки.

Майор продолжал:

– Нам необходимо срочно с нею переговорить в отделе. Посоветуйте, как это лучше сделать? Обижать нам женщину не хочется.

– Обижать?!
– перебил его Бревич.
– Обижать, - повторил он, горько махнув рукой.
– Я ведь вам говорил, не троньте Софью. Хотите, я убийство на себя возьму, хотите?

– тихо спросил он.

Лучше бы закричал. Николаев видел, как тяжело Бревичу. Душевная боль отражалась на его смуглом лице, залегла в складках у рта.

– Не нужно, Константин Ильич, ничего этого не нужно. Убийцу мы найдем, а Софья, если невиновна, тоже все поймет, вот увидите. Скоро она будет дома. Постарайтесь спокойно встретить ее. Сами вы давно могли помочь нам...

– Не мог, - опять перебил Николаева Бревич.
– Не мог я вам помочь.

Успокаивая хозяина, в разговор вмешался Ерохин, и тут стукнула, открываясь, дверь.

Мелькнули шуба, платок, сапоги. Все это Николаев охватил одним взглядом, и в голове мелькнуло: "Похоже!"

– Здравствуйте, - с порога произнесла Костерина.

"Коронка белого металла на переднем зубе, - отметил Николаев. Нельзя ли ее принять за щербинку?"

Бревич шагнул к Софье. Ерохин и Николаев молчали, наблюдая, как он прижал жену к груди, подбородком потерся о ее волосы, затем хрипло сказал:

– Здравствуй, Соня. Приехала...

Она вопросительно смотрела из-за плеча мужа на гостей, и Николаев объяснил ей:

– Софья Борисовна, мы из милиции.

Та кивнула.

– Есть к вам вопросы, и дело отлагательства не терпит. Просим сейчас же поехать в отдел. Очень просим, - Николаев с трудом подавлял в себе жалость к этим людям, понимая, что не имеет права поддаваться чувствам.

Необходимо исследовать шубу, - на доске забора и в кабине машины, где ехала подозреваемая, обнаружена кровь человека, идентичная крови убитой Сенковой. Потом - сличить отпечатки следов обуви. Пуговица. Опознание...

Бревич легонько оттолкнул от себя Софью и тихо проговорил:

– Иди, Соня, не бойся. Да послушай мой совет - расскажи им все. Поймут они, вот увидишь, поймут.

И уже из дверей, когда Костерина, Николаев и Ерохин шли гуськом по узкому дощатому тротуару к калитке, он вдруг закричал с надрывом:

– Убийство тебе шьют, Сонька, убийство продавщицы! Держись!

Майор видел, как вздрогнули и опустились плечи шедшей впереди него женщины. Не оглянувшись, только ниже опустив голову, она продолжала идти вперед.

В отделе их уже ждали Климов, Сидоренко, эксперт, возле загородки дежурного помощника стояла Татьяна Румянцева. Она принесла обувь и одежду. Костерина безропотно переоделась, а Сидоренко, пригласив понятых, составил протокол изъятия и осмотра. Итак, на шубе Костер иной металлические пуговицы с цифрой "63". Все они пришиты толстыми черными нитками. Но запасной пуговицы нет. Подкладка левого рукава у самого основания перепачкана чем-то, черная ткань в этом месте загрубела, покорежилась.

Резиновые литые сапожки ношены мало. На подошве четкий рисунок.

Ниткин опечатал вещи, унес в лабораторию. Кое-что будет известно уже завтра.

Пушковой дома не оказалось, она уехала в соседнее село навестить заболевшую сестру и собиралась вернуться дня через два-три.

Зато оказался на месте Шибков, и его пригласили в райотдел.

Удалось застать в магазине Богомолову и Высоцкую. К приезду шофера они уже сидели рядышком на стульях, нахохлившись, как испуганные воробьи.

Приступили к опознанию. Внимательно осмотрев трех женщин, сидевших перед ним в одинаковых коричневых шубах, Шибков попросил их встать, затем указал на Костерину:

– Кажись, она была.
– Он вопросительно посмотрел на Климова, затем добавил увереннее:

– Ее возил, из всех трех она больше смахивает на ту женщину.

Пришлось вмешаться Николаеву:

– Так похожа или та? Посмотрите внимательно и, пожалуйста, без всякой натяжки.

– Не, - Шибков повернулся к Николаеву и повторил: - Не, просто похожая. Я ведь говорил вам, что хорошо ее не разглядел. Похожая - это да, а вот точно сказать не могу.

Так и записали в протокол.

Оля Богомолова и Света Высоцкая сказали то же самое. Да, сходство есть - рост, телосложение. Нет, утверждать не могут, поскольку видели ту женщину мельком и она прикрывала лицо.

А Костерина сидела, как окаменевшая.

Отпустив приглашенных и понятых, приступили к допросу.

– Да, я Костерина Софья Борисовна. Муж - Костерин Александр Владимирович, отбывает наказание - не знаю где, никаких отношений с ним не поддерживаю. После освобождения живу здесь, в Ийске, с Бревичем. Брак не зарегистрирован, у меня развода нет.

Она отвечала на вопросы безразлично, тихим голосом, не поднимая головы.

Николаев старался говорить доброжелательно, убедительно, но ничего не помогало.

– Нет, детей не имею. С родными никакой связи не поддерживаю... Да, утром первого апреля была в магазине "Ткани", купила два полотенца, увезла с собой. Знакомых там не видела... Нет, отказываюсь отвечать, куда и зачем ездила.

Железнодорожный билет, купленный ею в городке Кадинске, лежал уже в столе майора, его доставили из транспортной милиции. Выходя в Ийске, Софья не взяла проездной билет, он остался у проводника. Но почему Костерина упорно скрывает, куда она ездила, какова была цель поездки? Что за причина? Что кроется за нежеланием сказать правду?

Начальник райотдела сделал последнюю попытку склонить ее к откровенности.

Бело-голубая бумажка легла на стол. Николаев разгладил ее ладонями:

– Софья Борисовна, вот ваш билет. Он куплен в Кадинске вчера. Вагон 3, место 16...

Она вначале испуганно взглянула на билет, затем подняла лицо, прямо и зло посмотрела на Николаева.

– Хорошо, скажу. Правда вам нужна? Получайте свою правду. Я ездила не в Кадинск. Купила там эту "липу", чтобы сбить с толку таких, как вы. В Кадинске мне нечего было делать, я была в другом месте, а где - вам не узнать.