Представитель

В этот момент в дверь тихонько постучали. Дюк накинул на обнаженную девушку покрывало и крикнул:

— Входи давай!

Дверь приоткрылась, на пороге появился Фагот.

— Прошу прощения, адмирал, но к вам какой-то человек. Просится поговорить по делу.

Дюк пошевелил извилинами, прикидывая и так и эдак, но не сумел вспомнить никого, кому срочно потребовалась бы его аудиенция.

— Ладно, пусть идет, — буркнул он.

— Прямо сюда?

— Прямо сюда.

Глава 29

Человек, который вошел в комнату Лозмара, ничем не напоминал тех субъектов, с которыми Дюк привык общаться.

На нем был хороший костюм, на запястье блестел браслет дорогих часов, и вообще он выглядел как преуспевающий бизнесмен, которому едва ли требовалась помощь разбойников.

— Кто вы такой, мистер, и что вам надо? — осторожно спросил Дюк, указывая на стоявший у стены облезлый стул.

Незнакомец не спешил отвечать на вопросы Дюка и, только усевшись, удостоил его внимательным взглядом.

— Ну? Так и будешь глазки пялить, или мне тебя выбросить отсюда? — начал раздражаться хозяин.

— Извините, если я вас обидел, мистер Лозмар, но я хотел убедиться, что вы именно тот человек, который мне нужен.

— И что, убедились? — уже более спокойно спросил Дюк, снова переходя на «вы». Он чувствовал, что этот человек заявился сюда неспроста и ему есть что предложить.

— У меня есть что предложить вам, мистер Лозмар, — тут же подтвердил незнакомец догадку Дюка. — Я хочу, чтобы вы сделали для меня кое-какую работу — естественно, за хорошее вознаграждение. — Незнакомец помолчал немного и добавил: — За очень хорошее вознаграждение.

— Что за работа?

— Работа вам знакомая. Я заинтересован в том, чтобы перегонять туков через соляные долины стало совершенно невозможно.

— Та-ак, — протянул Дюк и, поднявшись с дивана, начал застегивать свои кожаные штаны, которые до этого момента были не совсем в порядке. Затем он подобрал с пола куртку и, надев ее на голое тело, почувствовал себя вполне уверенно. — Та-ак, — повторил Дюк и снова сел на диван. Его огромные ладони сцепились в замок, и это говорило о напряженном мыслительном процессе, которому подвергал себя предводитель «собак». — Поговорим конкретнее. Какие деньги и за что?

Незнакомец положил ногу на ногу и, коротко улыбнувшись, сказал:

— Раз уж у нас все так налаживается и вы сразу не выставили меня вон, давайте познакомимся. Как вас зовут, я уже выяснил от ваших бойцов, а мое имя — Кит Карсон.

— О’кей, Кит. Теперь к делу.

— Собственно, нам бы хотелось, чтобы вы не только не допускали туков в Ларбени или Куцак, но и способствовали тому, чтобы фермеры покидали освоенные территории и устраивали бы свою жизнь где-то в других местах.

— То есть лучше всего, если их прямо на месте пускать в расход? — уточнил Лозмар.

— Я вам этого не говорил. — Карсон защитился ладошкой, будто боясь испачкаться. — Для меня будет достаточно, если они не будут жить на холмах, а остальное ваше дело.

— Понятно. Сколько вы заплатите за каждую освобожденную от хозяев ферму?

— Если вы ее просто сожжете, вместе с людьми и скотом, я смогу дать только десять тысяч кредитов… А если поголовье туков будет сохранено, я стану выплачивать вам по сорок тысяч.

Суммы приятно удивили Дюка. Раньше он убивал людей просто за гроши или вообще бесплатно, а тут предлагалась оплата, как квалифицированным наемникам.

— А захваченных туков я должен отдавать вам? — поинтересовался Лозмар.

— Нет, можете делать с ними что хотите, только не забивать на мясо. Мы заинтересованы в поддержании поголовья этих животных.

— Чтобы потом захапать все? — попытался угадать Дюк.

— Может быть, — неопределенно ответил Карсон и покосился на выглядывавшее из-под одеяла обнаженное бедро девушки. Воображение у Карсона было развито очень хорошо, и он невольно домыслил недостающие фрагменты, а домыслив, вздрогнул, настолько понравилась ему эта девочка. Да, именно девочка, Карсон даже сам не понимал, почему его воображение упорно рисовало слегка угловатую и оттого еще более желанную девичью фигурку.

Заметив косой взгляд гостя, Дюк обернулся и поправил одеяло.

— Ваша дочь? — намеренно поддел его Карсон.

— Нет, жена, — не слишком уверенно соврал Дюк и, чтобы вернуться к деловой части разговора, сказал: — Все, что вы говорили мне, мистер Карсон, очень хорошо выглядит на словах. Но где гарантии, что вы не растворитесь, как мираж в долине, едва я вляпаюсь в это дело? Я уже сжег ферму Нанта Каспара и продал на рынке всех его туков — давайте заплатите мне за эту работу.

Дюк ожидал, что этот лощеный господин начнет возражать, однако он молча достал из кармана пачку крупных банкнот и отсчитал сорок тысяч. А затем запросто положил их на колченогий столик.

Дюк сглотнул слюну. Вид денег всегда вызывал в нем особое волнение. И еще он заметил, что в кармане Карсона осталось не менее ста тысяч, а значит, если достать пистолет…

— Стоит ли пачкаться из-за какой-то сотни тысяч, мистер Лозмар, если вы можете заработать миллионы, — напомнил Карсон, легко догадавшись о терзавших Дюка переживаниях.

— Откуда миллионы? — недоверчиво спросил тот. — Я хоть и не учился в школе, но понимаю, что не найду на холмах столько фермеров.

— Ликвидация фермерских хозяйств, мистер Лозмар, — это только начало. А основная работа ждет нас позднее, и именно в будущем вы встретитесь со своими миллионами…

Голос Карсона звучал из полумрака, точно сопроводительный текст, и Лозмар ощутил в руках безмерное количество новеньких хрустящих банкнот, которые открывали перед ним целый мир.

— Мои деньги… — прошептал он и вернулся к реальности, где заметил, что Карсон снова смотрит на Мэнди. — Ну что, думаю, мы все обсудили, — сказал Дюк и поднялся.

— Пожалуй, что так, — кивнул Карсон и тоже встал, с неохотой отрывая взгляд от угадывающегося под одеялом манящего силуэта.

— Как мы будем связываться?

— Оставляйте записки на мое имя в отеле «Хризантема». Излагайте коротко: где, когда и сколько. И называйте место, где я буду передавать вам деньги…

Поняв, что говорить больше не о чем, Карсон направился к двери, однако у порога он повернулся и спросил:

— И все-таки, мистер Лозмар, кто эта девушка?

Дюк ответил не сразу, собираясь с силами, чтобы сдержать приступ бешенства.

— Я очень люблю деньги, мистер Карсон, но еще больше я люблю себя и все, что принадлежит мне… Только мне, вам понятно?