Последствия больших разговоров

– Я попробую добиться закрытия на сутки, - Ейщаров вздохнул, и Эша заметила, как тотчас неодобрительно-встревоженно посмотрел на него Оружейник.
– У нас есть график пострадавших за последние несколько дней, дотрясите тех, кого расспрашивали поверхностно - нужно найти общие точки. Сева...

– Я понял, - важно отозвался Мебельщик и мотнул головой в сторону Компьютерщиков, сидевших особнячком среди папоротников.
– Мы сейчас все сделаем.

– Подождите, но ведь это только моя теория!
– всполошено-озадаченно воскликнула Шталь.
– Это же я только что сейчас...

К ее возмущению, на нее не только никто не посмотрел, но и, похоже, даже не услышал ее возгласа. Сева уже встал и направился к лестнице, в холле началось заметное шевеление. Вадик, судя по его лицу, сейчас сильно сбитый с толку, задумчиво поднимался из-за стола.

– Я вот думаю - если, например, кто-то получит свою порцию у этой вещи - он же не обязательно может заразить свои, - Костя почесал затылок.
– А вдруг он по дороге все растеряет? Вдруг он поедет общественным транспортом? Я вас уверяю - мало кто любит общественный транспорт. А что ж тогда... Я ни с трамваями, ни с автобусами, извините, ни бум-бум...

– Нам важней всего найти первоисточник, - перебил его Федор Трофимович, и Вадик, заинтересовавшись, осел обратно на стул. Костя удрученно покачал головой, давая понять, что считает эту задачу крайне трудновыполнимой, и тут гул в холле разрезал громкий резкий голос:

– Где бы ни была эта вещь, нам ее не найти. Это же нереально! Магазины, банки... это все теория! Она может быть где угодно. А времени слишком мало. Вы же сами видите - количество обращенных против нас вещей растет с каждой минутой! Сколько их появилось, пока вы тут разговаривали?!

Все обернулись на Ковроведа, который метал по сторонам затравленные взгляды. Его пальцы сжимались и разжимались на подлокотнике кресла, губы нервно подрагивали, и от этого в бледном лице Валеры под ярко-рыжей полоской волос было что-то неестественное и жалкое.

– Ну, если мы только и будем делать, что сидеть тут и рассуждать о том, как все хреново - все действительно будет крайне хреново!
– проскрежетал Оружейник.
– Ты же на проверках не был! И сейчас тебя никто не заставляет...
– он сердито отмахнулся от упреждающего ейщаровского жеста.
– Так чего ж ты плачешь?!

– Почему ты не признаешь этого, Олег?
– Ковровед встал, подчеркнуто игнорируя Михаила.
– Почему ты не признаешь, что город потерян? Мы ничего тут уже не сделаем! Продолжите свои поиски - еще кто-нибудь погибнет! Нужно уезжать!

– Нет, он опять за свое?!
– пискнула Сашка, выпрыгивая из кресла, и, как и в прошлый раз, ее изловил Байер.

– Подожди, пусть уж повелитель паласов выскажется, - он сощурился, склонив голову набок.
– Только покороче!

– А мне затягивать нечего!
– ощетинился Валера.
– Поиски бессмысленны. Раз он создал такую сильную вещь или вещи и сумел провезти их в город - можете не сомневаться, они хорошо спрятаны. Нам их не найти. Скоро не останется никаких безопасных мест кроме офиса - да и где гарантии, что здесь что-нибудь не произойдет?! Вы так хорошо знаете здесь вещи? Любите их? Кто любит эту лестницу?!
– он махнул рукой в сторону ступеней?
– Кто любит раковину на третьем этаже?! Или эту входную дверь?! Бросьте... Надо уезжать, пока живы. С вещами без нас разберутся! Людей они не убивают, а эти твари, - Ковровед презрительно посмотрел на Вадика, - кому какое до них дело?! К тому же, не забывайте, что они собираются на нас напасть! Поселиться всем вместе - это было ошибкой с самого начала! Может, вместе мы и сильнее, но так нас легче обнаружить! Да и эти... против. Зачем их провоцировать? Это глупо.

