Потаённые желания Тёмного Властелина
Шрифт:
Я опустила взгляд, больше не в состоянии смотреть ему в глаза, однако одна его рука переместилась с талии на мой подбородок, заставив приподнять голову.
— Надо ценить каждый момент… — с какой–то таинственной улыбкой произнес Маору загадочно.
Склонив голову, продолжая удерживать меня и вжимать в каменную стенку… он внезапно провел пальцами другой руки по моей практически обнаженной груди, и я невольно охнула. Касание было едва ощутимым, но мне показалось, что моя кожа в том месте сгорела дотла.
—
Глава 43
Этот поцелуй не шел ни в какое сравнение с тем, первым. Нет. Это было сродни девятому валу, что обрушился на меня со всей силы, со сметающей всё на своем пути мощью смертоносной стихии.
Маору был неистов, заставляя меня отдаться ему сразу без остатка, подчиниться. Горячие губы коснулись моих, его язык обвел мои губы, и, когда я судорожно выдохнула, он ворвался внутрь. Мои ноги подогнулись, и демонион, подхватив под ягодицы одной рукой, приподнял меня. Второй ласкал мою спину, шею.
Сгорая от этих яростных ласк, я одновременно в них растворялась. А его язык то играл со мной, то был нежен… И это напоминало американские горки — либо секундная передышка, затишье и ласковый ветерок на коже, либо ты уже несешься вниз, сердце замирает, и ты целиком состоишь из оголенных нервов и вплетенных в них чувств, эмоций.
Мао покусывал мои губы, ласкал их, вовлекал мой язык в его безумную игру, и я не могла не поддаться. Я так давно этого желала, что уже через пару мгновений сама набросилась на него. Обвив руки вокруг его шеи, я ответила ему не менее яростно, вкладывая всё, что чувствую, в этот поцелуй. Я была не менее бесстыжа и у меня было не меньше напора. Но всё же демонион выигрывал в этой схватке, и я с радостью признавала его главенство. Я и вторая моя ипостась признали его. Мы готовы были слиться с ним прямо здесь, на площади, наплевав на окружающих нас людей и нелюдей. Стать с ним единым целым. Принадлежать и подчиняться только ему. Всегда.
Хаос из эмоций. Натянутые до предела нервы и пульсирующий сгусток в низу живота, который заставлял меня непроизвольно сжимать бедра и стонать. И рык Мао вперемешку со словом: «Моя!», когда он отрывался от моих губ, чтобы перевести дыхание. Всё это окончательно сводило с ума. Перед глазами заплясали звездочки, и начали расцветать яркие круги, моё дыхание давно растворилось в его. В голове царила пустота… И только мои стоны перемежаясь с его рычанием и нашим хриплым дыханием… Только его ласки, требовательные губы и горячий язык…
— Даэйра, — чуть оттолкнув меня от себя, прорычал Маору, дыша через рот, будто только что пробежал километров сорок без остановки. — Ты сводишь меня с ума… Я должен…
Его рука, которая поддерживала меня, ослабила хватку, и я соскользнула вниз, попутно ощутив нечто твердое своим животом… Ничего удивительного, меня саму сейчас можно было выжимать и вешать сушиться. Целиком.
Но
отпускать Маору мне не хотелось. Всё ещё крепко держась за шею, я судорожно дышала и прижималась животом к его плоти, чей обжигающий жар ощущала даже через ткань брюк и платья.— Нельзя… — с практически осязаемой, безумной болью на лице простонал он и, стащив мою руку со своей шеи, потащил меня через толпу, буквально раскидывая всех в разные стороны.
Демонион не обращал внимание на возмущенные вскрики и недовольство, которое вызывал своим поведением. Ему было плевать. Он пер вперед, а я, не поспевая за его широким шагом, вынуждена была чуть ли не вприпрыжку бежать за ним. Мои напряженные соски терлись о ткань платья, и это вызывало у меня стоны и тяжелые вздохи, что заставляло Маору каждый раз вздрагивать и прибавлять ещё хода.
Когда мы добрались до выхода с площади, мы фактически уже бежали. Но босиком мне было крайне неудобно скакать по порой острым краям брусчатки, и я начала запинаться и спотыкаться, попутно ойкая. Заметив это, демонион подхватил меня на руки и, уже не сдерживаясь, понесся в сторону городских ворот.
Первое время я просто прижималась щекой к его груди и слушала ровный, несмотря на бег, ритм сердца. А когда ясность рассудка начала понемногу возвращаться, на меня лавиной обрушились мысли.
Я понимала, что после испытанного мной я больше не смогу и помыслить о том, чтобы поцеловать или обнять другого мужчину. Не говоря о чем–то большем.
Поцелуй Волка был приятным, но поцелуй Маору был ошеломляющим, безумным и… И ещё я понимала, что если демонион вдруг отвергнет меня, то я навсегда останусь одна. Потому что только с ним всё было настоящим. Объятия, поцелуи, ласки… И больше ни с кем я никогда и ничего подобного не испытаю. Настоящая любовь. Не обычная влюбленность и не похоть, а именно настоящая любовь. Словно подаренная свыше. Навсегда. Навеки.
И я готова была отдаться этому чувству без остатка. Если бы точно знала, что взамен получу то же самое. Но мне не хотелось бы растворяться в мужчине, который не верит в любовь, который ничего не говорит, наоборот, стирает из моей памяти даже крохи… Ведь если я позволю себе произнести «люблю» ему сейчас, то обратного пути для меня уже не будет. И если Мао меня бросит или заведет любовницу, а может и жену, а я так и продолжу быть никем, без права даже на правду, то от меня останется лишь пустая и безжизненная оболочка. Я не могу этого допустить. Нет. Я не допущу этого! Пусть и без любви, но я хочу прожить жизнь так, чтобы не жалеть о серости прошедших дней. Достойную жизнь, наполненную пусть и крохотными, но радостными моментами.
Мао же, пока я размышляла, продолжал стремительно бежать. И всего через десять минут мы достигли выхода из города. Вот только тут случилась заминка. Торговцы решили покинуть город, и в воротах образовался приличный затор. Стражники не пропускали никого так просто, сначала они внимательно осматривали повозки и задавали какие–то вопросы.
Демонион зло поморщился, когда это увидел, и начал оглядываться в поисках другого выхода. А я, осмотревшись, заметила среди стражников знакомое лицо.