Позолота вся сотре?тся…

– Пойдем, моя хорошая! Отныне мы не будем есть за одним столом. С этими..., этими.... Переломить хлеб мира видимо нам не удастся. Видят Боги, я старалась! Я готова была забыть ту подлость, которую ты мне подложила в дни нашей молодости, Флоренс. Ты украла у меня жениха, а когда наигралась с ним, то соизволила отдать мне словно надоевшую игрушку! Ты сломала мне жизнь! Позор тебе Флоренс, вечный позор! С тобой невозможно, немыслимо говорить воспитанным людям!

Леди Глория бережно поддерживала под локоток жалобно рыдающую Анабель. Они скорбно и гордо удалялись в сторону белых с позолотой, высоких дверей.

– Может со мной и трудно разговаривать, может и воспитание я растеряла за эти годы, но перстень Правительницы признал меня, а не тебя Глория! Он украшает мой палец, а не твой! А что касается Арчибальда Баффа, то он любил не тебя и не меня, а те выгоды которые сулил клану Баффа, брак с одной из нас. И клану было абсолютно все равно ты или я, будем стоять перед алтарем!

– яростно плевалась им вслед моя разъяренная, Фло.

Громкий стук закрывшейся двери был ей ответом. Бабушка побледнела и тяжело дышала, красные пятна досады украшали ее лоб и скулы. На глазах выступили злые слезы.

– Ну и подумаешь, иди ты в задницу, вся такая правильная леди Глория! Можешь забрать туда же свою неженку и раскрасавицу дочку!
– продолжала бушевать Флоренс.

Она вздрогнула, когда я легонечко дотронулась до ее плеча.

– Ба! Успокойся!

Мои слова произвели совсем другой эффект, на который я надеялась. Бабушка оттолкнула мою руку и вскочила из-за стола. Упала на пол белая салфетка, жалобно звякнула серебряная ложка в чайной чашке. Я зажмурила глаза от громкого стука захлопнувшейся двери. Бедная, она наверное совсем не привыкла к такому жестокому обращению с собой...

Я с трудом удержала слезы которые были готовы капнуть на серую и холодную кашу. Аккуратно положила ложку. Неспеша налила себе заварку из фарфорового чайника с позолотой и пышными, голубыми розами. Не ощущая вкуса пила чай и думала о том, что возможно нужно бежать из этого дома. С таким раскладом, вряд ли моя персона займет достойное место в этом мире напыщенных магов. Даже моя родная и такая понятная Фло, начала вести себя непредсказуемо, словно сошла с ума от власти и вернувшегося богатства.

Глава шестая. Первые удары судьбы.

Загородное поместье именовалось Соррель Холл, в его стенах хранилась самая большая частная библиотека магической литературы. Мы приехали сюда с бабушкой именно из-за этого хранилища старых книг и секретных знаний.

Перебирать пыльные книги, разбираться в туманных намеках, которые почему-то считались истинными знаниями навечно застывшими на пожелтевших от времени, ветхих страницах, искать ту самую крупинку, маленькое зернышко истины среди ажурных хитросплетений слов, в которых наверное запутались даже их авторы, древние и мудрые маги, было делом совсем нелегким.

Моя бабушка капитулировала уже через два дня, а на третий она объявила, что у нее слишком много дел в столице и с радостью стала готовиться к отъезду.

Подозреваю, что она заскучала по яростным и шумным стычкам с леди Глорией, по модным магазинам и по своим почетным обязанностям Правительницы рода Соррель.

Я была ей благодарна за то, что она все-же выудила из массы заклинаний то единственное, которое прятало мои мысли. Теперь я действительно была "закрытой шкатулкой" для всех окружающих. Для надежности мне на шею, бабушка навесила пару кулонов-артефактов, вздохнула с облегчением, расцеловала меня на прощание и упорхнула, оставив саму разбираться со своим даром.

Когда ее шикарное авто превратилось в еле заметную точку за последним поворотом извилистой дороги среди полей, я вздохнула и развернувшись побрела к своему новому дому. Впрочем такое скромное название для древнего и огромного замка Соррель Холл, подходило с трудом.

Высокие башни со шпилями, толстые стены из дикого камня, даже ров с водой и подвесной мост на толстых, густо смазанных вонючей, коричневой мазью цепях, имелся.

Все это смотрелось очень красиво, внушительно, сказочно. Я уже сделала несколько беглых эскизов для будущей, большой картины маслом. Вспомнив об этом я испытала знакомый и приятный зуд в пальцах, которые ужасно скучали по кисточкам и мастихину.

Подняла глаза к небу, по его голубому полю сегодня неспешно брели белые и кудрявые облака-овцы.

Улыбнулась им и закружилась на месте широко раскинув руки как в детстве.

Я свободна! Я совершенно свободна! Отныне буду делать, что хочу и когда хочу. Больше не придется прятаться в своей комнате, когда на выходные приезжала Анабель со своими друзьями. Они все учились в Академии, были этим горды чрезмерно. Шумные, веселые и наглые. За моей спиной всегда взрывались хохотом, было не понятно над чем они смеются. Мне всегда казалось, что именно надо мной. Узкоглазой, неулыбчивой человечкой без самой крохотной искорки магии.

Несколько раз я сталкивалась с черноволосым и носатым Арчи Баффа, с ним неизменно рядом находился его лучший друг, красавчик со светлыми кудрями Ричард Эстахока.

Арчибальд Баффа завидев меня, почему-то замирал на месте и пытался всегда подойти поближе, принюхивался словно пытался меня уличить в том, что в душ хожу редко или же в другой какой нибудь выдуманной им пакости. Хотя вполне возможно, что это я сама все придумала, потому как не доверяла этой парочке Двуликих.

Лето в поместье промелькнуло быстро. Я с удовольствием бродила по окрестностям с этюдником. Рисовала непоседливых, крестьянских детей. Аккуратные белые домики в зарослях желтых и красных плетистых роз. Черно-белых коров у водопоя и их пастуха с длинным кнутом. Старые ивы которые мыли свои зеленые косы в тихой заводи большого озера.

В замке оборудовала себе светлую, просторную мастерскую. Меня радовало, что краски теперь не нужно экономить, белые холсты туго натянутые на подрамники покорно дожидаются, когда я приступлю к очередной картине. Даже кисточки мне мыла за отдельную плату, любопытная и смышленая, десятилетняя Эльза, дочка кухарки.

Наверное этот период моей жизни можно было назвать счастливым, если бы не одно обстоятельство. Бабушка совсем не появлялась в Соррель Холле. Она словно забыла о моем существовании. Иногда по вечерам я всматривалась в сторону столицы из самой высокой башни замка и пыталась позвать бабушку с помощью тех заклинаний которые я нашла в пыльных книгах библиотеки.

Но наверное моя экзотическая магия, которая к слову сказать не разу себя не проявила в замке, была не в ладах с магией Соррелей. На мой зов прилетали, то стая синегрудых соек из соседнего леса, то комары из болотистой низины озера. Они начинали атаковать окна замка, разбивали свои комариные мозги о стекла и оставались лежать бурыми холмиками на выступах камней. После таких опытов у меня пропало желание продолжать эксперименты в магии.

Бабушка моих призывов не слышала, а возможно ее сердце было наполненно новыми впечатлениями и привязанностями. Их было так много, что для меня в сердце Фло, совсем не осталось места.