Повелительница интерьеров и генералов

– Грес, ты забыла, что я теперь другая. Давай посмотрим, что мы имеем во дворе.

Я решительно двинулась на выход, по дороге заглянув в игровую. Марк сидел за столом и что-то рисовал, а Софи на вытертом ковре играла с уродливой тряпичной куклой. Сердце опять кольнуло острой иглой жалости к этим детям. Надо же, как с обоими родителями не повезло!

– Софи, Марк, идёмте на улицу. Воздухом подышим, – позвала я.

Детвора мигом побросала свои занятия и с радостными криками ринулась на улицу вперёд меня. Как будто их взаперти держали.

– Грес, а мы можем нанять кого-то в деревне, чтобы вымыли дом и готовили еду?

– Могли бы, если бы у нас были деньги.

– Так давай их поскорее раздобудем. Начинай избавляться от платьев. Оставь мне два, – распорядилась я, выходя на крыльцо.

Грес, вздохнув, скользнула обратно выполнять распоряжение.

На миг солнце ослепило, я прикрыла глаза, приставила руку ко лбу козырьком и ахнула. В тот же миг, как я окинула взглядом местность, сердце оборвалось и покатилось кубарем. Мурашки подняли волоски на теле. Да, дом не мой. А вот местность – местность точно моя. Я никогда бы не спутала с другими ни кривую березу на краю участка, ни родник у камня в дальнем левом углу, ни лес за забором, ни синюю ленту реки, на берегу которой дом моих предков и приютился.

Трудно было уложить в голове все догадки и дать им научное объяснение, но вывод у меня получался один: я на той же самой Земле, но в другом измерении. Выходит, правы те, кто утверждал, что рядом с нами, но в других реальностях существуют иные цивилизации. А мне «посчастливилось» попасть в одну из них. Возможно, и Абигаль – это я и есть, только время тут течёт иначе и мне не шестьдесят, а двадцать четыре.

От этого вообще поплохело. Просто ужас брал от невероятных гипотез. Хотя я не учёный, могла и ошибаться. Однако если планета у нас общая, значит, и ресурсы одни? Значит, на этом самом участке в земле есть то же самое, что и в моём мире? Я внимательно посмотрела на камень у ручья и как сомнамбула отправилась к нему.

Давным-давно, в глубоком детстве ещё при Советском Союзе, когда были живы бабушка и дед, я нашла там целую россыпь бриллиантов. Играла с лопаткой, ковырялась в камнях и пыталась сделать подкоп под валун. А у него снизу кусок взял и отвалился. И там, в графитовой пустоте и прятались подарки из Ледникового или ещё какого-то доисторического периода. Дедушка тогда, как честный коммунист, сокровища сдал, а больше мы ничего не нашли, сколько бы ни копали. Но я никогда не забуду тот свой детский восторг и блеск прекрасных камушков.

Интересно, а в этом измерении мой клад уже нашли? Аж руки затряслись и во рту пересохло от волнения. Я даже не заметила, как дошла до ручья и присела над ним.

– Мама, мам, там вода холодная! Няня говорит, что нельзя холодную воду пить, а то заболеешь, – привёл меня в чувства голос Софи.

Я вздрогнула. Что я делаю? Надо быть немного осторожнее. Для начала стоит отправить Гресию с платьями за ворота, потом найти совок и аккуратно, не привлекая к себе внимания, покопать. Может, нет тут ничего. Не стоит ни изображать из себя полоумную, ни удивлять няньку не свойственной Абигаль прозорливостью.

Мазнула рукой по ледяной воде и поднялась на ноги.

– Не буду, милая. Я только воду потрогала – вдруг она согрелась, – сказала с улыбкой.

Послушная Грес тем временем выкатила на крыльцо два огромных чемодана. Натурально огромных. Ростом с неё. Но тянула она их на манер паровозика одной рукой и вообще не напрягалась. Я всё понимаю – колёсики, но всё равно это должно было выглядеть не так легко. Либо Гресия – великая силачка, либо магия тут используется в быту и чемоданы волшебные.

– Грес, если удастся продать платья, чемоданы тоже продай. Нам нужны все деньги, которые возможно выручить, – покричала я ей.

Нянька кивнула и покатила монструозные кофры по вымощенной камнями дорожке к косым воротам. Когда она скрылась из вида, я запоздало подумала: а почему я ей так доверяю? Почему у меня не возникло мысли, что она пропадёт вместе с деньгами?

На душе стало нехорошо. Поэтому я решила, вместо того чтобы нагнетать, лучше пройтись по участку, дойти до леса и хотя бы заглянуть под деревья. Может, найду крапиву, щавель или даже грибы. У нас ведь этого добра всегда хватало. Правильнее позаботиться о пропитании на случай, если Грес пропадёт, чем сидеть и страдать голодными.

Я повернулась к детям и хлопнула в ладоши.

– Хорошие мои, а вы уже весь урожай собрали? Предлагаю взять корзинки и поискать ягоды и грибы.

Дети посмотрели на меня, явно не понимая, о чём говорит их болезная мать. Неужели в этом измерении нет грибов? Или, может быть, все ядовитые? Или…

– А няня говорила, что собирать подножный корм – удел неграмотных деревенщин, – раскрыл мне глаза на причину своего удивления Марк.

Я невольно рассмеялась. Вот это Гресия юмористка! Лучше ходить в деревню и выпрашивать пустую кашу, чем самим собрать то, что бог или их Строгий Родитель послал? Удивительный снобизм. Мне непонятный.

– Глупости всё это, дорогой. Давайте переоденемся, найдём корзинку или ведёрко и пойдем в лес. Представим, что мы ищем сокровища, а не подножный корм.

Дети сорвались в дом, а я за ними. Нужно одеть их по-походному, прикрыть головы и найти удобную обувь. Самой тоже не помешает взглянуть, что осталось в гардеробе. А ещё можно открытые участки кожи натереть мятой или пижмой – мы так в детстве всегда делали, когда шли в лес.

Собрались быстро. Для Марка нашёлся картуз, для нас с Софи платки на голову. Сапоги тоже у всех троих имелись, как и дождевики. Выглядели мы, наверное, как бомжи, зато были преисполнены оптимизма и уже через тридцать минут входили в рощу.

У моих предков было много земли, и часть рощи заходила на участок. А у Абигаль она раскинулась за ветхим забором. Мы его даже обходить не стали. Перешли там, где он упал, и оказались в раю для любителей тихой охоты. Мне в глаза сразу бросились два крепких белых гриба и мухомор.

Но водились в лесу не только грибы…

Я присела, чтобы срезать красавчиков тупым ножом, и свалилась на задницу от неожиданности, когда из-за дерева прямо на нас выскочил здоровенный конь. Затормозил буквально в метре! Софи тоненько заверещала, Марк завопил баском, а я разозлилась и взвилась на ноги.

– Совсем ополоумел?! Смотри куда прёшь! Детей мне напугал! – выпалила я, даже не успев разглядеть того, кто той лошадью управляет.

– Это мой лес, – раздался сверху бархатный баритон. Он бы мог показаться приятным, если бы его хозяин говорил любезным тоном. Но нет. Хозяин нам был не рад. – Убирайтесь отсюда. Сколько раз повторять, чтобы не смели заходить на мою землю?

Я всё же подняла глаза на злобного мужчину и прищурилась, разглядывая его. Красивый, молодой – лет тридцать, может, с небольшим. Статный брюнет в военной форме смотрел на нас, как на грязь под ногами.