Практическое руководство по злу

— Моя мать делает то же самое, — сказала она. — Боли в суставах.

Я фыркнула.

— Садись, Айша, — приказала я.

Она сложила ноги и учелась рядом со мной, каким-то образом умудрившись сделать это плавно и грациозно.

— Мы с тобой почти не разговаривали, — сказала я.

— Для этого не было никаких причин, леди Оруженосец, — осторожно ответила она.

— Брось это, — сказала я. — Я сирота, не имеющая никакого значения, Айша. Титулы всегда звучат для меня насмешливо.

— При всем моем уважении, леди Оруженосец, — ответила прелестная аристократка, — вы были сиротой, не имевшей никакого значения. Теперь вы, возможно, третья по рангу после Императрицы и Бедствий. Я понимаю, что вы пытаетесь воспитать определенное отношение в ваших ближайших подчиненных, но я бы опозорила свою семью, если бы упомянула вас так небрежно.

— Боги, это все равно что снова иметь дело с Верес, — пожаловалась я.

Штабной трибун улыбнулась.

— Мне потребовались годы, чтобы обучить ее этому. Красные Луны родом из Северных Степей, а ее отец — из Малых. У этой породы есть определенное пренебрежение к этикету, даже к орочьему.

Малые Степи были частью степей к северу от Империи, которые находились на западной стороне верховьев Васалити. Имперская власть здесь всегда была слабой, как и власть Миезана до нее. Поговаривали, что там они придерживаются старых обычаев больше, чем где-либо еще на Калернии. Ни о чем подобном не говорилось на моих лекциях по истории в приюте, но орки оттуда нарушали правила гораздо чаще, чем другие, и я получила от Хакрама учебник на эту тему. Я затянулась трубкой и выдохнула дым, когда боль в ноге наконец утихла.

— Я не очень хорошо тебя знаю, — сказала я. — Я привела тебя в Пятнадцатый по просьбе Верес, и с тех пор ты служишь превосходно.

Что-то промелькнуло в глазах тагребской красавицы.

— Но я единственный аристократ в генеральном штабе, а в Пятнадцатом есть утечка, — сказала она.

Ее тон был совершенно спокоен, но, судя по тому, как она держалась, она была рассержена. Год назад я бы не заметила, но побочным эффектом того, что я научилась читать людей на поле боя, стало улавливание их реакций. Должно быть, было обидно думать, что твое рождение было направлено против тебя, особенно после того, как всю жизнь оно было направлено в твою пользу.

— Дело не в этом, — сказала я. — Тебя уже проверил Блэк, и на этом вопрос исчерпан, насколько я понимаю.

Она побледнела при упоминании моего учителя. Мои высокородные офицеры обычно так и поступали — его давняя неприязнь к знати была хорошо задокументирована, и несколько братских могил в Империи служили постоянным напоминанием об этом.

— Я знаю, чего хочет большинство моих людей, — сказала я, без всякого стыда сдавая своих офицеров. — Мастерящая, Крыса, Наук. Даже Верес. Ты же? В этом отношении ты похожа на Хун. Я так и не поняла, чего ты добиваешься.

Айша долго молчала, грея руки у огня.

— Ты уже делала это раньше, — решила она. — Не с Верес, я бы слышала об этом, а с Хакрамом. Есть причина, по которой ты доверяешь ему больше всех. С Хасаном тоже, скорее всего, не то чтобы надо было копать глубоко, чтобы понять, насколько он презирает дворянство.

Я всегда находила ее настойчивое обращение к Крысе по его настоящему имени немного странным, хотя, поскольку они были связаны, у нее, вероятно, были свои причины. Я молчала.

— Я тебе нужна, — задумчиво продолжила она. — И поэтому ты должна знать, чего я хочу.

Она легонько рассмеялась.

— Тогда будь по-твоему. Я четвертая в очереди, леди Оруженосец, за лордство, присягнувшее Кахтану. Великолепная формулировка для бесславной реальности: владения моей семьи — это башня у оазиса и деревня с населением менее двухсот человек. Остальное — целые лиги дюн и скал. В Зеленом Просторе есть свободные земли, на которых живет больше людей.

Она подняла на меня глаза, серьезные при всей своей улыбчивости.

— Моя кровь восходит к тем временам когда миезаны еще не развязали против нас Войну Цепей, леди Кэтрин. Племя Бишара когда-то было могущественным, оно первым связало свою правящую линию с джиннами. Дважды мы грабили Аксум и крали богатства его царства. Сейчас же? Сейчас мы медленно умираем в пустыне, как и весь Тагреб.

Айша плюнула в огонь, жест был настолько грубым, что я удивленно моргнула.

— Я могла бы остаться дома и служить управляющей у старшей сестры, когда она бы унаследовала престол отца, но эта мысль была мне отвратительна. Вы Кэллоу, леди Кэтрин. Я не имею в виду это как оскорбление: вы просто не были воспитаны, чтобы видеть Творение, как мой народ. Рано или поздно пески поглотят всё. Поэтому я уехала, пока они не поглотили и меня, и искала счастья в Военном Колледже — этой древней свалке для благородных детей.

Айша смотрела в огонь и грустно улыбалась.

— То, что я там нашла, мне трудно выразить словами. Друзей, да. Что-то вроде сестры и даже больше. Но самое главное, я обнаружила, что мой народ остался позади.

Она встретилась со мной взглядом.

— О, они изучают наши битвы и восхваляют наши победы, но мы — пережиток прошлого. Я смотрю на Праэс и вижу, что все, что я когда-либо любила, умирает медленной смертью. Я верю в традиции, Леди Кэтрин. Я верю, что моим путям еще есть место в этой Империи, и я не позволю Тагребу стать безликими солдатами в имперской орде. Если я должна умерить мудрость моих предков сталью мира, который создал твой мастер, то так тому и быть. Мы выживем. Мы приспособимся. Мы еще не закончили.

Учитель, а не мастер. С каждым днем это различие становилось все более важным. Я смотрела на нее, на эту прелестную стройную девушку, которую я сочла бы хрупкой, если бы не мозоли на ее руках, и чувствовала, тысячелетнюю историю за ее спиной. Я помнила, что Древний Кахтан был одним из величайших городов Калернии, когда Кэллоу был всего лишь лабиринтом мелких королевств. Когда-то Тагреб был силой, с которой приходилось считаться. Народ, который превыше всего ценил свободу, яростно независимый. Я называла их праэс, но в этом была ложь, отрицание истории. Когда дошло до дела, ее народ был таким же старым, как и мой, и я чувствовала за ее лицом тот же страх, который иногда не давал мне спать по ночам. Неужели с моим народом покончено? Неужели все, что делало Кэллоу им самим, должно быть отброшено в стремлении выжить? Честность за честность — вот какую сделку я заключила с Хакрамом. В это туманное утро я предложу Айше Бишаре не меньше.

— Я буду править Кэллоу, — сказала я. — Однажды. Потому что я могу, потому что я должна. Не как старым королевством, а как частью Империи — и чтобы сделать это, мне понадобится помощь. Кто-то, кто может направлять меня, когда я имею дело с Башней и дворянами.

Я предложила ей руку, как учил меня лейтенант Абаз.

— Сделка, — предложила я, тон был легким по сравнению с обещанием, которое я давала.

Она по-воински сжала мою руку. Потом мы обе отстранились, слишком молодые для серьезности сказанных слов. Большая часть трав в моей трубке сгорела во время нашего разговора, но я вытащила последнюю и выдохнула дым.