Познавший правила

Остров Ве-ин’анар, к которому мы стремились, не подвёл. Как и описывалось в дораскольных описаниях, он был невелик, но покрыт густыми зарослями леса. Были там и пальмы, и какие-то хвойные, и бамбук. Корабли обогнули остров со стороны континента и вошли в длинный залив, где раньше находился небольшой посёлок рыбаков. Собственного порта на острове никогда не было — рядом располагались крупные торговые города Империи Сангари. Поэтому Та-ин в качестве перевалочного пункта Ве-ин’анар и не рассматривал — не было на нём удобных руин.

Бросив якорь, мы приступили к высадке на берег. Вспоминая свою прошлую ошибку, первыми я отправил вперёд разведчиков, чтобы они определили наличие на острове нежити или тварей. И, если никого не обнаружится, я планировал высадку отменить. Что толку гонять людей, когда в этом нет необходимости?

Разведчики не вернулись ни через час, ни через два, ни через три. Пришлось высаживаться без необходимых сведений. Оказавшись на берегу, отряд первым делом начал возводить временные укрепления и организовывать секреты для дозорных. И надо же было такому случиться, что одно из подходящих мест уже было занято. Как оказалось, двое темноволосых людей внимательно наблюдали за происходящим в лагере.

В тот момент, когда Лысый с бойцами сняли с дерева двух шпионов, я только сходил на берег — и на начавшийся в лесу переполох не сразу обратил внимание. А когда из леса появилось несколько бойцов, тащивших под руки двух темноволосых пареньков лет семнадцати, у меня от удивления брови вверх поползли.

— Шрам, гляди, кого нашли! — похвастался Лысый.

— Молодцы! — одобрил я, подходя. — Рассказывай.

Сбивчиво, вспоминая подробности, десятник рассказал, как всё случилось. Заметил шпионов Лысый, когда собрался указать своим бойцам на место очередного секрета. Он шёл вместе с Вотуком и Листиком из глубины острова, по широкой дуге огибая лагерь. Заметив удобную развилку на дереве, он уже хотел сказать: «Вот здесь!» — и тут заметил руку, опиравшуюся на ветку. Лысый поднял сжатый кулак, заставив своих бойцов замереть, а потом знаками объяснил, что надо делать.

Подкрасться бесшумно они не смогли — лазутчики их услышали и увидели. Но обезьянами они не были, а когда под деревом тебя ожидает трое вооружённых людей, а у тебя только длинный нож на поясе — бежать просто некуда. Хотя один и попытался вырваться: проскочил над головами моих бойцов по ветке и прыгнул на стоящую рядом пальму. Его неестественно выгнутая нога намекала, что план, может, был и неплох, но исполнение подкачало.

После рассказа Лысого я присел рядом с одним из бойцов, схватил его за подбородок и поднял, разглядывая лицо: раскосые глаза, вздёрнутый нос, широкие скулы и тёмные волосы говорили только об одном — передо мной был сангари. Вполне чистокровный сангари, без примесей хенгонской или берингтонской крови. На севере таких не осталось. Одеты они были в простую серую ткань, а у одного (того самого, который пытался самоубиться об пальму) на руке был искусно выполненный золотой браслет.

— Ты хенгонский понимаешь? — спросил я того, что сумел сохранить целостность конечностей. Осознав, что он не понимает, я повторил вопрос на имперском. Пленник окинул меня злым взглядом, но отвечать не стал.

Вздохнув, я приказал Листику:

— Дуй на корабль, зови мастера Ксарга! Скажи, не все сангари прошли по своей Тропе. И, кажется, не все были поглощены изменением.

— Это сангари? — спросила подошедшая Пятнашка. Вообще вокруг собиралось многовато бойцов, и мне пришлось прикрикнуть на них:

— Так, что встали? Думаете, эти двое были единственные? А ну, живо окапываемся! В лес не соваться далеко. За подступами наблюдать внимательно! Сюда только десятники подходят. Потом вам перескажут!

