Предатель крови

– Вот мы идиоты, - самокритично сказала Джинни, и мы принялись разрабатывать план устранения Локхарта...

Глава 23. Страхи

К Локхарту нам удалось подобраться только в середине февраля. К тому времени из лазарета вышла избавившаяся от шерсти и хвоста Грейнджер (нам бы ее упорство, она даже на больничной койке не прекращала заниматься!), и теперь они с Поттером о чем-то шушукались по углам. Впрочем, нам было не до них: мы ударными темпами работали над приведением Тома в форму, и у нас даже получалось.

– Я чуть не развоплотился, - со смешком сказал он, когда мы впервые после долгого перерыва смогли попасть в "дневниковую" Выручай-комнату.
– Во всяком случае, ощущение было именно таким. Ты на редкость неподатливый экземпляр, Рональд, заставить тебя что-то сделать -- все равно что мешок камней поднять. Или два.

– Говорила же, что надо брать меня!
– встряла Джинни.
– Рон просто недоверчивый, вот и сопротивлялся, пусть даже не нарочно, а я бы позволила меня контролировать...

– Это ты мне брось, - строго сказал Том. Он походил на человека после тяжелой болезни, казался бледным и худым, хоть он и был всего лишь призраком. Видимо, так выглядело истощение душевных сил.
– Лучше потренируйся сопротивляться, как брат, а то тебя любой паршивым Империо что угодно делать заставит.

– Меня?!
– возмутилась сестра.

– Империо?
– не понял я.

– Да, я тебя, вообще-то, им приложил, - фыркнул Том, - но как-то безрезультатно, ты все равно отбивался, пусть и бессознательно. Видимо, я переоценил свои силы -- в этом гнусном состоянии я мало на что способен. Будь я настоящим, ты бы у меня не побрыкался.

Я невольно сглотнул: если Риддл в таком "гнусном состоянии" способен брать людей под Империо (мало ли, у меня, может, врожденная сопротивляемость внушению, я о таком читал) и вытворять все то, что недавно проделывал со мной, то каковы пределы его возможностям?

– Я еще не выяснил, - скромно сказал Том, явно прочитав мои мысли.
– Но, надеюсь, скоро продолжу испытывать себя на прочность.

– Это ты о чем?
– заинтересовался Невилл.

– Не могу больше существовать в этом аду, - Риддл обвел рукой Выручай-комнату.
– Пора наружу. Нет, не сию секунду, конечно, я еще не восстановился. Но если ничего непредвиденного не случится, а вы продолжите заниматься с прежним усердием, к лету я уже смогу выбраться отсюда.

– А что потом?
– тихо спросила Джинни, даже не поинтересовавшись, как именно Том намерен освободиться из своей темницы.

– Потом я намерен закончить Хогвартс, - улыбнулся он.
– Видимо, придется снова скучать на пятом курсе. Но это и к лучшему, вы будете у меня под присмотром!

– Том, но у тебя же ни документов, ни палочки, ни денег...
– осторожно сказал я.

– Добыть деньги -- не проблема, - ответил он, - а с деньгами можно разжиться документами и палочкой.

– А ты не боишься, что Дамблдор тебя узнает?
– спросил Невилл.
– Может, тебе будет проще поступить в Шармбаттон или тот же Дурмштранг?

– Не проще, - покачал головой Том.
– Не говоря уж о том, что программа там отличается, а вдобавок я плоховато знаю иностранные языки. Ну а волшебный переводчик стоит дорого... И потом, как я вас-то оставлю?

– Вот именно!
– воскликнула Джинни.
– А если что пойдет не так, тут есть Выручай-комната, да и мы всегда поможем, правда, Рон?

– Конечно, - сказал я.
– Да и вообще, мне кажется, если Том переоденется и пострижется по-другому, его вряд ли кто-то узнает. Все-таки пятьдесят лет прошло...

– Вот и я думаю, что меня вряд ли узнают, - кивнул Риддл.
– Мало ли похожих людей. Добуду себе документы, хотя бы и маггловские, солгу, что приехал из Восточной Европы...

– Не надо!
– остановил я.
– Дамблдор те края хорошо знает, он там с Гриндевальдом воевал. И он сразу заинтересуется, что это тебя понесло в Хогвартс, а не в Дурмштранг. А если ты скажешь, что там и учился, что ему мешает запрос для подтверждения отправить?

– Твоя правда...
– Том почесал в затылке.
– Ну да ладно, время еще есть, придумаю что-нибудь верибельное. А пока давайте-ка к делу... Кстати, как там поживает Локхарт?

– О!
– выразительно сказала Джинни.
– Завтра ведь день Святого Валентина!

– Он приготовил что-то невероятное, - добавила Луна.
– Правда, боюсь, это не всем понравится. Но мы тоже приготовили ему сюрприз. Коробку шоколадных конфет с ликером, его любимых. А ты спрашивала, зачем тебе знать, что он любит?

– Была неправа, признаю, - фыркнула сестра и кровожадно улыбнулась.

– Главное, чтобы он не угостил ими кого-нибудь, - добавил я.
– А то так весь преподавательский состав поляжет.

– Не угостит, он жадный. В любом случае, сперва сам попробует. А какую я ему открытку выбрала!
– Джинни снова заулыбалась.
– Какое стихотворение сочинила, с посвящением!

Я с содроганием вспомнил два дня непрекращающегося мозгового штурма, результатом которого стали три четверостишия с вызывающими зубную боль рифмами вроде "кровь-любовь" и воспеванием златых кудрей Локхарта, а также грубой лестью в виде признания его вейлой. (Мы знали, что вейл-мужчин не бывает, но решили, что кашу маслом не испортишь. Пусть думает, что его кто-то впрямь считает неотразимым уникумом.)

– Жестокие дети, - грустно сказал Том и исподтишка врезал по нам Таранталлегрой. Чтобы, стало быть, не расслаблялись...

К слову сказать, это у него ловко получалось -- бить заклинанием не прицельно, а по площадям, как бы выразились магглы. И то, если идет драка стенка на стенку, пока ты сколько-то раз махнешь палочкой по числу противников, тебя самого уже размажут. А тут накрыл сразу нескольких чем-то обездвиживающим, например, а потом уже со вкусом расстреливаешь по одному... Главное, чтобы тебя самого так не накрыло!

Жаль, непростительные так не действовали. Вернее, обмолвился Том, теоретически - действовали, но тут нужен был очень сильный волшебник или связка из нескольких. Тогда, возможно, и получилось бы накрыть квадрат Империо и брать противника тепленьким... Надо ли говорить, что Джинни очень вдохновила эта идея? В итоге вместо защиты мы учились работать в связке. Ну что ж ты будешь делать, а?!

День Святого Валентина мы запомнили надолго. Если я доживу до старости, мне и то будут сниться в кошмарах наряженные купидонами гномы с золочеными крылышками и арфами, на которых они, страшно фальшивя, аккомпанировали музыкальным поздравлениям. Профессура наша, по-моему, не знала, куда деваться, один только Локхарт сиял и радовался...