Принцесса Теней

Мы прошли через бархатный занавес, и хозяйка провела нас к VIP-столику за канатом. И так, придурковатость продолжается…

Я села за маленький круглый столик, а Калеб что-то сказал хозяйке, вложив ей в руку рулончик с аурами, прежде чем она ушла.

— Так это твой любимый ресторан или что-то в этом роде? — спросила я, оглядываясь по сторонам. Мой взгляд упал на сцену в дальнем конце зала. Мы находились выше большинства других обедающих, поэтому мне было хорошо видно сцену. В центре сцены стоял одинокий микрофон, а перед ним был экран, обращенный в сторону от нас.

— Это будет немного смешно, — сказал Калеб.

Девушка встала и вышла на сцену под аплодисменты и несколько криков поддержки от своих друзей. Я слегка вздрогнула, когда она направилась прямо к микрофону, и снова отвернулась от нее.

— Итак, у меня есть странная ненависть, о которой, возможно, стоит рассказать, если группа собирается начать играть, — сказал я, глядя на Калеба.

— О?

— Да. Итак, живая музыка меня немного пугает. Мне просто неприятно, когда люди поют при мне, а потом еще это неловкое социальное давление, заставляющее аплодировать и прыгать в знак признательности за то, какие они замечательные. Даже если вы не считаешь их таковыми. Это просто заставляет меня чувствовать себя… странно. — Я скорчила гримасу, когда Калеб рассмеялся.

— А как насчет того, когда поют любители? — поддразнил он, как раз когда девушка взяла первый аккорд We Are The Champions.

Я остановилась, как вкопанная, мой мозг, наконец, понял, что это за место, когда оглядев сцену, заметила слова песни, высвечивающиеся на экране, когда девушка пела от всего сердца.

— Караоке? — в ужасе спросила я, глядя на Калеба так, словно умоляла его сделать так, чтобы это было неправдой.

Он засмеялся и наклонился вперед.

— Ты действительно так сильно это ненавидишь? — спросил он.

— Черт, Калеб, это как… у меня даже нет слов для этого. Это как мой худший кошмар, воплотившийся в жизнь. Извини, что я тебя так отчитываю, но мы можем просто пойти куда-нибудь еще?

— Серьезно? — нахмурившись, спросил он, с улыбкой глядя на сцену. — Это просто немного весело, Тори.

Я скривила лицо.

— Не мой вид веселья.

— Тебе просто нужно дать этому шанс. Как только ты выпьешь немного, ты будешь петь Мэрайю Кэри, как никто другой.

Я открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент появилась хозяйка с нашими напитками и едой.

Мой желудок перевернулся, когда она поставила передо мной огромное блюдо со слизью, сопровождаемое ярко-розовым коктейлем.

— Что это, черт возьми, такое? — спросила я с отвращением.

— Суши, — хмуро ответил Калеб. — Я заказал тебе специальное блюдо от шеф-повара. Все свежевыловленное сегодня и…

— Ты же знаешь, что я не ем животных? — спросила я, взяв палочку для еды и ткнув во что-то ярко-розовое. Оно покачнулось. Меня чуть не стошнило.

— Даже рыбу?

— Нет, — ответил я. — И особенно сырую рыбу. — Я снова вздрогнула и с отвращением выронила палочку.

Калеб засмеялся, как будто все это было большой шуткой, а не полной гребаной катастрофой. Я в отчаянии подняла свой напиток, не обращая внимания на то, что в нем плавали чертовы цветы, и осушила его одним махом. Ноющий сладкий вкус напитка привел мои вкусовые рецепторы в беспорядочное состояние, и я слегка захрипела. Какого черта он заказал для меня, вместо того чтобы спросить, что мне нравиться?

Следующий певец встал и начал крутить Спайс Герлз. Я была за девчачью силу, но не тогда, когда ее изливал огромный парень, который выглядел так, будто наполовину превратился в оборотня и носил сомбреро.

Я повернула свой стул вокруг стола, чтобы не смотреть на сцену, но моя кожа все еще зудела от желания убраться отсюда.

— Я закажу тебе вегетарианские суши, — предложил Калеб, который ел свою еду палочками, как профессионал. Я даже не знала, как он это делает, но была уверена, что у меня не получится.

— Это будет горячим? И не слизким? — спросила я, оглядывая другие столы и теряя надежду, поскольку все, что я видели, были столы и столы со слизью.

— Ну… может, тебе понравится, если ты попробуешь? — предложил он.

Я пожал плечами, зная, что мне это не понравится. Мне нравилась еда с большим содержанием углеводов и жира, а в идеале — горячая. Но я не собиралась просто отказаться от этого блюда, даже не попытавшись его съесть, особенно когда Калеб смотрел на меня щенячьими глазами.

Хозяйка поспешила заменить мою мокрую рыбу мокрыми овощами, и я постаралась не усмехнуться над свежим блюдом. Я сделал три попытки взять палочки для еды, а затем просто нанизал на одну из них ближайшую странную зеленую штуку.

Я затолкала его в рот и медленно жевала. Калеб наблюдал за этим с таким самодовольным выражением лица, словно думал, что я сейчас начну хвалить эту холодную, мерзкую слизь, которую я изо всех сил старалась не выплюнуть. Я посмотрела на салфетку, размышляя, смогу ли я это сделать, но потом решила, что даже мои скудные манеры не позволят этого, и заставила себя проглотить. По пути вниз было еще хуже.

Я отбросила палочку и покачала головой, когда возможный оборотень запел припев в таком неправильном ключе, что у меня пошла кровь из ушей.

Ад. Я была в аду.

— Тебе не нравится? — разочарованно спросил Калеб.

— Слушай, чувак. Ты не знаешь меня, а я не знаю тебя. Я не люблю причудливую, склизкую еду и слушать, как люди поют вживую. Думаю, тебе не нравится многое из того, что нравится мне. Но это не имеет значения, не так ли? — Он был тем, кто сказал мне, что не хочет никакого будущего со мной в любом случае. Я не знала, почему он выглядел таким разочарованным.

— Думаю, нет, — ответил он, вертя палочки между пальцами. — Значит ты хочешь покинуть это место?

— Пожалуйста, — ответила я, впервые искренне улыбнувшись ему с тех пор, как мы вошли в двери этой зоны бедствия.

Калеб усмехнулся в ответ, отбросил палочки для еды и поднялся на ноги. Я мгновенно поднялась, и мы вдвоем направились к двери, к большому удивлению хозяйки.

Калеб подбодрил ее еще одной пачкой ауры, и как только он забрал свое пальто, мы вернулись на улицу, и я смогла избавиться от жуткого ощущения этого места.

— Что теперь? — спросил Калеб.

— У вас тут есть какие-нибудь треки для спидвея? Или арены для мотокросса? — предложила я.