Повелитель времени

Когда машина остановилась, он не стал тратить времени. Не выключия двигатель, выскочил из салона и, даже не оглядываясь, бросился к ближайшему холмику песка. В его действиях не было ни раздумий, ни страха — лишь бешеное стремление успеть, вырваться из этих тягостных минут, что тянулись, как молчаливое наказание. Он знал, что она была здесь, где-то под песком, и его руки с отчаянием начали раскапывать пригорки, срывая всё, что попадалось на пути. Спустя совсем короткое время его пальцы были содраны в кровь. Но Костю это не останавливало.

Скорость, с которой он работал, могла бы напугать, но его охватывало лишь одно чувство — необходимость. Нужно было найти её, прежде чем она исчезнет совсем. Песок сыпался между пальцев, но каждый новый слой поддавался с трудом. Он проклинал своё состояние, свою беспомощность, но продолжал работать, как если бы от этого зависела не только её жизнь, но и его собственная. Каждое движение было наполнено отчаянием, каждый вдох — горечью осознания, что, возможно, он опоздал.

Песок был плотным, слабо поддавался. Лишь ветер, словно молчаливый помощник свистел в ушах, разметая все его старания. Песок раз за разом всё продолжал сыпаться сквозь пальцы , словно обещая ему, что всё это уже напрасно.

Спустя ещё пару минут безуспешных стараний, его внимание привлекло едва заметное движение — лёгкое колыхание на поверхности песка. Он прищурился, и, наконец, заметил то, что искал: развивающийся локон её светлых волос, едва видимый сквозь песок. Словно знак, что она ещё здесь, что она ещё жива. Сердце учащенно забилось, и он, не думая о боли в коленях, пополз к этому месту, осторожно приближаясь.

С каждым мгновением он становился всё более осторожным, как если бы любое небрежное движение могло разрушить хрупкую надежду. Он не знал, сколько времени прошло, и всё, что ему было нужно — это освободить её, дать ей шанс. Освобождая её голову от песчаного плена, он аккуратно приподнял волосы и откинул их, давая возможность дышать. Каждый вдох, который она могла бы сделать, казался ему победой. Но он не услышал, как её грудь вздрагивает, как воздух входит и выходит, и это заставляло его продолжать свои попытки спасти человека.

Когда его руки добрались до туловища, он замер. Что-то было не так. Не было просто безжизненной тяжести, не было того, что он ожидал увидеть. Он ощутил, как холодный страх сжимает его грудную клетку, и его пальцы замерли. Живот девушки был невероятно раздут — настолько, что он казался аномально большим, словно она носила под собой целый мир. Цвет её кожи был неестественно темным — синеватым, почти чёрным, как у утопленника. Он отшатнулся, его сердце билось в висках, но не мог оторвать глаз от этого ужасающего зрелища.

Его разум отказывался принимать то, что он видел. Беременность?

Парень с ужасом вспомнил, как зверь бил женщину ногами по животу. Его сердце сжималось от боли и гнева. Он не мог понять, что могло спровоцировать такую жестокость. В голове не укладывалось, как человек способен на такое. Он не находил этому оправдания, ни в одном из своих самых мрачных кошмаров. Ничто не могло смягчить его вину за это преступление. Погружённый в свои мысли, Костя тем временем методично очищал девушку от песка. Каждое движение его рук было осторожным, будто он боялся причинить ещё больше боли. Зерно за зерном он убирал песок с её волос, лица и одежды, стараясь не пропустить ни одной частицы. Девушка лежала перед ним неподвижно, её бледное лицо, словно застывшее во времени, казалось чужим на фоне серого, пустынного пляжа.

Когда он закончил, картина, открывшаяся перед ним, буквально сразила его. Каждая царапина, каждый синяк на её теле кричали о пережитом ужасе. В этот момент Костя почувствовал, как что-то внутри него сломалось. Его дыхание участилось, а горло сжалось, словно в тисках. Он опустился на колени рядом с ней, сжал руки в кулаки, но больше не мог удерживать нахлынувшие эмоции.

Слёзы хлынули из его глаз, и он расплакался навзрыд. Это были слёзы боли, гнева и бессилия. Его тело сотрясали рыдания, он не мог ни остановиться, ни собраться с мыслями. Всё, что он мог сделать в этот момент, — это плакать.

— Ведь она беременна… За что? — прошептал он в отчаянии, обращаясь в пустоту. Его голос дрожал, а слова, казалось, разлетались в воздухе, не находя ответа. Костя склонился над девушкой и уткнулся лбом в её плечо. Её слабый, почти незаметный пульс напоминал ему, что время неумолимо уходит.

Он знал, что шансы ничтожно малы, но оставаться бездействующим было невозможно. Парень решительно вытер слёзы с лица и, стараясь подавить дрожь в руках, принялся оказывать ей первую помощь. Сначала он осторожно наклонился к её лицу и начал делать искусственное дыхание — глубокий вдох, затем воздух в её лёгкие.

Переходя к массажу сердца, он опустил руки на её грудную клетку, складывая ладони одну на другую. Его движения были ритмичными, точными, в такт ударов сердца, которые он пытался восстановить. С каждой новой попыткой его отчаяние росло, но он не сдавался.

— Дыши, прошу тебя... Просто дыши, — шептал он, едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

Каждая секунда тянулась мучительно долго. Костя понимал, что может быть бессилен, но мысль о том, чтобы просто сдаться, была невыносимой.

Продолжая реанимацию, Костя лихорадочно хватался за любые мысли, способные принести хоть малейшую пользу. Он перебирал в голове всё, что знал о первой помощи, но каждая идея казалась либо бесполезной, либо невозможной в сложившихся условиях. В его распоряжении не было ни бинтов, чтобы перевязать кровоточащие раны на её руках и ногах, ни медикаментов, чтобы хоть как-то облегчить её страдания.

Его взгляд скользнул по её телу, и сердце болезненно сжалось от осознания: внутреннее кровотечение. Это слово звучало в его голове эхом, как приговор, которому он не мог противостоять. Он понимал, что одними слезами делу не помочь.

Костя, тяжело дыша, слегка отстранился от девушки, чтобы хотя бы на мгновение прийти в себя. Его руки дрожали, а дыхание сбивалось от переизбытка эмоций и физической усталости. Он закрыл глаза, пытаясь обрести хоть немного ясности, но перед внутренним взором вновь и вновь всплывала эта сцена — побои, крики, её неподвижное тело.

– Нужно сосредоточиться... – сказал он самому себе, почти шёпотом, сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

Он пытался думать о том, что ещё можно сделать. Может, найти помощь? Позвать кого-то? Но где и кого искать на этом пустынном берегу? Он чувствовал, как в нём снова поднимается отчаяние, но заставил себя подавить его. Сейчас не было места панике.

— Господи, помоги ей! — взмолился Константин, опустившись на колени. Его голос был полон отчаяния, а слёзы снова текли по лицу. Он поднял руки к небу, будто пытаясь дотянуться до чего-то неосязаемого, до самого Бога.

И вдруг его словно окатило ледяной водой. Внутри него что-то щёлкнуло, как будто в голове раздался голос, напомнивший о том, чем он обладает. Он осознал: Господь дал ему множество даров. А что, если один из них — дар исцеления? Эта мысль промелькнула в его сознании, оставив за собой тёплую искру надежды.