Поводок для пилигрима

Здоровья тебе, почтенный. Процветания и благоденствия твоему роду и твоей земле, попрощался я, оставив слова ашвина без ответа.

Воин, терпеливо ждавший, окончания беседы, звонко свистнул. Из той же калитки выскочил мальчишка, лет восьми. Широкая рубаха перехвачена ремнем в медную клепку, за ремень заткнут деревянный кинжал. Не просто оструганная деревяшка, а оружие, тщательно и любовно вырезанное из черного дерева и отполированное кожей.

Асгар, отведи путников, им нужна вода. И покажи дорогу к Марчину, наказал воин мальчишке. Пусть продаст лепешек.

Мальчишка со всех ног бросился к колодцу, но спохватившись, убавил шаг.

Вода там, указал Асгар направление.

Я сел в седло и махнул своим.

Поили лошадей, наполняли бурдюки и фляги. Мальчишка стоял в стороне, рисовал ногой линии на песке и терпеливо ждал. Жрицы хороводом кружили по периметру отряда. Они не доверяли спокойствию аила.

Чем потчевали? полюбопытствовал у меня Ла Брен.

Чаем.

С чего такая обходительность?

Старик видел нашу компанию и понял как мне нелегко, я тихонько кивнул в сторону приближающегося Бюдда.

У меня таких нет, покачал головой Ла Брен.

У меня есть, потому и угощают, отвечаю таскару.

Тот сочувственно развел руками.

Судя по нездоровому румянцу на скулах и блеску глаз, малагарец горел желанием, поделится какой-то глупостью. Так и вышло.

Непонятно, зачем вы позволили ашвину пускать слюни в вашу чашку? аж расцвел от своих слов егерский сержант.

Бюдд, за какие заслуги вас послали ко мне? Вы подглядывали за женой сюзерена? Нет? А похоже… Тогда специально для вас. Он попробовал напиток, который собирался предложить мне, показав, питье безопасно. На всякий случай запомните, если ашвины предложат вам кус-кус**, её едят руками, погружая пальцы не более чем на две фаланги. На две, а не всю пятерню по запястье. И тем более не лезут мордой по самые бакенбарды.

Стану я есть из одной тарелки с варваром!

Я бы понял, скажи это Ла Брен. Он с ашвинами с пеленок на ножах. А вы? Малагар с Кланами не воевал.

В отличие от империи, мы не когда не едим с врагами. Нынешними и тем более с бывшими.

Что-то я не заметил вашего отсутствия у общего котла.

На крыше ближайшего дома резкое движение. Брошенный пращей глиняный комок ударил Бюдда в надбровье.

Проклятье, взвыл малагарец, зажимая рану. Руби сволочей! Руби без пощады! орал он, в ярости дергая повод. Его гнедой вскинулся на дыбы и перебирая копытами в воздухе, едва не сбросил всадника.

Стоять всем, гаркнул я, так что напугал свою лошадь. Видя, как один из малагарцев устремился к Асгару, приказал. Иефф сними, блядского палашника если он сделает хоть шаг!

Егерь, услышав мои слова, остановился и оглянулся, ища поддержки у своего сержанта.

Мальчишка не выказал никакого волнения и спокойно рассматривал нас. Взгляд по-взрослому внимателен. Он смотрел на врагов и он не боялся.

Это засада! блажил Бюдд, тыча рукой во все стороны.

Подъехал Фотэ. Что мне в нем и в его людях нравилось ледяное спокойствие.

Засада? У колодца? подивился я. Вода ценность не преходящая. За городом полно мест, где нам можно отвернуть бошки.

Что делать? спросил Ла Брен.

Таскар на всякий случай поправил шлем и опустил личину.

Воду набирайте, потребовал я. Пока не наберем никуда!

Из переулка показался знакомый воин, тащивший в руках завернутое в тряпку. Не доходя шагов десять, тряпку сдернул и швырнул свою ношу. Отрубленная голова, разбрызгивая кровь, покатилась под ноги к фыркающему гнедому Бюдда.

А вот и ваш обидчик, пояснил я ничего не понимающему малагарцу. Если вы удовлетворены, приложите руку к сердцу и кивните.

Не удовлетворен! гневался Бюдд, косясь целым глазом на голову. Злодею" не больше тринадцати.

Напрасно, ответил я ему. Воду набрали?

Вопрос прежде всего к Ли. Капрал подал знак порядок.

Веди к Марчину, сказал я Асгару и показал Ли четыре пальца.

Со мной отправились Джако, Тим, Алэн и Метт.

Проведя по улочке, больше похожей на больничный коридор из-за белых стен с черными нишами дверей, мальчишка свернул в тесный проулок.

Куда едем? спросил Джако, привставая и пытаясь заглянуть за приоткрытую ставню окна второго этажа.

Нам продадут хлеба, сказал я.

При новом повороте на перекрестке, столкнулись с ашвином. Он стоял, не прячась, опираясь на лук. Колчан за спиной заполнен длиннотелыми стрелами.

А вдруг нападут? спросил Метт.

Хотел бы, напали.

У одного из домов над улицей нависает балкончик-машрабийя. Сквозь деревянную решетку видно, на нем ни кого нет. А ведь отличное место для наблюдения и засады. Но почему-то лучник демонстративно торчит на перекрестке, а не прячется в тени.

Проехали не далеко. На следующую улицу, к низкому дому с распахнутыми для въезда воротами.

По запаху можно определить здесь пекарня. Дразнящий аромат прожаренной корочки будоражит память. Горбушку чесночком натереть, солью посыпать!

Им лепешек, коротко передали пекарю наказ старика.

Круглобокий дядька в фартуке с безразличием посмотрел в нашу сторону. Он не удивлен. Он уже знает, что от него требуется. Точно с таким же выражением пекарь кинулся бы на нас с оружием.

Сунувшись за дверь Марчин зычно, голос чисто туба в полковом оркестре, крикнул в сумрак пекарни. Двое подручных, белые, словно вывалянные в муке, принимаются выносить завернутые в ткань лепешки и перекладывать в мешки. Туго наполнив, подают Волчатам, те приторачивают к седлам.

Мы договорились на две цены, сказал я ему. Не знаю сколько стоит твой хлеб, поэтому возьми сам. И протянул ему кошель. Это хорошее золото.

Пекарь выудил из кошеля золотую пластину. Оглядел, признал её годной к принятию оплаты и вытащил еще несколько. Показал мне взятое количество. Я кивнул ему.

Благодарю за хлеб!

Пекарь качнулся в ответном поклоне.

Повернули обратно. Асгар, так же бежал впереди, но для возвращения выбрал другую дорогу.

Обманул наверное, засомневался Джако в честности сделки.

Он взял сколько положено, заверяю я его. И не взял бы больше, прояви я настойчивость.

Почему? поинтересовался Алэн.

Он больше остальных крутил головой. Ему было любопытно. Его привлекали узоры под крышей, ставни в медных накладках, ручки в форме ящериц, стекла в окнах отливавшие то золотым, то серебряным, то рубиновым, навесы из расшитых тканей, посуда, которую не успели прибрать до нашего появления. В одном из дворов мелькнула стройная девчачья фигурка в красном бархатном платье. Алэн вздрогнул.