Приходите за счастьем вчера

А в это время гоблины наблюдали за своей госпожой; вначале они были очень удивлены, а потом стали всё больше и больше огорчаться. Они очень боялись, что их Королева может нарушить закон, и это навлечёт на Горный народ гнев Судьбы.

Видя, что королева не спешит отдавать приказ, чтобы избавиться от охотника, гоблины решили взять инициативу в свои руки. Как-то вечером, когда стемнело, они выскочили и схватили молодого охотника. И сбросили его со скалы. Снежная королева видела всё это в окно, однако ничего не могла сделать. Но ледяное сердце прекрасной и жестокой феи растаяло, и она стала простой любящей женщиной.

Из глаз упала слеза, первая в её жизни. Слеза Снежной Королевы упала на камень и превратилась в маленькую серебряную звёздочку.

Это был первый эдельвейс... цветок, который с тех пор растёт только в самых высоких, самых труднодоступных вершинах альп, на краю пропасти...

Эллада – Античная Греция

====== Глава XVIII (Часть I) ======

Великобритания. Йоркшир.

– Триумфальное возвращение, – обозрев широкое крыльцо поместья, хмыкнула Катерина. – Хорошо, что я не собираюсь ни с кем объясняться. Хотя пустить слух о тебе, на коленях вымаливающем прощение, всё-таки очень симпатичная мысль, согласись…

– Даже не думай, – предупредил Элайджа, отстёгивая ремень безопасности. – Никаких историй о стирании коленных чашечек или сделаешь ещё один резвый круг вокруг дома, наподобие того, который случился в последний раз.

– Вообще-то это норма вещей в замужестве, а точнее в предложении руки и сердца даме, – возвела к крыше автомобиля очи Кет, откидывая свой ремень и распахивая дверцу. – Другой вопрос, что ты только прикидываешься джентльменом.

– Норма устарела.

Они вышли из автомобиля и не спеша направились ко входу в дом.

– То есть после свадьбы женщине не стоит опускаться на колени ни при каких обстоятельствах, включая даже кхм… определённые? – Очутившись на ступеньку повыше, она обернулась и, невинно хлопнув ресницами, с сожалением ответила: – Как послушная жена, я учту твоё пожелание, хотя и не приветствую его.

– И кто тебя воспитал такой пошлой? – вздохнул мужчина, касаясь лёгким поцелуем её носа и пытаясь сдержать улыбку. – Точно не родительский дом.

– Пошлой? Ничего подобного. Я просто справедлива и правильно понимаю жизнь. Мужчина до, женщина после – в этом и есть сакральный смысл вальсов.

– Сильно заблуждаешься, – сообщил Элайджа, забывая о своей привычке не демонстрировать личную жизнь на публике. Крыльцо собственного поместья, конечно, назвать публичным местом можно с трудом и тем не менее… – Не знаю, как в общем, но в твоём конкретном случае жизнь несправедлива, поэтому никаких вальсов.

– Ты лишаешь меня возможности побыть сенсацией в дамском обществе. – Она надулась, стягивая перчатки. – Я, может, грезила об этом долгими зимними вечерами в Штатах. Ну и ладно, – губы брюнетки остановились в дюйме от щеки Элайджи, обдав его рот облачком пара, – мы ведь найдём другой способ их занять?

– Обязательно, хотя, если жаждешь предоставить мне ещё дамского общества помимо себя… – он потянул зубами серёжку на ухе. – Ну кто же против.

– Боюсь, тебя на всех не хватит, – хихикнула Катерина, стараясь не обращать внимания на то, как кровь стучит в висках. – Слишком много работы на меня.

– Ты такая выносливая натура?

– Для моей будущности важно, что ты вынослив, – её ладошки скользнули Элайдже под пальто, голос чувственно понизился: – В свободное от работы время будешь решать мне тесты по матану. Я собралась поступить на вечернее отделение, а все эти закорючки-интегралы и матрицы… Ну, вот полный ноль.

Со смешком отпихнув мужа от себя, девушка распахнула дверь.

– Отвратительный матрас, – объявила Кетрин, с разбегу плюхнувшись на кровать. – Неужели именно сюда я так хотела попасть?.. – Спрыгнув и поплотнее завернувшись в банное полотенце, она начала бродить по комнате, разглядывая обстановку. Собственно, обстановки никакой и не было – два сиявших вечерней тьмой окна, встроенный шкаф-купе с матовыми зеркальными дверцами, прикроватная тумбочка и сама кровать внушительных размеров. Негусто. – Может, попробуешь мою комнату?

– За тобой привычка не платить по долгам? – Скосив на неё насмешливый взгляд, он открыл шкаф, взяв с полки первую попавшуюся рубашку.

– Такая красота не должна простаивать без дела, – запротестовала Кет. – У меня и креслица, и столики, коврик…

– И лотосы, которым нужно менять воду по утрам. Мне как-то не улыбается глядеть на часы в ожидании горничной в ответственный момент.

– Кстати, а часы-то где? Будильник? – Отстранившись, она подняла брови, оглядывая девственно-пустую тумбочку. – Телефон? Я съем его на завтрак, клянусь.

– Не съешь. – Элайджа начал застёгивать рубашку. – Я так встаю.

– Да уж. – Катерина театрально-тяжело вздохнула и, подойдя, «невинно» провела пальцем по его груди. – Ты точно там живой?

– Живее всех живых, и, если ты продолжишь прыгать в этом и дальше, убедишься лично.

– Я не против, но кушать тоже хочется. – Подхватив с кровати сарафан, приготовленный перед тем, как Элайджа отправился показывать ей свою душевую, Катерина скрылась в ванной. – А как же моя мечта в сотню тысяч долларов?

– Можешь там краситься, переодеваться и спать, пока я в командировках. – Донёсся из-за двери приглушённый голос мужчины. – Или поселить своего кота, который к этой постели и близко не подойдёт.

– Но коврик я сюда перенаправлю, – фыркнула девушка, распаковывая свой фен. – Не морозить же мне ноги. И кошачий столик – на нём будет спать Мартин!

– Посмотрим…

– И почему женское «нет» – это почти всегда «посмотрим», а мужское «посмотрим» значит «нет»? – себе под нос пробормотала она, и продолжила, возвысив голос и перекрывая гул: – Мартин – мой питомец, он не любит спать один. Скучает...

– А я не люблю спать втроём, – отрезал Майклсон. – Готова?

– Да. – Она нырнула с головой в следующее сухое полотенце, вороша уже подсохшие пряди, и вновь появилась в комнате. – В доме что-то изменилось, с тех пор, как мы разв… мм… расстались шесть лет назад?

– Не слишком. Реставрация в основном, но местами – да. – Он приподнял волосы у неё на макушке, взлохматил. – Хочешь посмотреть?

– Угу. Во сколько вы обедаете? – Поправив завернувшийся воротничок его рубашки, Кет присела на кровать и начала шнуровать босоножки.