Познавший правила

Проследив за его взглядом, я увидел того самого распорядителя, которого послал выяснять про списки гостей и найденные правки. За ним двигалась весьма представительная процессия из Эл-оли, двух советников правителя и четырёх десятков гвардейцев во главе с сотником. Скас отступил к стене, укрываясь за гобеленом, а я вернулся ко входу в зал.

— Прекратить! Прекратить! — сотник гвардейцев надрывался зря, потому что дерущиеся его просто не слышали. И тогда вперёд кинулись рядовые гвардейцы, принявшись вязать дерущихся. Гостей оттаскивали к одной стене, а стражников и попавших в драку гвардейцев — к другой.

— Какой позор! Просто позор! — восклицали советники, при этом с увлечением наблюдая за разворачивающимся действом.

— Где он? — гневно спросила у меня Эл-оли.

— Главный распорядитель? Да вон валяется, эра!.. — ответил я, указывая.

— Шрам! Где Скас?! — перебила меня эра.

— Не знаю! Совершенно честно! — соврал я, не моргнув глазом. — Не представляю даже. Я вообще в драку не старался не лезть!

— А это что? — Эл-оли указала на тела стражников и мудреца, которые так и не поднялись после моего вмешательства.

— А, это мудрец пытался драку разнять!.. Но что-то у него не так пошло… — объяснил я, сделав невинные глаза.

— А! Мудрец с мудростью ошибся… — Эл-оли усмехнулась. — Ну, такое бывает. Пойдём, Шрам! В списки тебя снова внесли, и теперь никто мешать не будет.

— А Скас, эра? — удивился я.

— А что Скас? — она сделала удивлённые глаза. — Скас в списках и так есть. Как перестанет за гобеленами прятаться, так сам и придёт. Пойдём, нечего на застолье опаздывать!

Глава 50

Поначалу застолье было скучным. Однако спустя пару часов выяснилось, что даже самые благородные из благородных не могут пить и не пьянеть. Со временем алкоголь уравнял почти всех, превратив в одинаково буйных и невоздержанных личностей. Так что до вечера были ещё и драки, и танцы, и много других увеселений для знатных гостей. Мне даже пришлось отбивать свою женщину от пары особо пьяных и наглых аристократов. Почему-то они решили, что женская вежливость — это верный признак симпатии.

С Амо-они удалось перекинуться только парой слов. Когда они с женихом уже уходили в опочивальню, девушка сама подошла ко мне — узнать, куда я пропал в начале свадьбы. Я коротко объяснил, что оказался жертвой свадебных распорядителей — а точнее, старшего свадебного распорядителя. Стоявший рядом Тсерг расстроился и пообещал, что этот нехороший человек больше во дворце не появится.

В ответ я поблагодарил Тсерга и рассказал, что имел удовольствие пообщаться с его воспитателем. И даже проникся искренней симпатией к молодому человеку — потому что ему совсем не понравилось то, что его воспитатель тоже оказался в задних рядах. Однако не мне советовать благородным особам, кого отдалять, а кого приближать…

А потом они попрощались со мной и ушли. И всё вокруг вдруг стало скучным и неинтересным. Я попробовал налечь на вино, но оно пилось как вода — и я не пьянел. Пятнашка после приставаний особо ретивых местных вообще уселась у меня под боком — и вскоре уснула на моём плече. Появившийся распорядитель предложил препроводить даму в отведённые покои. И я согласился, признав, что и сам не прочь туда пойти.

И когда на следующий день я трясся на спине кирри, вспоминая минувший вечер, всё уже выглядело не так уж и скучно. Во всяком случае, я бы лучше снова поскучал на свадьбе, чем сидеть на бешеном животном, которое постоянно норовило надо мной подшутить.

— Шрам, да будь с ней уверенней! — посоветовал Гун-нор. — Она чувствует твой страх!

— А я чувствую её вздорный характер! — буркнул я в ответ, когда моя кирри резко вильнула на дороге.

— Надо было ей что-нибудь вкусное дать перед поездкой! — заметила Пятнашка.

Я с завистью посмотрел на неё. Вот уж кто с животными ладил! А вот у меня подобных талантов не было.

Весь первый день пути вокруг нас простирались предместья Таффтона. Аккуратные прямоугольники полей, небольшие посёлки, утоптанные дороги. Людей было много — на мой взгляд, даже слишком. По дороге постоянно сновали караваны, одинокие повозки и разъезды стражи. Многие люди просто шли пешком, и я, глядя на них, тихо вздыхал. Скаэн и Эл-оли скакали впереди, во главе отряда, за ними следовали подчинённые Гун-нора, а сам Гун-нор ехал рядом со мной и Пятнашкой, помогая освоиться.

К вечеру у меня затекло всё, что было ниже пояса. На ночь мы остановились в придорожном трактире. Спал я как убитый, а утром еле поднялся — болели ноги, седалище и даже спина. Несмотря на все свои успехи, Пятнашка выглядела не лучше, что меня слегка оправдывало в собственных глазах.

Скаэн и Гун-нор, да и все остальные вэри, ехавшие с нами, только посмеялись над нашими страданиями.

— Первые несколько дней всегда больно! — заметил эр. — Потом привыкнете.

— Мы умрём, эр… — мрачно ответила Пятнашка.

— Все так говорят! — засмеялся Скаэн. — Но никто пока не умер. Если только из седла не вывалился и шею не сломал…

И эр был прав — мы не умерли. Через пару дней мышцы болели поменьше, по утрам я уже не кряхтел как дряхлый старик, а кирри надоело всё время надо мной шутить. Ну или я перестал думать, что каждое её движение — это изощрённый способ поиздеваться.

Местность тем временем изменилась. Полей и посёлков стало меньше, и всё чаще по краям дороги шли густые леса, вызывавшие во мне какие-то смешанные чувства. Я долго не мог понять, в чём дело, и только потом осознал, что после Пущи и Диких Земель подсознательно ищу везде опасность: рык твари в глубине чащи, странную дымку над травой или взлетевшего над верхушками деревьев летуна. Но, к счастью, вокруг нас были самые обычные леса.

Несмотря на удалённость от деревень, ночевали мы всё ещё в придорожных трактирах. Как я понял из объяснений более опытных товарищей, мы ехали по имперскому тракту, где трактиры ставились через равные промежутки. Каждый такой трактир, даже если посетителей не было долгое время, мог рассчитывать на денежные вознаграждения от Империи. Однако периодически чиновники устраивали проверки, и если кухня или условия для гостей были ненадлежащего качества — владелец трактира мог быстро смениться.

Впрочем, как я понял, в Империи так было не везде — только на торговых путях. Стоило съехать с имперского тракта, и на хорошее отношение в придорожной ночлежке можно было только надеяться.

На шестой день пути мы свернули с тракта на бездорожье. Леса закончились, и вокруг простирались каменистые пустоши, а впереди высились серые горы. Бездорожье тоже было странное, потому что ехали мы по полностью вытоптанной земле.

— Здесь прошли кулаки Императора… — Скаэн усмехнулся, отвечая на мой немой вопрос. — Вон там, за горами, расположено небольшое государство Грат. Гратцы — ребята упорные, постоянно пытаются вернуть свои земли. Вот и сейчас тут наметилась небольшая война. В начале лета снова полезли — снесли гарнизоны по границе, разорили пару горнодобывающих посёлков, осадили и взяли штурмом имперский форт. Так что Император собрал войска и выдвинулся сюда. Сначала с ним была всего пара кулаков, но сейчас, думаю, их уже штук десять.