Прими как есть. Я рядом
Шрифт:
— Не представляю, — ответила с напускным превосходством, не узнавая своего голоса. — Даже не хочу голову этим забивать. Просто… — Повернулась к Холодному и, забравшись на подоконник, подняла ноги, — не понимаю зачем тебе это нужно.
Ей пришлось собрать в кулак всю свою храбрость. Гоня поганой метлой неуверенность и чувство дискомфорта, кажется, она впервые говорила с ним так открыто. Что стало триггером, до сих пор не поняла. То ли мягкость с его стороны, то ли собственная глупость. Можно ли с ним говорить откровенно? Она понятия не имела.
— Я же говорил…
— В том-то и дело, Стас. Ты много чего говорил.
— Но ведь ты что-то чувствуешь. Не только благодарность. Я же вижу, Тина. — Его длинные пальцы сомкнулись на подлокотниках. Крепко стискивая их, Холодный тяжело дышал и, честно говоря, едва сдерживал себя, чтобы не…
— Это не важно, — даже не стала отрицать. Бесполезно и глупо. — Это не имеет значения после всего, через что ты заставил меня пройти. Неужели ты не понимаешь?
— Я понимаю, — тихо произнёс, глядя на то, как она обнимает собственные коленки. Не поворачивая к нему головы, терзает свои губы мелкими укусами. — Я всё прекрасно понимаю. — И не может не признать, что она права. Полностью и безапелляционно.
— Поэтому я спросила: зачем тебе это нужно?
Повисшая пауза была так красноречива. И так болезненна. Словно сочащаяся кровью открытая рана. Пульсирующая и ноющая дыра, чёрт возьми. Стас продолжал смотреть на Кристину немигающим взглядом. Заметил как от напряжения её ноздри слегка трепетали. Выдерживая паузу, она будто ждала его следующего хода.
И… вздрогнула, когда он, опираясь на свои руки, начал медленно подниматься с кресла. Стискивая зубы и тяжело дыша, выпрямлял руки, а затем и ноги. И, оказавшись в вертикальном положении, ладонями впился в подоконник, блокируя её ноги.
— Что ты… Стас! Боже! Что ты творишь?! — Не веря своим глазам, смотрела на него, как нечто сверхъестественное. — Сядь обратно!
Боялась пошевелиться. Боялась, что одно её неловкое движение может сбить его с ног. С Ног!
— Не хочу, — процедил, поднимая голову и улыбаясь. Эта улыбка выражала и радость, и невообразимую боль.
— Тебе же больно! — Её шепот показался ему криком. — Так нельзя!
— Можно, — произнёс на выдохе. — Только осторожно…
Он уловил её дыхание и удовлетворённо закачал головой. Она должна знать. Ему казалось, что именно она и должна была увидеть это первой.
— Ты, — задыхаясь, Кристина расправила плечи и прижалась спиной к стене позади себя. Её глаза распахнулись шире, а лицо посерело. — поверить не могу.
— Я тоже, — тихо взвыв, Холодный сместил руки ближе к её ногам и большим пальцем коснулся тонкой щиколотки. Едва не застонал от удовольствия. Так давно… он так давно жажда этого прикосновения. Малейшего. Даже самого не значительного. — Можно вопрос?
Пристально глядя в зелёные озёра, он продолжал вырисовывать на её щиколотке узоры. Видел, как она трудом сглотнула и напряжённо кивнула, отвечая на его просьбу.
— У тебя кто-то есть?
Кристина открыла рот, собираясь ответить. Но, словно передумав, сомкнула губы и нахмурилась.
—
Я просто хочу понимать. Я не… — его голос был спокоен, а взгляд казался тёплым. — Это твой друг… — сглотнул неприятный ком в горле, — Артём. Что у тебя с ним?— Ничего, — сухо произнесла, стараясь не думать о том, как с ней поступил её бывший друг. Дважды он предал её. И теперь она даже думать о нём не хотела. — Ничего. — Повторила, пожимая плечами.
— Совсем ничего?
— Я не общаюсь с ним, — твёрдым голосом хотела внушить и себе, и Стасу, что эта тема её совсем не цепляет.
— Совсем? — тёмные брови слегка выгнулись.
— Совсем.
— Почему? Вы же…
— Это не важно, Стас. Я не хочу обсуждать с тобой это. — Покосилась на его пальцы, которые беспрерывно рисовали круги на её лодыжке.
— Хорошо. Я понял, — кивнул и постарался спрятать улыбку, растягивающую жёсткие губы.
Но, перехватив в зелёных глазах тревогу, добавил:
— Я не согласен.
— С чем? — нервно дёрнула рукой, стряхивая упавшую на лицо прядь волос.
— С тем, что ты мне предлагаешь. Я не смогу. Не смогу просто смотреть на тебя и ни иметь возможности прикасаться. Даже сейчас. — Он перевёл взгляд на свою руку. На пальцы, что невесомыми движениями продолжали оглаживать её ногу. — Это то же самое, что предложить мне быть друзьями. Мы ведь не друзья, тина. Тебе это известно, как никому другому. И вряд ли сможем ими быть.
— Поэтому я не вижу смысла в этом шансе, Стас. Ты должен меня понять.
— Я понимаю, — скованно ухмыльнулся. Пытаясь унять сердцебиение, он тяжело и медленно дышал. — Я же не тупой… но я настойчивый. Ты же знаешь.
Глава 35
Это так успокаивало. Кристина и не заметила, как прошла целая вечность с того момента, как она заперлась в ванной. Глядя то, как тоненькая струйка воды омывает её пальцы, она полностью погрузилась в свои мысли. Оставшись, наконец, с ними один на один, смогла медленно разложить всё по полкам. И, не решаясь сдвинуться с места, оглянулась, упираясь уставшим взглядом в запертую дверь.
Он — там. Он никуда не ушёл. Он тоже будет спать здесь.
Никита выпил не одну банку пива и они дружно решили, что Холодному лучше остаться у друга на ночь. А завтра утром Ник благополучно доставит Стаса домой. В десять к нему приедет врач. Поэтому лучшим решением для Тины будет проспать до десяти. И носа не показывать из комнаты до тех пор, пока Холодный не покинет квартиру друга. Так будет лучше.
Стасу Никита постелил на кухне. Там есть диван, и поэтому ни у кого не возникло вопроса о том, где разместить ещё одного человека.
Можно было подумать, что это злой рок. И удача просто по привычке отворачивается от Тины. Она даже привыкла в какой-то степени.
Настойчивый он…
Хмыкнула про себя и, снисходительно покачав головой, закрыла воду.
И что? Что дальше?
Она ведь приняла правильное решение? Не ошиблась? Хоть в этот раз?
Он не способен на платонические отношения. Он не способен дружить с ней. Да и не испытывает желания вводить с ней дружбу. Только с гарантией на что-то больше. А большего она дать ему не сможет.