Принцесса Иляна
Шрифт:
А ещё обнаружилось, что плечи у этого человека шире, чем на картине. Их делал ещё более широкими просторный кафтан из синего бархата, надетый поверх другого - зелёного. Сами одеяния выглядели новыми, и было заметно, что их обладатель ещё не успел к ним привыкнуть, поэтому его движения выглядели не вполне свободными, осторожными. Именно так - немного скованно - Дракула поклонился Илоне, и она поклонилась ему так же, поскольку не смогла до конца преодолеть смущение.
– Илона, это мой кузен Ладислав. Твой будущий супруг, - произнёс Матьяш и с улыбкой добавил.
– Видишь? Он совсем не страшный.
–
– Я ведь то же самое тебе говорила.
Любопытство в глазах жениха сменилось лёгким недоумением, а Илоне вдруг почему-то стало досадно. Она произнесла тихо, но твёрдо:
– Я и не боюсь. С чего вы взяли?
– Мы шутим, дорогая кузина, - ещё больше заулыбался Матьяш.
– Мы просто шутим.
Затем король уселся в резное кресло, указал невесте и жениху на два кресла, стоявшие рядом, предложил всем остальным своим родственникам тоже присесть и начал рассказывать о кузене, всячески расхваливая его. Могло бы показаться удивительным, что так лестно говорят о Дракуле, которого называли и извергом, и кровопийцей, и тираном, но Матьяш рассыпался в похвалах.
Его Величество напомнил всем присутствующим, что "кузен Ладислав" и отец Илоны вместе воевали против турок пятнадцать лет назад, когда большая турецкая армия сожгла венгерскую крепость Северин на Дунае, а затем зашла в валашские земли и захватила в плен много мирных людей. Матьяш сказал, что армия его кузена и армия Ошвата, объединившись, догнали турецкую армию и воздали туркам по заслугам.
– Вот замечательный пример единения, которое может послужить на пользу христианству, - важно произнёс Его Величество и, сделав многозначительную паузу, добавил: - Я надеюсь, что брачный союз, который мы скоро заключим, так же послужит на благо всем христианам.
После этого Матьяш рассказывал о некоем зимнем походе, совершённом Дракулой, когда оказалось сожжено множество турецких крепостей. Поход состоялся четырнадцать лет назад, но Матьяш почему-то помнил все подробности. Возможно, прочитал некий старый отчёт, чтобы освежить память.
Венценосный рассказчик лишь иногда спрашивал:
– Верно ли я передаю ход событий, кузен?
Жених Илоны иногда говорил "верно", иногда что-то добавлял, а остальные слушали.
Затем король принялся рассказывать о войне, которая была тринадцать лет назад. Турецкую армию возглавлял лично султан, и эта армия, которая вторглась в валашские земли, была огромна, но "кузен Ладислав" не побоялся бросить ей вызов.
Матьяш говорил о том, как его кузен стремился задержать врагов во время переправы через Дунай, а затем - о кровопролитном ночном бое недалеко от валашской столицы, причём этот бой оказался для влахов очень успешным, ведь кровь лилась в основном турецкая. Рассказ получился очень красочный и убедительный, но "кузен Ладислав" почему-то погрустнел, и уже делал над собой усилие, чтобы бодро подтверждать:
– Да, верно. Всё верно.
Кажется, король так и не завершил своё повествование. О том, чем же закончилась война, он сказал весьма неопределённо. Вначале упомянул, что тоже собирался участвовать в деле, помочь влахам против турок, но затем лишь выражал
сожаления о том, что война, которая "так хорошо начиналась", оказалась проиграна.Илона помнила, что Дракула был обвинён в предательстве и арестован именно в то время, когда Матьяш собирался в поход, но ведь Матьяш сказал ей недавно, что никакого предательства не было. Что же в итоге произошло?
Всё казалось очень запутанно, однако просить разъяснений сейчас Илона не стала. "Я слишком взволнована и всё равно ничего не пойму", - подумала она. К тому же, король заставил её взволноваться ещё сильнее, вдруг предложив:
– А может, оставим жениха и невесту ненадолго наедине?
Мать Илоны сразу встрепенулась:
– Что!? Это ещё зачем!?
– но Эржебет поддержала сына:
– А почему бы и нет.
– Как же так, - пробормотала мать Илоны, оглядываясь на мужа, который сидел с непроницаемым лицом, и на старшую дочь, которая тоже немного встревожилась.
– Нас о таком не предупреждали.
– Агота, чего ты боишься?
– улыбнулась Эржебет.
– Или ты думаешь, они могут сыграть свадьбу раньше времени?
– Мой кузен со всем возможным почтением относится к семье Силадьи, поэтому волноваться совершенно не о чем, - заявил Матьяш.
– Верно, кузен?
– Верно, - ответил жених Илоны, но теперь заметно повеселел.
Илона нахмурилась.
– В чём дело?
– шутливо спросил у неё Матьяш.
– Ты же сама сказала, что не боишься.
Не дожидаясь ответа, король встал и начал выпроваживать всех из комнаты:
– Пойдёмте-пойдёмте. Пусть поговорят немного наедине. А то в нашем присутствии они не сказали друг другу ни слова.
* * *
Никто не должен сидеть в присутствии короля. Разве что его матушка может себе это позволить, да и то не всегда, поэтому, как только Матьяш поднялся с кресла, поднялись все присутствующие - в том числе Илона и её жених.
Провожая Матьяша взглядом, Ладислав Дракула ненадолго отвернулся от своей невесты, чем она немедленно воспользовалась, чтобы опрометью кинуться в другой конец комнаты.
Сделав шесть или семь шагов, Илона вдруг опомнилась и спросила себя, куда и зачем бежит. Чтобы хоть как-то оправдать своё бессмысленное бегство, она взяла вышивание, которое не так давно оставила, села на скамеечку возле самого окна, схватила иголку, но не могла сделать ни одного стежка - всё прыгало перед глазами, или у неё просто дрожали руки.
"Дальше бежать некуда. В окно не выпрыгнешь", - сказала себе невеста, слыша приближающиеся шаги жениха, а он сел на скамеечку напротив и, помолчав немного, спросил:
– Значит, ты меня не боишься?
– Нет, не боюсь, - ответила Илона и, чтобы доказать это, оторвалась от вышивания.
Посмотреть в глаза своему собеседнику она не решилась, поэтому смотрела на его подбородок и подумала, что в портрете этого человека всё-таки довольно много сходства с оригиналом. Подбородок был покрыт едва заметной щетиной, как на картине. Конечно, жениха брили сегодня утром, но к нынешнему часу, а была уже почти середина дня, щетина успела отрасти.
<