Принцесса Зорти 1
Шрифт:
У меня костяная нога,
Хоть не бабушка я, но Яга!
Подобная самоирония ее очень развеселила, и ползти стало значительно легче.
Потом она подумала о том, что в народе принято считать, будто такие песни сочиняют чукчи, едущие по тундре на санях. Значит, надо перевести на чукотский язык. Да, и этот язык принцесса тоже знала, как и многие другие языки малых народов Всеславии. Очень непростой язык, кстати, где, как ни странно, совсем мало заимствований, зато много сложных, то есть, длинных составных слов. Да и простые слова тоже довольно длинные. Например, союз "и" будет "ынкъам". Принцесса выучила когда-то чукотский язык по тонкой книжечке о Зое Космодемьянской, изданной в Ленинграде в 1953 году. Именно там издавались сначала книги на всех северных языках, и лишь через некоторое время они
Кстати, чукотский язык принцесса выучила одним из первых языков своей Родины, поскольку относилась к чукчам с особой симпатией. Ведь у них в древние времена, на старушке-Земле существовала чудесная традиция - воспитывать девочек наравне с мальчиками - точно так же, как в справедливейшем греческом государстве Спарте. И в те времена, когда чукчам приходилось часто воевать с соседними народами, все девчонки шли в бой бок о бок с парнями, ловко орудуя любым оружием.
И вот теперь, напряженно пробуя подобрать рифмы для этого незатейливого перевода, Зорти на некоторое время невольно забыла о боли. Она настойчиво отвлекала себя от упадочных мыслей, все пробуя и пробуя те или иные варианты чукотских словосочетаний, при этом, чисто на автопилоте, продолжая ползти вперед. Занятие оказалось трудным - ведь принцесса никогда не писала стихов ни на одном, даже славянском языке - и именно это сейчас оказалось столь полезным. Так незаметно промелькнуло несколько часов. Наконец, когда с переводом было покончено, принцесса подняла взгляд, и из ее пересохшего горла вырвался крик невольной радости. Ее кораблик виднелся на горизонте! От нахлынувших чувств девочка буквально взлетела на единственной здоровой ноге, но тут же снова грохнулась наземь. Боль, пронзившая все тело, не вызвала, однако, никакого эффекта - Зорти снова поднялась на четвереньки и двинулась в сторону корабля уже вдвое быстрее.
Теперь, на финишной прямой, у нее, как будто прибавилось сил, и она работала конечностями, словно заведенная машина. И уже где-то через час оказалась в благодатной тени своего суденышка. Принцесса уже предвкушала, как первым делом напьется воды, потом стянет этот скафандр и хоть как-то обработает рану.
И только тут она вспомнила, что по своему обыкновению, покидая кораблик, не опустила трап, а сиганула за борт. То есть, совершенно не подумала о том, что может вернуться покалеченной.
Зорти растянулась на песке и в очередной раз отругала себя за самонадеянность. То вот чуть было не погубила всю планету Кумивяки, то забыла подготовить себе же трап. И что теперь? Помирать от жажды и истощения всего в паре метров от возможного спасения?
Принцесса попыталась подняться, но костяная нога, конечно же, подвела ее. Тренированное тело беспомощно рухнуло наземь. Тогда она попробовала подняться, держась за корпус кораблика. Это ей почти удалось, но когда девочка оказалась на полусогнутой ноге, силы все-таки оставили ее, и она сползла обратно.
Зорти поняла, что остается только хоть немного посидеть и отдохнуть прямо здесь, прислонившись к корпусу корабля. Она подтянула единственную здоровую ногу к груди, обхватила ее руками и задумалась.
Что же делать дальше? Поспать прямо здесь? Но она понимала, что такой отдых вряд ли восстановит ее силы - так она лишь потеряет последние остатки влаги. Значит, нужно действовать в ближайшее время.
