Правда в глазах смотрящего
Шрифт:
Зина раздраженно хлопнула себя по лбу.
– Дура! Извини, Сергей, я жуткая дура, я совсем забыла. Конечно, тебе нельзя грешить! Держи еще две тысячи, они тебе пригодятся.
– Спасибо. Как дела с квартирой?
– Нормально. Таджики вовсю трудятся, евроремонт обещают закончить к новому году, тогда можно будет мебель закупать. Глядишь, числу к двадцатому и переедем.
– Будем надеяться.
17.
Вечером того же дня у меня состоялся своеобразный разговор с мамой. Мама подсела ко мне, когда я пил чай на кухне.
– Как дела, сынок?
– спросила она.
– Что-то ты
– Нет, - удивился я, - с чего ты взяла?
– Ты все время пропадаешь где-то, и вы с Зиной уходите из дома по отдельности и возвращаетесь тоже по отдельности.
– Это... гм... практические занятия.
– Ты уже заканчиваешь обучение?
– Оно никогда не закончится.
– Почему? Она тебя плохо учит?
– Нет, дело не в этом. Обучение нельзя закончить, ведь нельзя стать самым сильным, каким бы сильным ты бы ни был, всегда можно стать еще сильнее.
– Так что, она вечно тебя учить будет?
– Нет, это вряд ли. Через какое-то время мы станем почти равными.
– Это скоро будет?
– Не знаю. А что?
– Так, ничего.
– Не темни, мама! Что ты имеешь ввиду?
– Ну... эта твоя Зина, она, конечно, волшебница, но какая-то она некрасивая. Тощая, старая, я, конечно, понимаю, что с лица воду не пить, но, когда она будет тебе не нужна...
– Ты подберешь какую-нибудь девочку получше, например... точно! Племянницу тети Маши, правильно?
– Ты что... мысли читаешь?
– Я только учусь.
– Учись, сынок. В жизни пригодится.
18.
Помолившись, я отвернулся от иконостаса и уперся взглядом в отца Спиридона. Он стоял шагах в четырех, он неотрывно смотрел на меня и в глазах его было удивление, граничащее с ужасом. Встретив мой взгляд, он дернулся, как от удара, и отступил на шаг.
– Что случилось?
– спросил я.
– У тебя такой взгляд...
– Ничего, - быстро ответил Спиридон, - просто ты похож на одного человека. Нет, это только внешнее сходство, иначе... нет, неважно.
– Да что случилось?
– повторил я.
– На тебе лица нет! У тебя какая-то проблема? Пойдем, попьем чаю, обсудим проблему, я помогу ее решить. Помогать ближнему - святой долг христианина, правильно?
Спиридон раздраженно помотал головой, что-то прошептал и неожиданно перекрестился.
– Хорошо, - сказал он, - пойдем.
Первым, что бросилось мне в глаза в церковной каптерке, была лежащая на столе газета. "Вампиры ограбили супермаркет", гласил заголовок. Ниже красовалась фотография, с которой скалил зубы вполне узнаваемый я.
Спиридон дернулся к столу, но тут же остановился и посмотрел на меня. Мы встретились взглядом и слова стали излишними. Он все понял.
– Но как же...
– прошептал Спиридон, - святая церковь... это правда...
– Да, это правда, - сказал я, - я действительно вампир. Клыки показать?
– Не надо!
– резко крикнул Спиридон и перекрестил меня отчаянным жестом.
Ничего не случилось. Я не провалился сквозь землю, не растворился в воздухе и не рассыпался горсткой праха, меня не уволокли черти и не растерзали ангелы.
– Но как...
– удивился Спиридон.
– А вот так, - сказал я, - слухи о том,
что вампиры боятся христианской символики, сильно преувеличены.– Ты правда вампир?
– Правда. Я ведь уже говорил. А что тебя удивляет? Я же говорю, вампиры не боятся христианской символики.
– Но зачем ты ходил сюда столько времени? Хотел поглумиться? Так это тебе удалось!
– Ничего я не хотел поглумиться! Я такой же человек, как и ты, я тоже хочу обрести веру. Думаешь, если я вампир, так для меня бог - пустой звук?
– А что, нет?
– Нет! Ты же сам говорил, убить, чтобы жить - это не смертный грех.
– Я не это имел ввиду! Ты проклят, Сергей, понимаешь, проклят! Ты никогда не спасешь свою душу, пусть даже ты не боишься святых мест, все равно для тебя посещать церковь - пустая трата времени! И кощунство!
– Я так не думаю. Ты помог мне, Спиридон, ты сказал, что надо жить по совести, что надо творить добрые дела, ты открыл передо мной путь... нет, не к спасению, да мне, по большому счету, наплевать на спасение, ты открыл путь к тому, чтобы жить и не думать, что все бессмысленно. Я всегда знал, что душу нельзя погубить окончательно, другие вампиры говорили об этом, но я не мог в это поверить до тех пор, пока ты не объяснил мне, как все обстоит на самом деле. И не надо смотреть на меня такими глазами, я не собираюсь тебя кусать, я вполне контролирую себя, это только в фильмах вампиры бросаются на первого встречного.
– Скольких человек ты убил?
– спросил Спиридон.
– Троих.
– Кто они были?
– Проститутка, случайный прохожий и... еще один случайный прохожий.
– Ты давно вампир?
– Почти две недели.
– Значит, каждые четыре дня ты совершаешь убийство.
– Это только вначале, потом будет достаточно одного раза в месяц.
– Все равно! Ты исчадие ада!
– Я не исчадие ада! Я не стремлюсь к злу. Да, я убиваю, но разве не ты говорил, что нет греха в том, чтобы убить ради спасения собственной жизни?
– Не перевирай мои слова! Твое бытие - не жизнь! Ты - нежить!
– Я не нежить! Мое сердце бьется, мое тело теплое, я дышу, ем, пью, занимаюсь сексом, у меня есть любимая женщина... что еще нужно, чтобы называть бытие жизнью?
– Нужно не убивать!
– А кто из нас не убивает? Ты вегетарианец?
– Убивать животных и убивать людей - разные вещи!
– Объясни это какому-нибудь индусу. И вообще, ты же не будешь утверждать, что я стал нежитью, еще когда воевал в Чечне?
– Это совсем не то! И не говори, что ты нормальный человек, ты - гадкий упырь! Вонючий вурдалак! А те деньги, что ты жертвовал на богоугодные дела, ты украл в супермаркете? Забери эти деньги назад! Они прокляты!
– Деньги не пахнут, - попытался возразить я, но Спиридона уже несло.
– Твои деньги прокляты! И сам ты проклят! И весь храм теперь проклят! Вампир молился в божьем храме, вампир подходил к причастию, вампир исповедовался! Дьявол тебя возьми, ты исповедовался мне и я отпустил твои грехи! Видит бог, я не знал, какой грех отпускаю. Ты хоть знаешь, что бывает с такими грехами? Несправедливо отпущенный грех ложится камнем на душу отпустившего! Ты погубил мою душу! Просто так взял и походя погубил мою душу!