Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
– Какой же он счастливчик! – с досадой и завистью вдруг бросил испанец.
– Дон Себастьян!
– твердо молвила графиня, догадавшись, о ком это он. – Если вы будете говорить со мной столь дерзко и непочтительно, мы поссоримся навсегда.
– О, нет!
– Расскажите мне о доне Лонса.
Произнеся имя испанского гранда, она вдруг будто воочию увидела испанца - черные выразительные глаза, крупный рот насмешливо сомкнут, - и ощутила непередаваемый запах книг, цветов, сладкого винограда. Как же тогда ей было страшно! Как чудовищно одиноко! И какое счастье, что те дни неуверенности в себе и беспомощности, как казалось, прошли навсегда!
–
– Дон Себастьян нахмурился.- Дон Лонса так и не венчан. Говорят, в Галерее его замка главное место занимает скульптура некой дамы, прекрасной настолько, что не верится в существование оригинала. Мне повезло больше - оригиналом я любуюсь в данный момент. У Дона Лонсы осталась только холодная молчаливая копия, а оригинал –вот он, живой, веселый, свежий!
Изабелла погрозила ему пальчиком и засмеялась.
Ей было весело, ибо она надеялась, что эти ее прогулки в лес в то время, пока отсутствует супруг, остаются незамеченными, но это было не так.
Де Силлек стал странно молчалив в последнее время, похудел, побледнел. Черные круги под глазами сделали его глаза совсем темными. Часто бессонными ночами он со свечой в руке наклонялся к спящей жене. Она улыбалась в его объятиях. Ее прекрасное тело по – прежнему доставляло ему радость, но ее душа… Где она парила? Как ему удержать ее? И надо ли? Глаза де Силлек сухо блестели, и свеча наклонялась в дрогнувшей руке. Изабелла в другое время заметила бы его состояние, но сейчас верила словам «Нет, Изабелла, все со мной хорошо». Он отвечал так неизменно, когда она расспрашивала его о здоровье.
Но другие не были столь невнимательным.
– Мне кажется, - как-то сказала подруге Джулия с оттенком сомнения в голосе, когда они заканчивали дежурство у королевы, - что твоего супруга серьезно ранили на последнем штурме. В последнее время он так бледен, что даже страшно смотреть. Это так?
– О нет!
– А ты разве не заметила, насколько он стал молчалив? Не заметила? Такая небрежность на тебя непохожа! Обычно ты внимательна к своему супругу…Или ты все-таки ездишь к испанцу в лес?! Да? Господи Иисусе!
– Ты хочешь сказать, что Арман догадался?!..
– Конечно, он догадался! А вот как ты могла надеяться, что он ничего не заметит, я не понимаю! Я совершаешь ужасную ошибку и, что хуже, ошибку у всех на глазах!
Изабелла вздрогнула. Сердце пронзила ледяная дрожь, и у нее задрожали руки. О, неужели она действительно ослепла? Дон Себастьян заморочил ей голову легкими, льющимися, как ароматный густой мед, словами любви, в которых она завязала, как муха. Ей хотелось, чтоб он был счастлив, и она забыла о своем любимом. Да! Он наверняка все знал о ее поездках в лес, но, слишком гордый, ничего ей не сказал! Господи, никогда, никогда больше она не причинит боль де Силлек!
Изабелла с трудом дождалась, когда ее отпустила королева Анна Австрийская, и нашла мужа среди мушкетеров. У нее вырвался вздох облегчения, когда она оказалась рядом с де Силлек, родным, излучающим удивительную надежность. Силлек, напротив, встретив ее блестящий ускользающий взгляд, побледнел. Он так странно глядел на жену, что все в замешательстве замолчали.
– Г-н граф!
– возбужденно проговорила Изабелла.
– Мне нужно сказать вам несколько очень важных слов.
