Приключения капитана Шпарина

– Принес? Давай сюда, пока не отрубилась.

Шпарин схватил телефон, повернул голову Инги и похлопал по щекам.

– Отстаньте...
– сказала Инга, не открывая глаз.
– Как мне плохо... плаваю...

– Ты смотри какая крепкая! Волшебник, я помню как ты пародировал Древаку. Сможешь произнести пару слов голосом Инги?

– И твоим могу, любым, - уверил экстрасенс.
– Я даже могу чревовещать.

– Урчать пузом будешь в другой обстановке, сейчас от тебя требуется произнести несколько фраз голосом умирающей девушки.

Шпарин сходил в ванную, наполнил стакан водой и набрал номер Ляхова.

– Слушаю, - раздался голос лейтенанта.

Шпарин вылил воду на голову девушки и приставил к лицу телефон.

– Что с тобой? Тебе плохо? Набралась?..
– заволновался Ляхов.

Шпарин толкнул экстрасенса и прошипел ему на ухо:

– Говори: мне плохо.

– Мне плохо-о...
– простонал Маралов голосом Инги.

– Ты где?
– спросил Ляхов.

– На "Горке"...
– продолжил экстрасенс.
– Приезжай, скорее-е...

– Еду!
– сказал Ляхов и отключился.

– Краски сгущаешь! Услышал что-то и порешь горячку!

– Собираемся. Я переодеваться, а ты брейся, потом неси наши новые вещи к выходу. Найди во что их сложить.

– Ну нет покоя. Нету... Зачем выдернул лейтенанта? И без него смоемся.

– Пешком?

– Две машины у дома.

– До первого полицейского.

– На такси.

– Городской телефон не работает. А с их мобильников звонить нельзя. Жаль, с третьей не увижусь. Прощайте, любимые. Не вспоминайте плохо.

Экстрасенс погладил розовые ступни выглядывающие из-под одеяла.

– Развел до полного выпадения в осадок, издевается над девочками. Бедные... Им сейчас плохо. Пяточки красивые, не говоря об остальном.

– Опять лапаешь мою собственность, страдалец тайный. Быстро пошел бриться!

Через пятнадцать минут оба друга сидели в зале и ждали Ляхова. Шпарин был одет в чёрный с синим отливом костюм. Из кармана выглядывал угол темно-синего платка. Маралов остался в розовой тройке и, положив на колени трости с черепом и золотым шаром, вертел в руках наручники, прихваченные из машины Инеева.

– Красавчик. "Холмогорский". Ловелас-с... Берегитесь губернские девки, мамаши, прячьте взрослых дочек. Зачем наручники с собой таскаем? Тоже хобби?

– Пригодятся, - сказал Шпарин, разглядывая себя в зеркало.
– Не денди, но парень хоть куда. Иди сюда. Будем менять внешность, насколько у нас, дилетантов, получится. Открой рот. Так, засовываем накладки... Произнеси пару фраз.

– Фто хофорить?

– Фто фофефь.

Шпарин выплюнул накладки в ладонь и натянул рыжий парик. Приклеил такого же цвета усики и бородку.

– Времени учиться актерскому мастерству у нас нет. Ограничимся усами, бородками и париками. Как?

– Вроде ничего. Не скажу что изменился до полной потери личности, но узнать с первого взгляда сложно. Глаза выдают. Они у тебя пронзительные и наглые, такие не забудешь. Хочется убрать подальше деньги.

– Линз, к сожалению, нет, - сказал Шпарин, надевая очки с простыми стеклами.
– Никогда бы не подумал что у меня наглые глаза. На тебя напялим вот этот седой паричок... Бородку седую приклеим. Усищи седые... Неплохо. Богатенький, стремительно стареющий любитель молоденьких девчонок.

Входная дверь распахнулась, в дом ворвался Ляхов и, увидев ряженых друзей, выхватил пистолет.

– Стоять!
– заорал лейтенант.
– Мордами в пол! Где девушка?

– Тихо, тихо!.. Свои.

– Капитан?!.. Что случилось?

– С сестрой всё в порядке, спит. Банальный перепивон. Оторвалась за ужином.

Ляхов почесал лоб стволом.

– А почему вы так одеты?

– Послезавтра мне нужно быть в другом месте, срочные дела, необходимо уехать на недельку. Поэтому операция отменяется.

– Жаль, - опечалился Ляхов.
– Я уже настроился, так настроился. Взгляну на сестру, как она там?

– Иди, проведай, - насмешливо сказал экстрасенс.
– Безразмерно удивишься.

– Никуда не надо ходить! Разбудишь! Пусть отоспится.

– С ней это случается, - сказал Ляхов, убирая ногу с лестницы.
– Иногда. Но не часто. Вы и сами знаете, капитан.

– Знаю, лейтенант. Подбрось нас до города. Поедем по срочным делам сегодня. Раньше уедем, раньше приедем. Со всех вокзалов поезда, так сказать, нас скоро повезут в далекие края. Или самолеты.

– Или "леталки", - хихикнул Маралов.

Ляхов прошелся по залу, посмотрел на остатки пиршества, на разбитую вазу, на отверстие от пули в стене.

– Ваза её работа? Нажра... Выпила лишнего. Любит пострелять. Капитан...
– нерешительно произнес Ляхов.
– Может сегодня? Проведём операцию, растребушим, как его... денежный вертеп. Ребята готовы, документы и машины готовы.

Шпарин, укладывающий вещи в кожаные сумки, найденные где-то экстрасенсом, резко выпрямил спину и повернулся.

– Ты серьезно насчет документов?

– Даже сумки привёз, в машине лежат. Какие вы приказали... сумки. Непромокаемые.

– Главное сумок побольше, - уныло сказал Маралов.

Глаза у Ляхова загорелись.

– Действуем по плану, без раздумий и колебаний, но сегодня, прямо сейчас.

– В омут головой!
– хмыкнул Маралов.
– Как бы не засосало.

– Не засосет, если повезёт. А новичкам, по-старому поверию, везёт всегда или почти всегда.

– Миша, всё дело в этом почти, - обреченно сказал экстрасенс.

– Уговорил. На штурм. Идем на штурм! Переодевайся, Алексей, оденешь приличную вещь. Костюмы на плечиках в машину. Не мять. Парики... Где чемоданчик с денежками, лейтенант? Патроны есть, пополнить боезапас?

– В машине три коробки. Вот ваши новые документы.

Шпарин уложил удостоверение двойника и паспорт на имя Погонялова Михаила Ивановича во внутренний карман пиджака, потрогал диск орионки на груди и сунул пистолет за пояс брюк.

– Присядем на дорожку.

Маралов, понурив голову, что-то шептал. Ляхов, положив ладони на колени, постукивал по ним пальцами и радостно сверкал глазами.