Превращение

– Странно. Должно быть, этот тест рассчитан только на боевых, - огорченно сказала она.

Я внимательно посмотрел на эту "тургеневскую девушку" в экологическом прикиде, и спросил:

– Слушай, как тебя вообще сюда занесло?

Лигейя вдруг стала очень серьезна.

– Я обычно все время сама по себе, - заговорила она, выпрямляя спину и складывая руки на коленях.
– Одна да одна. И вот этой весной, был жестокий циклон, а я смотрела, как из теплых стран возвращаются птицы...Они летели и летели сквозь снеговые облака - такие маленькие, теплые, такие беспомощные и упорные, как будто их тянуло что-то невидимое, но необыкновенно сильное. Нечто более сильное, чем любая буря.

И мне внезапно подумалось - надо найти кого-нибудь! Я не знаю, откуда пришло это желание. Меня ведь полностью устраивало быть одинокой. Я и вообразить ничего другого не могла. Я не переношу чужих, я не могу подстраиваться, мне дороги мое время и пространство. Я должна быть совершенно свободна, иначе я просто не могу жить... Но тут я поняла, что где-то среди этих мокрых туч есть одна птица... Моя птица. Она мала и слаба, но она упорно летит сквозь опасности, сама не зная куда. А я должна показать ей дорогу... чтобы она долетела.

На протяжении этого страстного монолога я незаметно отодвигался от девицы подальше.

Нашла себе маленькую птичку, тоже мне. Нет, спасибо! Только чокнутых старых дев мне не хватало!

– Хм...Это...Если ты рассчитываешь на меня, хочу сказать - я не свободен, - заявил я сразу, чтобы расставить все точки над "i".

Лигейя осеклась и посмотрела на меня с недоумением. Но тут же рассмеялась.

– Да я вижу, - ответила она без всякой обиды.
– Я тут уже давно сижу, и успела изучить всех. Увы, никто не подошел. Тут много очень славного молодняка. Но они ненастоящие. Они только играют.

– Вот-вот. Детский сад.

Лигейя очень оживилась.

– Это ты очень правильно сказал - именно детский сад! Младшая группа. Такие славные птенчики, но никуда не годятся! Я пожалуй, загляну сюда еще разок через год-два. Может, кто-то и них подрастет.

Когда она уходила, я даже пожалел ее. Бедняжке ничего не светило.

Минут десять я спокойно допивал кофе. Мысли блуждали где-то далеко, раздражение ушло. Странное общение со странной девицей, как ни удивительно, оказало на меня умиротворяющее действие.

Тем временем появилась Ники, и за ней - целая толпа юнцов. Все устремились к барной стойке.

– Прикольный все-таки этот Идолищев!
– сказала она.
– Хоть у него и мания величия, а рассказывает ужасно интересные вещи...

Я встал из-за стола.

– Ну что, идем отсюда?

– Ты так и просидел в буфете?! А почему лекцию слушать не стал?

– Зачем мне слушать выдумки этого старого алчного вруна?

– Это была очень полезная лекция, - возразила Ники, быстро оглянувшись.
– А Идолищев - не врун, а профессор-лингвист, и один из самых известных драконов Питера. Ну да, он жадный до денег, но для зеленых драконов это не порок...

– Он?! Да тут вообще не было ни одного дракона!

– Хе-хе...Повернись.

Я повернулся, но ничего нового за спиной не обнаружил.

– И что?

– Посмотри на бармена.

Бармен, увидев, что я на него смотрю, подмигнул мне вертикальным зрачком, и снова занялся кофе-машиной.

Глава 4. Гнездо в облаках.

Когда Черный клан собирался вместе, это обычно происходило у матери Валенка на Яхтенной. Можно сказать, там была наша штаб-квартира. Туда можно было завалиться в любое время дня и ночи (конечно, если мамаша Валенка была на дежурстве) и вкусно поесть домашней еды. Я сильно подозревал, что старуха догадывается о том, кто на самом деле ее сын и его странные друзья. Но она ни разу даже не намекнула на это. Что, впрочем, не мешало ей всячески крыть Валенка и учить его жизни. К нам с Ники она относилась с неприкрытым презрением. Благоволила она только к Грегу, который обращался с ней как с вдовствующей императрицей.

Пару дней спустя после похода в "Драконью дыру" Грег почему-то отменил огненную тренировку и велел мне вечером прийти к Валенку. Я шел с работы пешком, поглядывая на небо. Было жарко и душно, парило. Над новостройками клубились сизые тучи, обещая дождь, а то и грозу - первую в этом сезоне.

На подходе к дому меня окликнула Ники, выскочившая из парадной.

– Лешка, привет! Пошли со мной в магазин! Грег позвонил и велел купить продуктов для бабки, чтобы она не орала, что мы ее объедаем. Во какой список надиктовал! Я одна не дотащу...

Ники сунула мне в лицо список, в самом деле длинный. Я пробежался по нему взглядом, и удивленно хмыкнул:

– А это что? Торт "Птичье молоко"?

– Вот именно, - многозначительно подтвердила Ники.
– Тортик, блин. К чаю! Странно, да?

– Ага, - я закашлялся, чтобы скрыть смех.
– Торт - это серьезно. Я бы даже сказал, зловеще.

Ники не обратила внимания на сарказм. Морща лоб, она напряжено думала.

– Интересно, кому это?

– Валенку?
– невинно предположил я.

– Ха-ха, очень смешно. Нет, Грег кого-то ждет в гости!

– Думаешь, женщину?

– Похоже на то, - мрачно сказала Ники.

– Да ты не расстраивайся раньше времени. Может, это просто его старая боевая подруга.

– Ну-ну.

– Или он решил взять еще одну ученицу, более перспективную...

– Знаешь что?!
– начала заводиться Ники.

– А что это у тебя за спиной?
– ловко перевел я разговор на другую тему.

– Где?
– Ники стремительно развернулась.
– Тьфу на тебя! Что, сам не видишь? Футляр для скрипки.

– Зачем?

– Ты разве не знаешь, что я учусь в консерватории?

Нет, этого я не знал.

– Как тебя туда занесло?

– А почему бы и нет?
– подбоченилась Ники.
– Ты что-то имеешь против скрипки?

– Нет, что ты! Скрипка мне очень нравится! Но ты же вроде играла на гитаре...

– Скрипка гораздо лучше гитары, - ответила она резко.
– Гитара, она создает настроение. А скрипка... она сама играет, на тебе как на музыкальном инструменте. Словно скальпелем - прямо по венам...

– Смотря как играть - пробормотал я.
– Не, скрипку я уважаю. Скрипка - это серьезно. Помнишь, у Павича: "Вы действительно хотите подарить дочке скрипку? А вы знаете, что выучиться играть на скрипке - это как вспахать поле отсюда до Белграда и обратно три раза?"

– Купите ей лучше барабан, - подхватила Ники.

– Там не было про барабан, - возразил я.

Мы рассмеялись. Атмосфера разрядилась.

– Ну и вообще, - добавила Ники застенчиво.
– Грег однажды сказал, что ему нравится слушать скрипку.