Повод для беспокойства
Шрифт:
– Обязательно?
– Разумеется, ведь ты – отец невесты.
– Ты совершенно прав, – подумав, проговорил папа.
И заплакал.
Джейми никогда не видел, чтобы отец плакал. Он вообще никогда не видел плачущих мужчин, разве что по телевизору, на войне. Он очень испугался, ему стало плохо и грустно, и он с трудом удержался от искушения сказать папе, что ему необязательно приходить на свадьбу. А если он скажет такое, сестра не будет разговаривать с ними до конца жизни. Джейми присел перед папой на корточки и погладил его по руке.
– Послушай, пап, мы все на твоей стороне. Мы тебя поддержим. Выпьешь пару
Папа кивнул.
– Да, и я поговорю с мамой, – добавил Джейми, вставая, – скажу, чтобы тебя не дергала.
Папа будто не слышал. Джейми потрогал его за плечо.
– Эй! Договорились?
– Спасибо, – сказал папа.
– Зови, если что-то понадобится.
Тихонько прикрыв за собой дверь, Джейми отправился искать маму. Проходя мимо своей комнаты, он заметил на кровати чемоданы, но, обеспокоенный папиным состоянием, не придал значения. В коридоре он встретил маму со стопкой чистого белья.
– Мам, я только что разговаривал с папой…
– И что?
Джейми замолчал, собираясь с мыслями, и неожиданно спросил:
– А что за чемоданы в моей комнате?
– Там будут ночевать Эйлин с Ронни.
– А я?
– Мы забронировали тебе комнату в чудесной гостинице в Ярвелле.
И тут Джейми вышел из себя. Он знал, что сейчас не время, однако ничего с собой поделать не мог.
Джин искала сына. Хотела извиниться за нелепую сцену в кухне и сказать, как ей жаль, что Тони не приехал на свадьбу. Увидев Джейми, спускающегося по лестнице, она сразу поняла: никто его не предупредил насчет Эйлин и Ронни.
Она хотела объяснить, что просидела все утро в городской библиотеке в поисках подходящей гостиницы, где они с Тони будут чувствовать себя как дома. Джин гордилась своим выбором и надеялась на благодарность. Однако Джейми явно был не в настроении.
– Ты просто не хотела, чтобы мы с Тони ночевали дома!
– Ничего подобного, Джейми.
– Как ты могла! Я твой сын!
– Ради бога, Джейми, не кричи. Ведь Тони все равно не приехал…
– Ну да, а ты и рада!
Где-то открылась дверь, и они замолчали. Вверху на лестничной площадке появились Рэй, Кэти и Джейкоб. К счастью, они ничего не слышали.
– О, Джейми, – позвал Рэй, – ты-то нам и нужен.
– Я раскрасил рейнджера, – вклинился Джейкоб.
– Мы хотели попросить тебя об одолжении, – сказала Кэти.
– О каком? – Джейми был раздражен, что ему помешали ссориться с мамой.
– Мы с Кэти едем на романтический ужин, а Джин пригласил в ресторан ее брат. Хотели попросить тебя посидеть с Джейкобом, – сказал Рэй.
– Боюсь, мне придется провести вечер в другом месте, – проговорил Джейми, со злорадной ухмылкой поворачиваясь к матери.
– Может быть, за Джейкобом присмотрит папа? – нашлась Джин. – Думаю, ему пора засучить рукава и сделать хоть что-то полезное.
– Черт, только не это! – не выдержал Джейми.
– Как ты разговариваешь? – упрекнула его Джин.
– Ты ужасно непослушный, – заметил Джейкоб.
– Ладно, я побуду с племянником, – согласился Джейми. – Извините. Сам не знаю, что на меня нашло. Простите. Не подумал. Без проблем. Пойдем, малыш, посмотрим на твоего могучего рейнджера.
– Это желтый Могучий рейнджер, – уточнил Джейкоб, и они пошли наверх.
– Что это
с ним? – удивилась Кэти.– Ничего, – соврала Джин. – А вы разве собирались в ресторан?
Не успели они доесть основное блюдо, как Рэй принялся то и дело поглядывать на часы. Кэти сделала замечание, что воспитанные люди так не поступают, особенно когда ужинают при свечах со своей невестой. Рэй рассыпался в извинениях, но ему явно было смешно. Кэти раздирали противоречия. С одной стороны, хотелось по-настоящему рассердиться, с другой – нехорошо устраивать скандал накануне свадьбы. Без нескольких минут девять Рэй наклонился через стол, взял ее руки в свои и сказал:
– Я хочу сделать тебе подарок.
– Да? – скептически вопросила Кэти.
Во-первых, она все еще дулась за посматривание на часы, а во-вторых, ее будущий муж не слишком хорошо разбирался в подарках.
Рэй молчал.
– И что… – начала было Кэти.
Рэй многозначительно поднял палец: «Тише!»
– Ладно.
Рэй посмотрел в окно. Кэти проследила за его взглядом. Рэй сказал:
– Пять, четыре, три, два, один.
И – ничего. Рэй тихонько выругался, а через миг небо за окном зажглось фейерверками: серебристые змейки, фиолетовые морские ежи, вспышки золотых звезд, зеленые фонтаны льющегося света. Послышались гулкие хлопки, как будто кто-то стучит по картонным коробкам клюшкой для гольфа, и Кэти мысленно перенеслась в детство: к кострам, печеной картошке в блестящей фольге и запаху бенгальских огней.
Весь ресторан смотрел в окна, каждый взрыв сопровождался восторженным оханьем и аханьем.
Кэти прошептала:
– Так это и есть…
– Ага.
– О господи, Рэй, спасибо, как чудесно!
– Пожалуйста, – улыбнулся Рэй, который смотрел вовсе не на огни, а на Кэти. – Я выбирал между салютом и «Шанель № 5».
Джин редко виделась с Дугласом и Морин. Во-первых, те жили в Данди. А во-вторых, брат чем-то напоминал ей Рэя. Только еще хуже. Толстокожий здоровяк, владеющий небольшой компанией грузоперевозок, кичился своей прямотой и отсутствием хороших манер.
Правда, за последние сутки ее отношение к таким людям сильно поменялось, и она радовалась возможности пообщаться с братом. Когда Морин поинтересовалась, что с Джорджем, Джин уже допивала второй бокал. Будь что будет, решила она и сказала: у Джорджа нервное расстройство на фоне стресса.
– С Дугом тоже такое было, пару лет назад, – неожиданно призналась Морин.
Прикончив коктейль с креветками, Дуглас закурил и обнял жену.
– Он потерял сознание за рулем, прямо на трассе, к северу от Эдинбурга. Врезался в защитный барьер на скорости семьдесят миль в час. Томография мозга, анализы крови, обследование. Врачи сказали, что это из-за напряжения.
– Тогда мы продали один рефрижератор и махнули на месяц в Португалию, – включился в беседу Дуглас. – Я оставил вместо себя Саймона. Иногда надо отпускать поводья. В этом весь секрет.
Джин чуть было не ляпнула, что даже не подозревала о проблемах брата, да только они и сами это знали. И все прекрасно понимали почему: она совсем не интересовалась их жизнью. Джин охватило раскаяние.
– Мне очень жаль, – проговорила она. – Надо было пригласить вас остановиться в доме.
– С Эйлин? – подняла брови Морин.