Праздник под угрозой

В этот момент Эристов, собрав остатки сил, попытался прорваться к двери. Но Волконский опередил его. Сложное ледяное заклинание пригвоздило Михаила к полу, покрыв его тело тонким слоем инея. Он замер, словно статуя, и лишь его глаза выражали ярость.

— Миша! — вскрикнула Катя и инстинктивно дернулась к нему, но не смогла двинуться с места. Её ноги оплели зелёные побеги «Дриады». Она яростно дёрнулась, но только сильнее запуталась.

— Он зашёл слишком далеко, — лениво заметила Салтыкова, направляя на меня ещё одно заклинание. — Ещё немного, и мы выиграем. Ну что, Николаев, готов к капитуляции?

Но её остановил голос Одоевского, твёрдый и властный:

— Хватит. Группа, стоп. Снимите заклинания.

Салтыкова застыла, не веря своим ушам, и возмущенно обернулась к своему командиру.

— Что?! — бросила она резко. — Мы побеждаем, почему я должна это делать? Слава, ты в своем уме?

— Потому что это не победа, — холодно ответил Одоевский, глядя ей прямо в глаза. — Мы просто воспользовались их усилиями. Победа должна быть заслуженной, а не украденной. Всю работу сделала группа Николаева, и мы должны уважать это.

— Ты издеваешься? — взорвалась Салтыкова, её голос звенел от гнева. — Это битва! Здесь нет места таким понятиям, как «честность». Мы использовали их ошибки. Это стратегия и тактика, Слава!

— Нет, это трусость, — тихо, но твёрдо сказал он. — Если ты этого не понимаешь, то мне жаль.

— Он прав, — вдруг вступил Румянцев, несмотря на израненное лицо. — Мы действительно просто шли за ними по пятам. Это не то, чем можно гордиться.

— Серьёзно? — фыркнула Салтыкова. — Ты тоже теперь моралист? Может, мы ещё извинимся перед Николаевым?

— Ребята, хватит, — попытался вмешаться Щербатов. — Мы здесь не для философии. Нам нужна победа. Идем же!

— Нет, — отрезал Одоевский, бросив взгляд на меня. — Мы снимаем заклинания.

Пока их спор продолжался, я использовал паузу. Собрав остатки сил, я активировал резерв Искажения и пережег его в эфир. Энергия внутри меня вспыхнула, словно волна огня, и я направил её на разрушение оков. Магические цепи разлетелись в стороны, а я почувствовал, как ко мне возвращается свобода движений.

А затем, соединив гигантские объемы стихии огня и эфира, пустил мощный огненный вихрь, сжигая оковы на ногах товарищей. Те едва успели натянуть щиты.

— Вперёд, к двери! — крикнул я. Андрей и Феликс немедленно повели нашу группу вперёд, поддерживая тех, кто был ранен. Катя помогла разморозить Эристова, и он, шатаясь, присоединился к остальным.

— Они уходят! — в истерике крикнула Салтыкова, но уже ничего не могла сделать.

Я поднял руки, создавая между ними и дверью пятиэлементный барьер. Магия вспыхнула всеми красками, образуя непроницаемую стену. Щербатов и Салтыкова сыпали проклятиями, их заклинания бессильно разбивались о мою защиту.

— Чёрт побери, Николаев! — выкрикнула Салтыкова, бросая в стену очередной поток магии. — Я достану тебя, сволочь!

Я ничего не ответил, лишь смотрел, как они продолжают попытки. Когда моя команда скрылась за дверью, я задержался на мгновение. Одоевский стоял, сложив руки на груди, его лицо выражало смесь усталости и решимости. Он коротко кивнул мне.

Я вернул кивок, прежде чем закрыть дверь, окончательно отрезая их от следующего этапа.

Мы вошли в следующую дверь, и за нашими спинами она закрылась с глухим стуком, словно ставя точку в очередном испытании. Просторный тёмный зал встретил нас напряжённой тишиной, нарушаемой лишь нашими прерывистыми дыханиями. Эхо шагов отдавалось гулким звуком, усиливая ощущение тревожного ожидания.

— Осторожно, — пробормотал Андрей, оглядываясь. — Здесь слишком тихо. Это никогда не к добру.

В центре зала, как живой маяк, вспыхнул светящийся куб. Его голубоватое сияние окрасило наши лица, и в тот же миг я ощутил, как что-то в воздухе изменилось. Мелкие волоски на коже поднялись, эфир дрожал, будто предвещая беду.

— Это похоже на тот самый куб, что едва не убил Боде, — тихо заметил я.

— Именно так, Николаев.

Ребята вздрогнули от неожиданности, когда откуда-то сверху из динамиков раздался голос Шереметевой. Её интонации были одновременно спокойными и настораживающими:

— Поздравляю, первая группа. Вы успешно прошли первый этап экзамена. Но не стоит расслабляться. Впереди вас ждёт последнее и самое важное испытание.

Я скривился. Конечно, всё самое важное оставляют напоследок. Но времени размышлять не было. Куб засиял ещё ярче, и от него повеяло чем-то неизмеримо чуждым, словно этот объект не принадлежал нашему миру. Колебания аномальной энергии стали ощутимы даже для тех, у кого была минимальная чувствительность к эфиру.

— Активная аномалия! Боевые построения! Быстро! — скомандовал я, чувствуя, как адреналин затопляет тело. — Аполло, Серега, Настя — на барьеры. Лева, Тамара — вы за ними, следите за состоянием всех. Андрей, Катя, Леня, Миша — на поглощение энергии. Феликс, держись ближе ко мне, мы будем на передовой.

Курсанты моментально заняли свои позиции. Мы тренировались месяцами, и теперь всё происходило автоматически, словно по нотам.

Но как только мы выстроились, аномалия раскрылась. Яркий взрыв зеленой энергии на миг ослепил каждого из нас. Пространство перед кубом исказилось, воздух заискрился, раздался второй взрыв…

— Тварь!

Она была огромной, худой, с переливающейся в темноте чешуёй, которая сверкала, как битое стекло. Длинные когтистые лапы излучали едва заметное зелёное свечение, а глаза пылали кроваво-красным светом.

— Это… химерный разрывник, — прошептала Гагарина, сдавленно сглотнув. — Они питаются аномальной энергией. И эфиром… живых существ. Он так называется, потому что может взрывать заклинания и пространство…

— Отлично, — пробормотал Андрей, сжимая эфирный меч. — То, что нужно, чтобы завершить экзамен с помпой.

— Барьерники, готовьтесь! — предупредил Андрей. — Сейчас прыгнет!

Разрывник взревел, его глотка вибрировала от чистой деструктивной энергии. В следующий миг он метнулся к нам с такой скоростью, что глаз едва успевал следить за его движением. Но Аполло уже был наготове. Барьер вспыхнул перед нами ярким голубым светом, и тварь врезалась в него, отлетев назад.

— Не расслабляться! — крикнул я. — Это только начало!

Тварь поднялась, её глаза пылали ярче. Она открыла пасть, выпуская поток аномальной энергии, которая обрушилась на барьер со стороны Сергея. Тот выдержал, но на его лице проступил пот. Мы не могли держаться только на защите — нужно было атаковать.

— Настя, помоги Сереге. Феликс, работаем! — крикнул я.

Настя одновременно залатала кусок барьера и метнула вперёд поток огня, который обвил лапу разрывника, заставляя его взреветь от ярости. Феликс в это время поднял руку, формируя ледяное копьё, и бросил его в сторону головы твари. Копьё разлетелось, попав в глаз разрывника. Существо яростно завыло, но не отступило.