Посол Господина Великого

Те кивнули и, нарочито небрежно бросив пахнущие рыбой ножи, не спеша направились к дому ван Зельде.

Ни у ворот, нигде поблизости никакой стражи не было. Видимо, пиратский вождь был полностью уверен в собственной безопасности. Снова полутемная клеть... вот и бочки. Узкая, ведущая куда-то наверх, лестница...

Олег Иваныч, приложив палец к губам, проворно поднялся. А крута, лестница-то, настоящая "Stairway То Heaven", как бы на обратном пути не споткнуться. Небольшой зал, чуть поменьше, нежели тот, с камином. Дверь... Ну конечно, где же еще? Но... Замок, однако! Чем бы сковырнуть? Ага, вот, на стенке, под щитом. Похоже на алебарду. Иии - рраз!!!

Со скрипом замок поддался. Дверь отворилась неожиданно легко и бесшумно.

И Олег Иваныч чуть было не получил прямо по лбу увесистым подсвечником из старой позеленевшей бронзы!

Хорошо - увернулся вовремя.

– Когда входите в комнату к даме, любезнейший господин, необходимо представляться!
– по-немецки произнесла Софья и, отбросив подсвечник, кинулась Олегу на шею.

– Ты не читал ли аглицкого пиита Чосера?
– выслушав спутанный план побега, неожиданно поинтересовалась она.

– При чем тут аглицкий пиит?

– А при том! Знаешь, как аглицкие немцы прозывают людишек, подобными затеями пользующихся?

– Как?

– Авантюристы!

В несколько минут боярыня Софья разнесла план Олега в клочья. Управлять шебекой? А вы знаете, что это не такое простое дело, как кажется? К тому же шебека слишком приметна, если бежать на ней - всенепременно заметят и догонят - когги-то побыстрее будут...

– Да что ж тогда делать-то?

– Лодка, - улыбнулась боярыня.
– Свейский берег с любой скалы виден на лодке с парусом можно дойти. И не так видно - мало ли лодок разбойничьих по заливу ходят. Вон, как эта...
– Софья кивнула в распахнутое окно. Прямо на дом пиратского вожака держала курс небольшая лодка, только что отчалившая от островка.

– Вот ее и берите, - выслушав Олега, посоветовала боярыня.
– А о господине ван Зельде нам пока беспокоиться нечего - с утра в лес на охоту уехавши. Стой-ка! А ты ведь ростом почти как он...

На берегу, напротив дома, возвратившуюся лодку встречал сам хозяин, Хорн ван Зельде - в своих любимых доспехах работы нюрнбергских мастеров, в круглом закрытом шлеме-армэ с тремя черными перьями. Из-под поднятого забрала торчали одни глаза, черт-те что выражавшие. Рядом с ван Зельде стояли трое оруженосцев в красных плащах и плоских, низко надвинутых на самые брови, шапках. В руках оруженосцы держали короткие копья...

– Разрешите доложить, хозяин, - выбрался из причалившей лодки кривоногий толстяк с потным багровым лицом.

– Мы знаем, что птички уже улетели из клетки, - надменно произнес оруженосец - вероятно, кто-то из новых, что-то толстяк его раньше не видел.
– Вам поручается важное задание - прочесать вон те скалы... оруженосец махнул рукой позади себя.
– Приступайте немедленно...

– Но...

– А лодкой воспользуемся мы. Вперед!

Один из воинов - тот самый, кривой на левый глаз, с торчавшей, словно пакля, бородою, пристально вгляделся в обступивших вожака людей.

Толстяк тоже вопросительно посмотрел на ван Зельде. Тот кивнул и сурово нахмурил брови.

Толстяка и его людей словно ветром сдуло из лодки. Наступая друг другу на пятки, они вихрем понеслись к дальним скалам. Последним, оглядываясь, неторопливо бежал одноглазый. Ну, точно, Олег Иваныч с ним уже встречался...

Споро отгребя от берега, оруженосцы подняли парус, и лодка ходко пошла к островку... Вернее, мимо. А чего им там было делать-то, Олегу Иванычу, Олексахе, Гришане и Софье?..

– Какие страшные сегодня глаза у хозяина, - багроволицый толстяк на ходу делился впечатлениями со своими спутниками.
– Прям побелели от гнева... Нет, видно задел его за живое этот побег. И если мы их не поймаем... Эй, пошевеливайтесь! Да смотрите в оба!

План Софьи удался бы...

Удался бы блестяще...

Если бы...

Если бы не внезапно налетевший шквал!

И откуда он только взялся? Ведь был почти штиль, лишь небольшой ветерок лениво дул в корму, с каждой минутой приближая беглецов к заветной цели. И вот - на тебе!

Налетев, ветер задул, закружил, забуранил, превращая спокойную до этого морскую гладь в нечто подобное кастрюле с кипящей похлебкой. Завыли снасти, вмиг сорвало парус, унесло черт знает куда в морские просторы.

Потерявшую управление лодку неумолимо несло на скалы... Они становились все ближе, черные, как зубы дракона. И такие же кровожадные! Бурные волны с ревом бились о прибрежные камни, погода разыгралась так, что вход в залив практически не был виден. Одно хорошо - пиратские суда вряд ли осмелятся выйти сейчас в открытое море. Они-то не осмелятся... А вот кое у кого хватило ума.

Три мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу - снова, как когда-то на Ладоге, вспомнилось Олегу Иванычу. Что же, черт возьми, делать?

Неужели остров пиратов настолько неприступен? Настолько, что нет там какого-нибудь небольшого заливчика, кусочка пляжа - достаточного - нет-нет, не для корабля - для их маленькой лодки, утлой скорлупки в диких руках стихии?

Всем смотреть!

Вон там, кажется. Нет, не то...

А вот здесь?

Тоже ничего хорошего. Впрочем... А ну, подгребли! Вон, прямо над обрывом - одинокая сосна. А внизу - оголенные корни. Вот они, нависают над морем, и, кажется, даже шевелятся, словно волосы Медузы Горгоны!

Если...

Если схватиться...

...за них... и чуть подтянуться...

Можно вполне удержаться...

Только нужно направлять лодку. И скинуть латы. Вот так.

– А ну, приготовились, ребятишки! Хватайтесь, как подойдем.

Бурное течение, огибающее остров пиратов, подхватило, понесло лодку. Олег Иваныч ворочал кормовым веслом, стараясь хоть как-то выровнять утлое судно. Вот и обрыв. Камни... Нависающие над волнами корни...

– Раз-два!

Прыгнули! И, кажется, зацепились!

Ну, теперь его очередь.

Олег Иваныч бросил весло, поднял вверх руки...

Чертов водоворот закрутил, заболтал лодку, швырнул с размаху о камни, унося обломки в море!

Ударившись головой о борт, Олег Иваныч смог лишь уцепиться покрепче, теряя сознание и полностью отдаваясь на волю стихии.

Трое, выбравшись на утес, с ужасом смотрели, как крепнувший ветер уносил в море обломки...

– Господи!
– встав на колени, воскликнула боярыня Софья.
– Господи...

А ветер выл, не умолкая, с ревом бились о скалу волны, и ничто не внушало никакой, даже самой малейшей, надежды...