Преследуемая

А это было неправильно. Потому что я не была влюблена в Пола Слейтера. Учитывая, что парень, которого я любила:

а) был мертв и

б) очевидно, был не сильно заинтересован в романтических отношениях со мной.

Однако это не означало, что я могу броситься на шею первому попавшемуся красавчику, который окажется рядом. Я в том смысле, что должны же у девушки быть какие-то принципы…

Вроде того, чтобы сохранить себя для парня, который действительно нравится, даже если он слишком глуп, чтобы осознать, что вы созданы друг для друга.

Так что даже несмотря на то, что от поцелуя Пола мне захотелось забросить свободную руку ему на шею и поцеловать в ответ, — что я под влиянием момента, возможно, и сделала… или нет — все это было ужасно, ужасно НЕПРАВИЛЬНО.

Поэтому я попыталась оторваться от Пола.

Но вот что я вам скажу. Его хватка на моем запястье? Она оказалась железной. Железной.

Хуже того, когда я поощрила Пола, слегка ответив на его поцелуй, он навалился на меня и прижал к кровати, вероятно, сильно помяв диссертацию доктора Сласки. Да и с моей джинсовой юбкой от Кельвина Кляйна дела обстояли не лучше.

Так что теперь я чувствовала на себе все восемьдесят килограммов семнадцатилетнего парня, а это, знаете ли, совсем не весело, если это не тот парень, которого ты хочешь чувствовать на себе. А даже если ты и не против, то все равно делаешь все возможное, чтобы оставаться верным кому-то другому… кому-то, кто, насколько тебе известно, тебя даже не хочет. Но все равно.

Я умудрилась оторваться от губ Пола на достаточно долгое время, чтобы успеть слегка сдавленно — поскольку он почти расплющил мои легкие — выпалить:

— Слезь с меня.

— Да ладно тебе, Сьюз, — выдохнул Пол. Как ни жаль это говорить, его голос был полон страсти. Ну или чего-то еще. И что более обидно, звук его голоса пробрал меня до мурашек. Я в том смысле, что эту страсть ведь он испытывал ко мне. Ко мне, Сьюз Саймон, к которой никто из парней никогда не пылал от страсти. Во всяком случае, насколько я знала. — Не говори мне, что не думала об этом последние несколько часов.

— Вообще-то я действительно об этом не думала, — ответила я, довольная, что могла честно ответить на этот вопрос. — Так что отвали.

Однако Пол молча продолжил меня целовать — не в губы, поскольку я старательно отворачивалась, а в шею и даже пару раз в ухо.

— Это из-за выборов в школьный совет? — поинтересовался он между поцелуями. — Потому что мне совершенно наплевать, стану ли я вице-президентом вашего дурацкого класса. Если ты злишься из-за этого, скажи одно только слово — и я выйду из предвыборной гонки.

— Нет, дело вовсе не в выборах, — возразила я, по-прежнему пытаясь выдернуть свое запястье из пальцев Пола и увернуться от его рта. Его губы оказывали какой-то странный эффект на мою кожу. Мне казалось, что она пылает.

— О боже, это же не из-за Джесса? — застонал Пол, и я ощутила, как стон раскатился вибрацией по всему его телу. — Смирись, Сьюз. Парень мертв.

— Я ни слова не сказала о Джессе. — Это прозвучало как оправдание, но мне было все равно. — Разве ты слышал, чтобы я упоминала о Джессе?

— Тебе и не обязательно. Это написано на твоем лице. Сьюз, ну подумай ты. Куда это все может привести? Ну то есть ты будешь стареть, а он останется в том же возрасте, в котором окочурился. И что, он собирается сопровождать тебя на выпускной бал? А как насчет походов в кино? Вы, ребята, ездите в кино вместе? И кто за рулем? Кто платит?

Вот теперь я по-настоящему на него рассердилась. Больше всего, конечно, из-за того, что Пол был прав. А еще потому что он предположил, что Джесс в принципе отвечает на мои чувства взаимностью, что, к сожалению, было неправдой. Иначе с чего бы он так старательно держался от меня подальше эти последние несколько недель?

А потом Пол вогнал нож еще глубже.

— Кроме того, если бы вы действительно были созданы друг для друга, разве ты вообще оказалась бы здесь? И целовала бы меня так, как делала эту минуту назад?

Это стало последней каплей. Теперь я была в ярости. Потому что вопросы Пола были справедливыми. Вот в чем все дело. Он все правильно говорил.

И это разбивало мне сердце. Еще сильнее, чем до этого поведение Джесса.

— Если ты с меня не слезешь, — процедила я, стиснув зубы, — я тебе большой палец ткну прямо в глаз.

Пол рассмеялся. Вот только он тут же замолчал, когда мой палец действительно встретился с уголком его глаза.

— Ай! — завопил он, быстро скатившись с меня на кровать. — Какого?..

Я вскочила с кровати быстрее, чем вы произнесли бы «паранормальная активность» и, схватив шлепанцы, рюкзак и остатки достоинства, вылетела из комнаты прочь.

— Сьюз! — заорал Пол мне вслед. — Вернись сейчас же! Сьюз!

Я проигнорировала его крики, не снижая скорости, пронеслась мимо комнаты дедули Слейтера — тот по-прежнему смотрел повтор старого выпуска «Семейной вражды»[1] — и начала спускаться по винтовой лестнице к выходу.

И у меня бы все получилось, если бы внезапно между мной и дверью не материализовался стотридцатикилограммовый Ангел Ада[2].

Все правильно. Только что мой путь был чист, а через секунду его преградил Байкер Боб. Или лучше сказать, призрак Байкера Боба.

— Эй! — вскрикнула я, чуть не врезавшись в него. У парня были длинные подкрученные вверх усы и покрытые татуировками руки, которые он скрестил на груди. А еще он был — думаю, мне даже не стоит упоминать об этом — очень-очень мертв. — А ты откуда взялся?

— Не твое дело, маленькая леди, — ответил байкер. — Думаю, мистер Слейтер с тобой еще не закончил.

Я услышала шаги на верху лестницы и подняла голову. Там стоял Пол, одной рукой по-прежнему прикрывая глаз.