Посмотрев, как засуетились бойцы, я ответил Пятнашке:

— Да. Один в один по описаниям.

— Выжили, получается, на острове на Тропе? — удивилась подошедшая Кри-ана. — Шрам, могу понаставить ловушек…

— Не стоит. У тебя такие ловушки, что убьют сразу, — заметил я. — А они тут явно не единственные. Да и разведчиков до сих пор нет… Пленников связываем и ждём мудрецов.

Пленники боялись, хотя и смотрели со злостью. Подойдя к тому, у которого была сломана нога, я схватил его за руку и занялся лечением. Заставив напрячься мышцы, вправил кость, принуждая её срастаться. Пленник закричал и забился, а второй начал дёргаться и вырываться, но держали его крепко.

— Наложите ему мазь и тугую повязку, — приказал я, когда счёл результат лечения удовлетворительным. После чего обратился к пленнику. — А ты не дёргай ногой!

Я постарался донести смысл знаками, и, кажется, пленник что-то понял. Глянув на меня, он удивлённо прошептал какое-то слово, которое я не разобрал — что-то вроде «карагалеинчианго». Может, это были два слова. Собственно, вопросом об их значении я и встретил Ксарга.

— Это три слова, — ответил мудрец. — Переводятся как Школа Духа. «Кар’агале» — школа, «ин» — связующий предлог, обозначающий принадлежность к чему-то, а «Чианго» — как ты и сам, наверно, догадался — дух. Если дословно «школа для Духа». Где они?

— Вон они, мастер. Нежно спелёнатые ждут вас! — указал я на пленников.

— Будешь переводить наш разговор, — приказал Ксарг Граппу, который приплыл вместе с ним.

Язык сангари имел семь диалектов. Ровно столько родов некогда создали единую империю. Отличия у них были небольшие для самих сангари — и просто как глубокая пропасть для тех, кто язык только учил. Пленники говорили на «восточном горском», что указывало на появление их предков с восточного побережья континента.

Они и вправду были молоды, но уже состояли в дозорной службе. За нами парнишки следили уже давно — сразу после того, как были пойманы наши разведчики. Пленники честно соврали, что было их тут только двое, и докладывать о высадке никто не побежал. А на дальнейшие вопросы просто отказались отвечать. Ксарг повернулся к зрителям, которых уже набралось немало: Зана со Скасом, Ка-ра, Гоксар, мои десятники.

— Всё… Без принуждения мы от них больше ничего не добьёмся, — заметил мудрец. — А пытать их не стоит.

— Что-то мне кажется, что моим разведчикам повезёт меньше… — заметил я.

— Ты прав. Однако они у себя дома, а мы — пришельцы, — ответил Ксарг.

— А что за браслет у него такой, мастер? — поинтересовался Скас.

Когда мудрец потянулся к браслету, пленник так яростно защищал своё имущество, что только Пузо и сумел его удержать.

— Это какой-то отличительный знак и… — мудрец ловко чем-то щёлкнул, и браслет раскрылся, спадая с руки пленника. На внутренней стороне у него были заметны вставленные в оправу бриллианты. — И мудрое оружие, между прочим… Проверять, как работает — не советую.

Из леса появилось ещё двое моих бойцов с новым пленником. Вот этот уже был одет серьёзнее — в кожаную броню, обшитую пластинками чёрного дерева. К сожалению, незнакомец был без сознания. Оставленные на месте чужого секрета бойцы его просто вырубили, не сумев подмять и связать — слишком уж он был ловок.

Теперь оставалось ждать новых гостей, и они не заставили себя ждать. На этот раз дозорные просто сопровождали трёх человек. Один — молодой парень в белом балахоне, второй — рослый широкоплечий воин в необычной металлической броне, а третий — старик в белой же одежде до пола. Встречали их всем командованием. Первым заговорил воин. Что он говорил — понимали только мудрецы, но сразу после воина открыл рот паренёк: