Приговор

Они с Тони читали письмо. Последний раз она слышала имя Дерек Бёрк от Брента. Но, хотя они с Тони провозгласили честность и открытость во всём, она не была уверена, что это обещание касалось того, что может повредить его дружбе с близкими друзьями. Он был в неведении о том, что они поддерживали её, и это к лучшему.

Клэр недавно узнала об истории с Софией. Она подняла глаза от экрана.

— Тони, это та же София? Дочь Кэтрин?

Она увидела, что глаза его темнеют, когда он перевёл взгляд с экрана на неё.

— Да. Как, чёрт возьми, она смогла срежиссировать их переезд в Айову? Управляющий моим поместьем не имеет контроля над «Роулингс Индастриз».

Клэр опустила свой планшет, подошла к мужу и коснулась его плеча.

— Зачем ей это делать? Почему после стольких лет нежелания общаться с ней она вдруг перевозит её в Айову?

Он накрыл её ладонь своей.

— Не знаю, но мне это не нравится.

— Что тебя беспокоит?

— Несчастные случаи.

От этих слов волоски на задней части шеи Клэр встали дыбом.

— Какие несчастные случаи? Ты же не думаешь, что Кэтрин может навредить собственной дочери?

— Я не уверен, что у неё есть границы. Посмотри, что она сотворила с нами.

Клэр увидела, как вздулись вены на его шее и поняла, что он очень напряжён. Его челюсти сжались, но он постарался придать голосу как можно более спокойный тон.

— Уже полдень и тебе вредно находиться на солнце. Тебе нужно отдохнуть и, по рекомендации доктора, держать ноги поднятыми. А мне надо прогуляться.

Клэр хотела получить ответы на вопросы. Как обещание Натаниэлю повлияло на его тайное покровительство Софии? Какие конкретно были возможности у Кэтрин? Какие границы были у самого Тони? Но чувствуя его терзания, она не стала спрашивать. В последнее время они прошли слишком много трудных дорог. Эта ситуация не была её битвой, не касалась её семьи или её обетов. Тони нужно разобраться с этим самому. Она вздохнула.

— Хорошо, я отдохну в нашей комнате. Пожалуйста, разбуди меня, когда вернёшься.

Когда он поцеловал её в щёку, она увидела что-то в его глазах, нечто, от чего её пульс участился.

— Тони, пожалуйста, не покидай остров.

Ее мольба отвлекла его от размышлений.

— Что? Как ты узнала, что я думаю об этом?

Она взяла его за руки.

— Я не смогу отдыхать, если буду знать, что ты вышел в море на лодке. Я знаю, что Френсис показал тебе, как ей управлять и брал тебя с собой, но я не вынесу, если опять тебя потеряю.

— Клэр, я ненавижу это состояние беспомощности.

— Он освободился из её рук и прошагал к открытым дверям веранды. — Это место прекрасно, ты прекрасна, я хочу быть здесь с тобой и нашим ребёнком. Но, когда я прочитал про «Роулингс Индастриз», а теперь это, я чувствую себя животным в клетке. Если бы я был дома, я бы столько всего мог сделать.

— Мне казалось, что ты сам себе дом.

Она увидела, как его плечи опустились. Выражение изумления появилось и пропало.

— Сколько раз ещё я услышу, как мне повторяют мои собственные слова?

Клэр пожала плечами.

— У меня нет точного числа. Что я могу сказать? — Она шагнула к нему и дотронулась до его щеки. Нежно проведя по ней, она позволила вечерней щетине поцарапать кончики её пальцев. — Ты мудрый человек, и я многому научилась у тебя. Ты должен считать это честью. Подражание — самая искренняя форма лести.

— Думаю, найдётся много более кандидатур достойных подражания.

Целуя его в губы, она приподнялась на цыпочки и прошептала:

— Я собираюсь лечь. А когда я проснусь, то надеюсь, что не буду разочарована.

Она повернулась в сторону спальни, но Тони схватил её за руку и рывком вернул в свои объятья. Это внезапное проявление силы раньше испугало бы её, сегодня она нашла это очень даже эротичным.

— Скажи мне, — его взгляд темнел с каждой секундой, — почему электронный замок нужен был, чтобы держать тебя в плену, а со мной для этого достаточно несколько слов? Потому что, честно говоря, я хочу сесть в лодку и договориться с пилотом. Я обещал присматривать за Софией. Она понятия не имеет, на что способна ее биологическая мать. Я один могу ей объяснить, но пары слов из этих прекрасных губ, — он нежно провёл пальцем по её губам, — и я опять беспомощен.

— Потому что ты любишь меня. Ты предан Софии и чувствуешь за нее ответственность, что благородно с твоей стороны, но ты ещё больше предан мне и нашему ребёнку.

Тони кивнул.

— Я люблю тебя. Больше жизни. Но всё же я пройдусь. Я чувствую себя в ловушке. Мне нужно напомнить себе, что Кэтрин виновна в этом, а не ты. И хотя я так сильно тебя люблю, — он схватил её за плечи, — а я не на минуту не забываю об этом, в данный момент я вовсе не в восторге, что ты имеешь такую власть.

Клэр кивнула. Она хотела честности. Это не значило, что ей понравится всё, что она услышит. Но может в этом и был риск искренности — трудно принять то, что ранит чувства? Кроме того, в глубине она понимала о чём он — она сама когда-то была в таком положении.

Фил проскользнул в художественную галерею вслед за двадцатью с небольшим пар посетителей. Это была третья из тех, что он посетил в этот день. Она выглядела такой же, как остальные: произведения искусства, ярко освещённые софитами, тройка пространственных произведений, стоявших на стойках. Не в его вкусе. Он даже не знал, как притвориться, что ему что-то понравилось. Большинство вещей даже не казалось ему искусством. Кто вообще решает, что является искусством, хотел бы он знать.

Медленно прохаживаясь, притворяясь, что оценивает картины, которые выглядели, словно их нарисовал пятилетний ребёнок, он краем глаза заметил Софию. Она двигалась от картины к картине, задерживаясь у каждой безумно долго. Это была третья по счёту пятница, когда она отправлялась в Давенпорт, чтобы посетить галереи. Раз он нашёл её, дальше его действия были указаны чётко — написать мисс Лондон о местонахождении Софии.

Прошагав в боковой коридор, он сделал, как было велено. Он отправил сообщение своему нанимателю:

«МИССИС БЁРК В ГАЛЕРЕЕ ДЖОНА БЛУМА НА 12-ОЙ УЛИЦЕ.»

Затем он вернулся и стал ждать. Уставившись на полотно перед собой, он услышал двух женщин, обсуждавших использование цвета и тени. Фил знал много чего. Он мог вести курс по видеонаблюдению — технологии были его страстью, ему нравилось изучать новые приспособления, чтобы облегчить и улучшить свою работу. Что до компьютеров, то он мог обсуждать программирование и оборудование с ассами. Но когда дело касалось цвета и тени — увольте.