Праздник мертвецов

– В общем, как я и сказал: удалимся как можно дальше на юг, а там посмотрим. Пошли.

Шенни встала, отряхнулась и перекинула через плечо сумку с книгой, после чего озадаченно уставилась на место ночного сражения, как будто там чего-то не хватало.

– А где тот наёмник?

– Убрал в кусты, чтобы не лежал на открытом месте. Перебьётся без похорон.

– Похорон? – переспросила Шенни.

Дариан к этому времени уже бросил попытки удивляться её повальному невежеству и отсутствию любых знаний, выходящих за пределы оживления трупов, поэтому просто терпеливо объяснил:

– Когда человек умирает, нужно что-то делать с его телом, иначе оно будет гнить и провоняет всё убежище. – Прочитав вполне определённое слово в глазах девушки, он поспешил уточнить: – И нет, мы не превращаем их в призванных. У нас там вообще, знаешь ли, нет некромантов. Ты была первой из вашей братии, кто появился в убежище. Да и ни к чему нам ходоки: в убежище работы не так много, а воровать их не научишь. В общем, тела умерших мы относили на нижние ярусы катакомб. Там есть зал, как будто специально заготовленный для этого дела: с сотнями каменных саркофагов, закрывающихся сверху толстыми плитами. Мы погружали покойников в эти саркофаги, а их друзья и родственники говорили прощальные слова. Это и называется похоронами.

– Никогда о таком не слышала… – задумчиво проговорила Шенни, представляя в уме описанную юношей картину. – По законам Нориама горожане обязаны отдавать всех умерших родственников в городской морг. А оттуда всех, кто подходил для призыва, продавали некромантам.

– Кто… подходил для призыва?

– Не каждое тело можно взять и обратить в призванного. Есть три основных условия для успешного ритуала. Во-первых, труп должен быть свежим, не более двух-трёх дней после смерти. Тогда некро-энергия в нашей крови сможет восстановить ткани тела и мозга до состояния, в котором призванный способен двигаться и выполнять приказы. А если тело прогниёт слишком сильно, то восстанавливать будет уже нечего, и ритуал просто не сработает.

Во-вторых, как я уже сказала, призванные нуждаются в неповреждённом мозге и кровеносной системе. Так что если человек был убит ранением в сердце, голову или артерию, то его пусть и можно обратить, но такой призванный окончательно умрёт почти сразу после ритуала.

Ну и в-третьих, тела стариков. Призванные из них получаются очень глупые и медлительные, поэтому некроманты почти никогда их не используют.

– А молодые призванные, значит, быстрые и сообразительные, – съязвил юноша.

– Да, по сравнению с тем, что получается из старых тел.

– А ты их видела? Призванных, сделанных из стариков?

– Нет, только читала. Я же сказала, в наше время такие тела уже не используются для призыва: они слишком бесполезны.

– А что тогда делают с телами, которые никто не купил? Их ведь тоже надо куда-то девать.

– Продают для экспериментов.

– Экспериментов?

– Тем семьям, что не просто зарабатывают деньги на обычном призыве, но и пытаются изобрести что-то новое – таким, как моя, – нужно на ком-то проводить опыты. А так как при неудачном ритуале призванные почти всегда умирают, то тела требуются в больших количествах. Вот мы и скупаем по дешёвке тех, кто непригоден для обычного призыва, но ещё может послужить в роли расходного материала.

На последних словах Дариана пробрал нездоровый смешок.

– Расходный материал, значит? Интересное у вас отношение к погибшим.

– А что такого? Призыв – в любом виде – позволяет человеку приносить пользу обществу даже после смерти. По мне, так это куда лучше, чем быть закинутым в какую-то каменную коробку.

– А если бы тебя саму после смерти превратили в призванную?

Шенни задумалась.

– Наверное, мне было бы всё равно. Какая разница, если ты уже умер?

