Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
Джулия неодобрительно глянула на золоченые часики, подвешенные к поясу на тонкой гладкой цепочке.
– До назначенного на сегодня бала еще долго! Бал назначен на 8 часов пополудни, а сейчас только четыре!
– О, небеса, сколько еще ждать!
– Если бы ты, Изабелла, ушла сейчас, я последовала бы за тобой. А теперь из-за твоей непонятной церемонности, мне придется отложить встречу с де Арамисец на несколько часов!
– Я не могла иначе!
– О чем вы так громко спорите, сударыни? –нежным голосом задала вопрос королева Анна Австрийская. Она остановила беседу с другими дамами.
– Мы спорили о г-дах мушкетерах, - брякнула Изабелла первое, что пришло ей на ум.
– О чем же именно? Нам всем было бы интересно послушать, дитя мое!
– в мелодичном голосе королевы прятался упрек.
Изабелла с Джулией смущенно переглянулись.
– Мы хвалили свою храбрость подчиняться только вашим приказам, а не приказам Его величества короля!
– продолжила Изабелла непоследовательно, сама удивляясь своим дерзким словам.
– Приказ короля?- повторила Анна Австрийская тихо.
– Да, ваше величество! Его величество звал нас к себе, но мы отказались!
– Мы фрейлины вашего Величества, а не Его Величества - удачно ввернула Джулия.
– Вам не следовало так поступать!
– заметила королева тихо.
– Я приказываю вам подчиниться Его величеству. Ступайте!
– Возьмите меня!- шепнула г-жа д’Аво, дергая за рукав Изабеллу.
– Г-жа д’Аво тоже вызвана его величеством!- храбро сказала Изабелла.
– Хорошо, сударыни, идите! Я не желаю лишиться любимых фрейлин из-за неподчинения приказам Его Величества.
Фрейлины присели в реверансе, и, скрывая изо всех сил чувство облегчения, удалились.
– Что я наделала!- воскликнула Изабелла с ужасом, когда они вышли из душного помещения и жадно глотнули свежий воздух. – Как я смела солгать королеве!
– Это вовсе не грех, - возразила Джулия с деловым видом. Она уже успокоилась и взяла подругу под руку. – Во всяком случае не смертельный!
– И это говоришь ты, супруга чрезвычайно религиозного человека, которому прочили карьеру кардинала! Ты всерьез считаешь, что допустимо обмануть королеву ради личной выгоды?!
– Я утверждаю: мы - верные фрейлины Ее Величества, враги врагов королевы, мы жизнь отдадим за ее жизнь. Но, пока этого от нас не требуют, мы можем пожить в свое удовольствие. Верно?
– Да! Да!
– согласилась д’Аво, энергично кивая.
Изабелла с Джулией пробрались мимо караулов и торопливо направились к палаткам мушкетеров. Их поминутно окликали знакомцы. Подруги махали платочками, посылали друзьям воздушные поцелуи и спешили дальше.
Де Силлек ждал жену. Он сидел у костра рядом с товарищами и не сводил глаз с палатки королевы, откуда могла появиться Изабелла. Он рассчитывал на несколько долгих часов ожидания. Мушкетеры рядом играли в карты и пили вино. Де Дромоль несколько раз приглашал графа присоединиться, но тот оставался бесстрастен к их развлечениям.
Щеки графа покраснели, словно от жара углей, когда Изабелла вдруг появилась и в сопровождении верной Джулии спешно направилась к их палатке. Там находился лишь де Арамисец. Насвистывая, он застегивал камзол перед осколком зеркала, поставленном на полковой барабан.
– О, наконец-то меня, счастливца, посетила г-жа
де Арамисец! – воскликнул он, когда полог палатки одернула знакомая тонкая рука. Просияв, де Арамисец схватил эту ручку и осыпал ее горячими поцелуями.– Король, как обычно, с нетерпением и страстью ждет вас, г-жа маркиза!
– Я помню это!
– протянула Джулия томно. Глаза ее зажглись лихорадочным блеском. Де Арамисец обратил взор на ее спутницу.
– Добрый день, г-жа графиня,- приветливо сказал он.
– Вот и вы! Вовремя, мадам!
– Благодарю вас!
– Но я не имею времени более осыпать вашу милость достойными вас комплиментами – у нас важное дело и мы оставляем вас!
– Да, Изабелла! – как ни в чем, ни бывало, согласилась Джулия. – Не жди меня слишком рано!
– Хорошо, господа!
– с улыбкой согласилась Изабелла. Она начала догадываться, в чем тут дело.
Де Арамисец что- то шепнул жене. Та покраснела и прильнула к нему, запрокинув голову и выпятив губы, ожидая поцелуя. Довольно посмеиваясь, де Арамисец обнял ее за талию, и они ушли.
Изабелла воспользовалась оставленным зеркалом, чтоб оправить прическу. Волосы с красивым отливом тяжелого золота, поднятые высоко на затылок, падали ей на плечи тяжелой волной. Они вились на висках, закручивались в локоны и золотая сетка едва удерживала их массу. Изабелла чуть ниже спустила лиф платья, когда в палатку стремительно вошел Арман де Силлек.
Несколько мгновений они молчали. Потом граф раскрыл жене объятия. Изабелла бросилась ему на грудь.
– О, Арман!
– только и воскликнула она, вне себя от счастья. – Я нашла вас!
Де Силлек крепко прижал ее к себе, не в состоянии говорить. Лицо графа выражало щемящую нежность.
– Моя Изабелл!
– вырвалось у него. – Моя любовь!
Он легко поднял ее на руки и посадил к себе на колени. Изабелла заключила его в объятия, счастливая, живая и веселая. Де Силлек, не отрываясь, вглядывался в ее ясные серые глаза, словно оживая под любящим взором.
– Изабелла, ты все- таки ослушалась меня и приехала?! Здесь опасно, родная! Я недоволен.
Он сказал это грозно, но в темных глазах его сияли счастливые огоньки.
– Вы не искренни, граф де Силлек!
– со смехом заявила проницательная Изабелла.
Де Силлек на мгновенье опустил глаза, смутившись, но потом улыбнулся. Изабелла обожала его улыбку - открытую, доброжелательную, мудрую, принадлежащую лишь ей.
– Да, - признался он неохотно. – Я, черт возьми, действительно, сейчас неискренен.
Он зарылся лицом в ее волосы, пахнущие лесом и ветром, и с наслаждением вдохнул знакомый запах.
– Я ждал вас!
– шепнул он, словно выдавая сокровенную тайну.
– Я опасался, что вы приедете, надеялся, что вы послушаетесь меня, но я ждал вас. Днем я искал ваш взгляд в толпе придворных, ночью просыпался от того, что мне мерещился шорох вашего платья. Мне все время казалось, вы подходите к палатке! Я ведь знаю, какая вы безрассудная, Изабелл!
Рядом с ней он мог быть таким - нежным, заботливым, в чем- то даже ранимым и трогательным. Только ей он мог приоткрыть свое сердце. Кроме Изабеллы никто никогда не мог знать, что у г-на де Силлек на душе.