Практическое руководство по злу

Стрелы пробивали доспехи как на лошадях, так и на людях, когда мои легионеры пролили первую настоящую кровь битвы. Но только горсть, призналась я себе с гримасой. Эти покрытые серебряной эмалью ублюдки были быстрее, чем кто-либо, нагружающий боевого коня с таким весом, имел право быть. Третий залп был самым кровавым, и острие обоих конных батальонов рассыпалось под сосредоточенным огнем моих арбалетчиков.

— Маги? — спросила я Гончую.

— Сразу после четвёртого залпа, — ответила она. — Мы хотим получить наибольший эффект.

Катафрактарии были в пятидесяти ярдах от моих людей, когда они попали в поле кольев. Те, что были впереди, увидели острые концы, торчащие из земли, но было слишком поздно поворачивать назад — инерция от тех, кто был позади, пронесет их через все, что бы они ни делали. В своей жизни я повидала немало поразительных вещей, еще до того, как решила бросить все и стать злодеем — ничто в Творении не сравнится с золотым рассветом Лауэра, когда звонят все колокола в Городе Тысячи Колоколов, — но я никогда не видела ничего похожего на эти рои всадников, разбивающихся о колья, как волна о камень.

В мгновение ока они замерли, цепочка выпотрошенных лошадей и перевернутых всадников отмечала работу моих саперов. Именно в этот момент раздался четвертый залп, и если третий был кровавым, то этот был настоящей резней.

— Поднимите вымпел, — приказала Верес.

Сотня огненных шаров расцвела через мгновение после того, как был поднят сигнал, а затем наши маги яростно послали их в ряды врага. Верес настаивала на том, чтобы сосредоточить магические линии на флангах, в то время как я была более склонна рассредоточить их, и вид хаоса, который они сеяли, заставил меня порадоваться, что я последовала ее совету. Масего прищелкнул языком, неохотно соглашаясь.

— Неплохой эффект для такого приземленного заклинания, — признал он.

Будучи воспитанным Чернокнижником, Подмастерье получил довольно элитарный взгляд на магию, которой обучают магов легиона. Однажды он сказал мне, что заклинание огненного шара, которое было хлебом с маслом наших линий магов, было простейшей конструкцией, которую могла выучить даже обученная обезьяна, что, хотя вероятно, и было правдой, полностью упускало суть. Легкость в обучении была критерием для всех официальных заклинаний, которым обучали легионеров: смысл был не в чистой огневой мощи, а в том, чтобы убедиться, что все маги легиона могут использовать базовые заклинания.

Во время битвы генералы могли затем сконцентрировать эти заклинания в одной точке, чтобы сокрушить врага. Доктрина Легионов Ужаса была вполне практичной — обучить двадцать легионеров бросать огненный шар требовалось гораздо меньше времени и усилий, чем научить одного мага бросать огненный шар с той же силой, что и эти двадцать вместе взятые. Маги с таким талантом, как у Масего, не растут на деревьях.

Вдалеке внизу я видела, что огонь стал переломным моментом для катафрактариев. В последние полчаса они видели, как погиб их предводитель, треть их числа была застрелена моими саперами, и теперь они были остановлены укреплениями Пятнадцатого, прежде чем их подожгли. Они сломались, и я почувствовала, как мои губы растянулись в мрачной улыбке, когда они повернули обратно к пешей части армии. Первая часть нашего плана сражения прошла без сучка и задоринки. Был ли это только проблеск надежды перед тем, как нас раздавят, или начало нашего пути к победе, оставалось неясным.

Офицеры противника не тратили время впустую: остальные Серебряные Копья уже были в движении, масса воинов тащилась по грязному полю, как огромная змея из сверкающей стали. Они были… медленнее, чем я ожидала, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять почему. Всадники. Когда кавалерия бросилась в атаку — а затем отступила — они разрыхлили землю копытами лошадей. Как ни плохо было под ногами у всадников, теперь это было вдвойне плохо для мечников. Пробираться по колено в грязи в тяжелых доспехах было изнурительной работой, я знала это по собственному опыту. К тому времени, как они доберутся до нашей линии, они уже будут выдохшимися.

Несмотря на то, что они были измотаны, воины все еще оказались способны ударить по нашему центру, как таран. Формация кабили Хун прогнулась под ударом, но через мгновение стабилизировалось. Что касается Наука… Что ж, центр его сил состоял из огров. В тот момент, когда вражеский авангард вступил в контакт, молоты опустились, и первый ряд Серебряных Копий превратился в плотную красную пасту. Однако они продолжали бросаться в мясорубку, не дрогнув. Наемники нигде не были так дисциплинированы, как мои собственные легионеры, но я не могла отрицать, что они были упорны. Я отбросила неохотное восхищение, которое испытывала к беднягам: рано или поздно огры устанут, а остальные солдаты Наука были просто пехотинцами и панцирной пехотой. Но пока враг сосредоточен здесь, у нас все хорошо. Каждый из их солдат должен был перелезть через трупы убитых, чтобы вступить в бой, и огромная масса их численности заставляла их линию фронта двигаться прямо на клинки моих легионеров. Толпа продолжала продвигаться вперед, топча любого из своих товарищей, который поскользнулся в грязи. Я бы не удивилась, если бы некоторые из них утонули там, затоптанные в болоте своими собственными союзниками.

Не то чтобы это имело какое-то значение: в конце концов, центр был всего лишь интермедией. Если отряды Хун и Наука будут прорваны, сражение, конечно, закончится, но стержнем моего плана всегда были фланги. Окопавшись в середине склона холмов, все, что нужно было сделать моим коммандерам, — это продержаться, пока мы позаботимся об остальных. Верес держала на холме когорту из двухсот человек, служившую нашим резервом на случай неприятных сюрпризов, готовых заткнуть любые бреши в нашей обороне, если случится худшее.

— Что за Тёмные Боги? — внезапно рявкнула она.

Я проследила за ее взглядом и поняла, о чем она говорит. Двигаясь сквозь толпу воинов, как призраки, горстка вражеских солдат вышла на передний край схватки. Их было не больше пятидесяти: мужчины и женщины в странных кожаных костюмах, с бритыми головами, все они держали в руках длинные копья с зазубренными наконечниками. Они двигались как выпущенная стрела и в считанные мгновения втиснулись прямо в легионеров Наука, прорвав переднюю шеренгу, словно это был мокрый пергамент.

Дерьмо. Кто, дьявол их раздери, эти парни? Наук терял слишком много легионеров слишком быстро, и контратаки, которые он провел, не смогли выбить ублюдков. Новоприбывшие не были одеты в такие же кольчужные доспехи, как остальные солдаты, и просто не было никакого способа, чтобы кто-то, использующий копья, был настолько хорош в убийстве. Копья были полезны в качестве заслона, чтобы оттеснить пехоту или сломить кавалерийские атаки, но эти придурки использовали их как оружие единоборства безупречно. Верес выглядела такой же озадаченной, как и я, и, как обычно, Масего был практически бесполезен, когда дело касалось чего-то, что не имело отношения к магии или плохим социальным навыкам.

— Это Святые Копья Гелике, — ни с того ни с сего сказал Хакрам.

Все повернулись и посмотрели на него с разной степенью недоверия.

— Это монашеский орден из Вольных Городов, которые посвящают свою жизнь копью, — сообщил он нам.

Верес сплюнула на землю, то ли от отвращения к нашей удаче, то ли чтобы показать свое общее мнение обо всех, кто живет к югу от Увядающего Леса, я не была уверена.

— Все это прекрасно, — проворчала она, — но что эти ублюдки здесь делают?