Дариана удивляла лёгкость, с которой некромантка говорила о смерти и об участи мертвецов. В убежище, где ещё помнили старые порядки, было принято проявлять уважение к покойникам, в то время как снаружи некромантия за полвека своего существования оказала неизбежное влияние. Глядя на мёртвые тела, даже своих друзей и родственников, люди видели в них лишь расходный материал, который можно сдать, продать или избавиться за ненадобностью. И несмотря на вынужденную неприязнь бездомных к Нориаму и его порядкам, Дариан не мог отрицать их практичность в сравнении со старомодными понятиями убежища. По крайней мере, пока они не касались его самого. В памяти всплыл момент горечи, накрывшей его, когда убитое тело Гилека упало ему под ноги, и следом за ним в голову пришёл вопрос, который не стоило задавать.

– А свою мать ты смогла бы обратить?

Рот резко захлопнулся, осознав, что из него вылетело что-то лишнее, но было уже поздно. Повисло гробовое молчание, нарушаемое лишь шелестом листвы на деревьях. Шенни застыла, как статуя, глядя в одну точку перед собой. Нетрудно было догадаться, что перед её мысленным взором сейчас стояла Анжелия, также безмолвно глядящая в никуда пурпурными глазами в ожидании приказов хозяина. Вскоре девушка пришла в себя, и голова её повернулась к сумке, висящей на плече – напоминанию о том, что призванный может быть не только безмозглым слугой.

– Пошли отсюда, – напряжённо произнесла она, предлагая сделать вид, что не слышала вопроса, а Дариан его не задавал. Юноша с радостью принял предложение, но тут ему пришла в голову одна интересная мысль.

– Постой.

Он задумчиво посмотрел на кусты, где было спрятано тело наёмника, потом повернулся к Шенни:

– Раз уж ты некромантка, а мы сейчас в таком шатком положении, может, организуешь нам охранника? – Встретив вопросительный взгляд, он пояснил. – Тот наёмник, которого мы вчера прикончили. С его смерти прошла всего одна ночь, а значит, он ещё пригоден для твоего ритуала, так?

Глава 5

– Предлагаешь… сделать из него призванного? – удивилась Шенни, догадавшись, что юноша имеет в виду.

– Да. Ведь именно так вы поступаете с трупами? Лишняя пара рук нам точно не помешает.

На лице девушки отразилось замешательство.

– Я ещё ни разу сама не проводила ритуала…

– Ага, помню. Твоё вчерашнее посвящение сорвалось, к моему счастью. Так почему бы не провести его прямо сейчас?

– Думаешь, у меня получится?

– У кого, если не у тебя? Ты же некромантка. И вчера в особняке, помнится, ты начала ритуал сама, безо всяких книжек и подсказок. Выходит, ты уже знаешь порядок действий. Давай, всё когда-то бывает в первый раз.

Не дожидаясь её согласия, юноша залез в кусты и вытащил тело в кожаных доспехах на открытое пространство. Понимая, что ей уже не отвертеться, Шенни подошла к мертвецу и принялась деловито его осматривать, то ли определяя, подходит ли он для ритуала, то ли просто оттягивая время.

– Я ударил его в бок, вот сюда, – показал Дариан. – Насколько знаю, важных кровеносных сосудов там нет.

– Хорошо, я попробую. Сначала нужно раздеть его до пояса.

Вдвоём они расстегнули все ремни и застёжки, освободив труп от кожаного нагрудника, и стянули надетую под ним рубашку, обнажив мускулистый торс наёмника. Поверхность кожи красовалась несколькими рубцами от старых шрамов, а также свежим следом от вчерашнего ранения в виде короткой бурой полоски.

Шенни села на землю у изголовья трупа и выставила перед собой руки, сжав левую ладонь в кулак и обхватив её правой. Сначала ничего не происходило, но вскоре Дариан заметил лёгкое пурпурное свечение, начавшее обволакивать вены и прочие сосуды на её левой руке.

– Вчера ты начинала по-другому, – сказал он.

– Вчера я обращала живого человека, – ответила Шенни, не сводя сосредоточенного взгляда со своих рук. – Нужно было усыпить тебя, иначе ты бы вырывался и всячески мешал ритуалу. В случае с мертвецом эту часть можно пропустить и сразу приступить к обращению.