Принцесса без короны. Неправильный отбор

— Что случилось-то? — негромко спросила Летиция, которую знобило от холода и страха. Дайна прислушалась к себе, но не уловила ни следа того ужаса, который тряс ее несколько минут назад.

— Ты зачем нас разбудила, дура? — недовольно поинтересовалась Клера, и Донна мрачно сообщила, потирая лодыжку:

— А я ногу подвернула… Зачем мы так побежали-то?

Девушки вопросительно посмотрели на Дайну, и она подумала, что не знает, что им ответить, и сейчас действительно выглядит полной дурой. Вскочила, всех перебудила, и что?

В тот же миг земля вздрогнула, и там, где стояли кровати участниц отбора, расцвели рыжие гроздья взрывов.

***

Валентин не помнил, чтобы он когда-нибудь бегал вот так — не чувствуя под собой земли, почти летя, так, что душа вырывалась из тела, чтобы успеть, спасти, закрыть. Когда на месте ночевки девушек тьма пришла в движение, Валентин сорвался с наблюдательного пункта и рванул туда, где тьма наливалась багровым огнем.

Кажется, Эжен бросился за ним. Кажется, Кристиан замер от удивления — взрыва он не ожидал, да и кто мог его ожидать? Валентин не знал точно — он бежал, выбрасывая один за одним защитные укрывающие заклинания и понимая, что может и не успеть.

Огненные шары, которые с ревом заклубились под деревьями, поднимаясь к небу, скомкались от властного мановения его руки — Валентин с какой-то глубокой тоскливой опустошенностью понял, что все кончено. Что он, скорее всего, не успел.

— Живы! — прокричал Эжен и замахал руками кому-то справа. — Они живы! Слава богу!

Валентин обернулся к спящему фонтану и увидел, что все участницы отбора сидят на скамеечках рядом. Фонарик озарял их мягким светом, делая похожими на привидений. Кто-то из девушек плакал, одна лежала, кажется, без сознания, но все они были живы и здоровы.

На мгновение ему стало легко — настолько, что он почти взлетел.

Потом Валентин как-то сразу почувствовал все — и прохладу осенней уже ночи, и запахи трав, и нервный стрекот насекомых, и вспыхивающие огоньки в окнах замка — и в тот же миг увидел Дайну. Она стояла, держась за руку Вильмы, смотрела прямо на Валентина, но не видела его.

Сердце пропустило удар.

Земля дрогнула — прокатилась отдача от заклинания. Взрыв истаял, поглощенный силой волшебства: остались лишь тлеющие обломки кроватей, потемневшие стволы деревьев, черная листва — и живые участницы отбора невест.

Валентин подошел к ним, слыша за спиной быстрые шаги Эжена и Кристиана. На главу отделения боевой магии было страшно смотреть — Валентин не оборачивался, просто знал, каким сейчас было лицо Кристиана, который весь день носил с собой бомбы-хлопушки, укутывал личными заклинаниями и предположить не мог, что бомбы станут настоящими.

— Живы? — коротко спросил Валентин. Кто-то из девушек всхлипнул, Дайна перевела на него слепой испуганный взгляд и ответила едва слышным шелестящим шепотом:

— Да, господин ректор. Я что-то почувствовала… я не знаю, что это было. Но разбудила всех, мы прибежали сюда. А потом… — Дайна всхлипнула, поднесла руку к щеке и медленно опустила. — А потом все взорвалось.

«Это была смерть, — подумал Валентин. — И твое чутье некроманта не подвело, и ты успела спасти всех».

Все, что он сделал, было не зря. Не стань Дайна некромантом, не закрепи Валентин в ней ее новую силу — и сейчас под яблонями лежали бы десять мертвых девушек.

Дайну качнуло — так, что Валентин невольно подхватил ее, не давая упасть. Горячее мокрое лицо уткнулось в его грудь, Дайна шмыгнула носом и разрыдалась.

— Оно не должно было взорваться, — растерянно прошептал Эжен. — Нет. Это была хлопушка, вы должны были ощутить ее в постели. Но никаких взрывов, никаких увечий.

Он обернулся к брату и спросил:

— Или ты меня обманул? Валентин?

Лицо Эжена темнело — в нем нарастала ярость. Он не был волшебником, но он был сыном волшебницы и королевской кровью: иногда магия в таких людях пробуждалась в самый неожиданный момент.

Как правило, это заканчивалось очень плохо для окружающих.

— Нет, ваше высочество, — торопливо произнес Кристиан. Он был бледен — настолько, что Валентин испугался, как бы его не хватил удар от волнения. — Я лично заготовил совершенно безопасные хлопушки. Я окутал их заклинаниями, чтобы девушки не нашли подлог раньше времени. Но я клянусь своей честью — это были не настоящие бомбы.

Дайна всхлипнула, повела плечами, отстраняясь от Валентина. Он осторожно усадил ее на скамью, до боли в груди жалея, что сейчас не может снять проклятую маску, не может вытереть ее слезы, не может обнять, успокоить, утешить.

Ничего-то он не мог.

Со стороны замка спешили крысы, возглавляемые Шайло — за ними бежали преподаватели, которых обгонял Гровир: оркувен летел в исподнем, со своей боевой саблей наголо, косица колотила его по спине, как плетка. Валентин сел рядом с Дайной: настолько быстрая и резкая работа с заклинаниями заставила голову кружиться и сделала ноги ватными.

— Кто-то подменил твои хлопушки, — негромко сказал Валентин. — В замке есть злоумышленник, который собирается сорвать отбор невест.

— То есть, как это, сорвать отбор невест? — изумленно повторила подбежавшая Хасимин. В ту же минуту Гровир рухнул на колени рядом с Дайной, заглянул ей в лицо, спросил:

— Ты жива? Дайна?

Она кивнула, Гровир выронил свою саблю и обнял девушку, прижав к себе так крепко, что Валентину послышался хруст костей.

— Да, сорвать отбор невест, — устало повторил он. — Крупнейшее международное мероприятие этого года. Как думаете, внезапная гибель волшебниц из разных стран порадует их князей и королей? Как быстро они двинут войска на Абсолон, и кто будет первым?

Во всем, конечно, обвинят Саалию и Абсолон, которые вступили в сговор, желая, как в старые времена, переделить весь материк. И двинутся из степей летучие отряды оркувенских князей, и выйдут им навстречу боевые каре Абсолона, и выступят когорты Шанно, и мир зальется кровью и озарится огнем…

Госпожа Эмилия ахнула, прижала пальцы к губам, браслеты испуганно зазвенели на сухонькой руке. Сейчас, в ночном колпаке и халате она казалась совсем маленькой и старой. Кристиан растерянно провел ладонями по лицу.