Эша заметила, что, несмотря на то, что большинство слушали Ковроведа с явным возмущением и даже отвращением, несколько человек прислушивались, и выражение их лиц было задумчивым. Младший Футболист Паша виновато смотрел в пол, бывшая же Часовщица и вовсе отвернулась, точно не хотела показывать остальным свои глаза. Лицо Ейщарова было совершенно непроницаемым, Вадик смешно поджал губы, точно старушка, узревшая на подъездной двери неприличное слово. В глазах старшего Оружейника, старшего Музыканта и старшей Факельщицы мелькали недобрые сизые всполохи, Сашка же, пытавшаяся вывернуться из железной хватки Байера, и Сева, которого на самом верху лестницы предусмотрительно придерживали Компьютерщики, откровенно сверкали переполненными сизым пламенем глазницами. Шофер, подобной способности не имевший, ограничился зверским оскалом. Растения, в изобилии наполнявшие холл, зашелестели, покачивая листьями и цветами, хотя окна были закрыты, преграждая доступ любому ветерку, шторы слабо колыхнулись, очертания мебели словно чуть изменились, и даже в беззрачковом взгляде фонтанного сатира чудилось что-то возмущенное.

– Не сомневаюсь, вам не нравится то, что я сказал, - Ковровед подбоченился, - но бросаться на поиски - безумие! Нужно уезжать!

– Уезжать нельзя, - спокойно возразил Ейщаров.
– За городом нас ждут. Нелюди или помощники Лжеца...

– Ты не знаешь этого точно!..

– ...и они только и дожидаются, когда мы побежим. В городе у нас есть возможность защититься, за городом ее не будет! И я не считаю этот город потерянным!

– Я тоже!
– рявкнул Оружейник и в подтверждении своих слов рассек воздух ножом, отчего стоявший рядом Фантаст испуганно пригнулся.
– Найдем вещичку - и изничтожим! А ты можешь делать что хочешь!

– Вот именно!
– добавил Костя. Ковровед побледнел еще больше и обвел всех жалобным взглядом, ища поддержки. Что бы не хотел делать Ковровед - он явно не хотел это делать в одиночку. Его взгляд наткнулся на Лизу-Оригами, но даже дочка Полиглота, вряд ли понимавшая, о чем идет речь, смотрела на него неприязненно. Валера передернул плечами и взглянул на Ейщарова исподлобья.

– Это они сейчас свое мнение высказывали? Или твое?

Эша не поняла, что имел в виду Валера, но это явно было величайшим оскорблением. Непроницаемость слетела с лица Олега Георгиевича и он вскочил, двинув столом, отчего Вадик, издав испуганный возглас, вместе со стулом кувыркнулся на пол. В глазах Оружейника мгновенно растекся сизый огонь, и он ринулся вперед, волоча за собой вцепившихся в него Фантаста и старшего Техника. Валера, ахнув, метнулся в угол, и в то же мгновение Олег Георгиевич рявкнул:

– Прекратить!

Михаил остановился, бешено раздувая ноздри и не сводя с Ковроведа горящих глаз. Совершенно некстати Эша вдруг узрела мечту тяжелого ножа в его руке. Нож мечтал быть стрелой - легкой оперенной стрелой, острой и изящной, которая будет в полете преодолевать огромные пространства и пронзать собой все что угодно. Впрочем, нож этот и так мог пронзить все, что пожелает его хозяин. В данный же момент тот явно желал пронзить специалиста по коврам и покрытиям, причем сделать это не один раз.

– Я не хотел никого оскорбить, - сказал из угла Валера - уже оправдывающимся тоном.
– Я... Я просто высказал свое мнение. Каждый может высказать свое мнение!

– Никто не запрещает тебе высказывать свое мнение, - неожиданно спокойным тоном произнес Ейщаров.
– Равно как и делать то, что ты считаешь нужным, если это не граничит с идиотизмом. Бежать из города - это самоубийство. А ты ведь не идиот, Валера? И на тот свет тебе вряд ли охота, судя по твоему мнению.