Де Силлек кивнул с видом человека, ожидающего самого худшего. Они вошли в приемную де Тревиля, где в эту минуту никого не было. Как после долгой разлуки Изабелла со вздохом удовольствия прильнула к мужу. О, да! Ее сердце принадлежало только одному человеку
в мире. Но де Силлек не поднял рук, чтоб заключить ее в объятия. Наоборот, он стал бледен как мертвец. Грозящая природная катастрофа не вызвала бы на его лице такую бледность, как непонятные оживление и возбуждение Изабеллы.– Арман!
– простонала она, прижимаясь головкой к его груди. – Я должна вам сказать кое-что важное…
Он вздрогнул, словно шпага ударила ему в сердце. Сейчас она признается, что любит другого.
– Любимый мой, - шептала она со страстью.
– Нам давно уже следовало объясниться…
Она подняла голову и испугалась. Глаза де Силлек затуманились как у человека перед сердечным приступом. Бесстрастье надело безжизненную маску на его лицо, но в глубине его глаз вспыхнул гнев.
– Говорите смело, дружок, - глухо сказал он. – Вы знаете меня. Мне можно сказать все.
– Арман!
– воскликнула Изабелла. Глаза ее сияли. – Это совсем не то, что вы можете подумать. Я все это время поступала скверно, Арман! Простите меня! Даже отругайте за то, что я не рассказала вам о доне Себастьяне. Он болен и лежит в доме лесника, здесь недалеко. Я.. я ездила к нему.
– Вот как?
– проронил он, впившись взором ей в лицо.
– Сначала я не знала, что это он. О каком- то больном дворянине мне сообщили разбойники! А потом я обнаружила, что это он! Я пожалела его, Арман! Не больше! Ради всего святого поверьте, что не больше! Он столь несчастлив. Простите, что я говорю об этом, но я испугалась… вдруг вы сомневаетесь во мне. Но я по-прежнему люблю вас и только вас.
Она ловила его взор блестящими глазами. Но лицо де Силлек по- прежнему было напряженным.
– Любимый, вы молчите!
– она покачнулась. – Вы мне не верите…Дон Себастьян для меня только друг, поверьте, Арман!
– Вот как? Только друг? Разве такое возможно?
Она вцепилась ему в плечи.
– Вы сердитесь… О да! Я виновата. Ругайте меня, но, пожалуйста, не разлюбите!
Де Силлек пристально следил за ней.
– О, Арман, как же вам объяснить мои поступки, боже мой!? Он помог мне бежать от дон Лонса. Он, каким бы он не был, сохранил мою жизнь для вас! Я могла погибнуть без него и унести в могилу Антуана, нашего сына. И не было бы тогда Луизы! Я не в силах забыть это! Дон Себастьян мог встретиться со страшной инквизицией и взойти на костер, если б нас поймали и узнали, что он помогал мне!
– И вы пожалели его? Или не только пожалели?
– Я не могу любить его, но благодарной я ему буду, - задумчиво продолжила Изабелла, – Я, конечно, не должна говорить это все вам, дворянину, супругу, мужчине.
– Да, - кивнул он.- Я - всего лишь супруг, мужчина. А вы свели с ума его и…меня.
– Вы все понимаете, - страстно прошептала Изабелла. – Мне кажется порой, что вы понимаете дона Себастьяна… Хотя у вас есть веские причины его ненавидеть…
Де Силлек разглядывал жену с таким видом, с каким глядят на редкую вещь или необычный оттенок цвета.
– Как я могу разлюбить вас?- шептала Изабелла, лаская пальчиком его губы. – Мне никогда этого не удастся, мой родной.
Ее тон вызвал обжигающую страсть на лицо де Силлек.
– Мое скрытное дитя, - прошептал он.- Почему же ты мне не сказала…
– Я боялась.
– Ну, уж, Изабелла! – возмутился де Силлек.- Неужели, черт возьми, мы уже дошли до этого!? Ты боялась, что я решу оставить дона Себастьяна без помощи лекаря? Я в следующий раз скрещу с ним шпагу, клянусь, но убивать безоружного не в моих правилах. И вы это знаете!