Итак, каким же способом можно забраться в кабину? Может быть, попробовать карабкаться по самому корпусу? На Зеване принцесса регулярно тренировалась и на искусственном скалодроме, и на настоящих горах, и даже на стенах обычных домов, вызывая бурные восторги случайных прохожих. Причем тренировалась именно обходиться без всякого снаряжения и даже без опоры на ноги, умела висеть на выступе в полсантиметра, зацепившись одной лишь фалангой мизинца. Но пригодится ли это здесь? Принцесса растянулась на земле и внимательно оглядела корабельную обшивку. С бортов та сверкала, как новенькая, и на ней не было видно и одного малейшего уступа. Все вмятины от космического тарана пришлись только на днище. Эх, а ведь если бы Зорти пробиралась через Туманную Область Бридгаса не так аккуратно, то вмятины от астероидов сейчас очень помогли бы ей. Правда, на самом коническом носу все-таки осталась внушительная
вмятина от тарана, но она была слишком высоко. Одним словом, взобраться не получится. Значит, остается только прыгать.Зорти полежала еще минут пять, затем осторожно, экономя силы, уселась на корточки под самой кабиной. На корточки, в ее то нынешнем состоянии! Она умела высоко прыгать и из такой позы, но оттолкнуться одной ногой, да и еще после такого дня будет очень сложно. При этом принцесса понимала, что у нее всего лишь один шанс - на следующий прыжок ей просто не хватит сил.
Полностью сосредоточив взгляд на краю открытой кабины, девочка сконцентрировалась и резко рванулась вверх.
Но то ли из-за непривычного толчка одной ногой, то ли из-за усталости, она полетела вверх не совсем по прямой, отклонившись в сторону примерно на полметра. А это существенно удлиняло расстояние. Миг - и ее пальцы беспомощно царапнули по обшивке. Из горла вырвался сдавленный крик досады и отчаяния - нет, нет, этого не может быть, она не может вот так глупо потерять все!
Зорти уже чувствовала, что валится вниз, как вдруг ее левая рука наткнулась на какую-то вмятину. Ложбинка оказалась совсем крошечной - видимо, все-таки остался след от какого-то шального камня в Бридгасе. Может быть, даже не в этот раз, а еще тогда, когда на корабле летали ракианские мафиози. И принцесса инстинктивно вжала палец в эту вмятину. Ослабевшая от ползанья рука тут же выпрямилась, отчего тело резко дернулось вниз и закачалось, но палец все-таки удержался, и девочка поняла, что висит в воздухе. Что ж, это уже была несказанная удача!
Теперь дело оставалось, вроде бы, за немногим. Но в таком состоянии подтянуться оказалось не так-то просто. Мышцы локтя стали как будто чужими и упорно не хотели напрягаться. А ведь еще с утра Зорти могла бы подтянуться на любой руке хоть тысячу раз подряд, а может и больше. "Да что ты еще вздумала киснуть!
– мысленно прикрикнула на себя принцесса.
– Ты воин, или позорная кукольница? Или платье Оли-Горшок на тебя так повлияло?"
И злость, вызванная воспоминанием о глупой толстухе, наконец-то вернула ей силы. Девочка одним махом согнула левую руку, а правую выбросила вверх. И ее пальцы самыми-самыми кончиками все-таки легли на борт открытой кабины. Сделав небольшой рывок, Зорти ухватилась поплотнее, теперь уже целиком положив пальцы на борт. Затем перенесла туда же пальцы левой руки. И, последним решающим усилием подтянувшись на обеих руках, наконец-то забросила тело в кабину через голову, а не боком, чтобы не повредить костяную ногу.
Не позволяя себе устроить даже секундный отдых, принцесса стащила с головы шлем и отбросила его в сторону, а затем подползла к бардачку и вытащила оттуда бутыль с водой. Негнущимися после подтягивания пальцами отвернула пробку и принялась глотать живительную влагу. И хотя вода была на вкус отнюдь не ключевой, поскольку успела нагреться за то время, пока кабина была открыта, напиток показался девочке самым вкусным в галактике, таким, какого никогда не подавали во дворце. Ах, какое же это блаженство - самая обыкновенная вода, простое аш-два-о, без всяких примесей! Но при этом Зорти следила за тем, чтобы не пролилось ни капли - кто знает, сколько придется проторчать здесь, и насколько хватит запасов?
Закрыв бутыль, принцесса сунула ее обратно, а затем, подложив руку под голову, позволила себе забыться тяжким, непроглядным сном. У нее не было сил даже на то, чтобы забраться в кресло, не говоря о том, чтобы снять скафандр.
Через какое-то время девочка проснулась от того, что кто-то тряс ее за плечо:
– Химэ! Дзорутия-химэ, очнитесь!
Открыв глаза, девочка увидела склонившиеся над нею мордочки совсем молодых енота и лиса. Надо же, они каким-то образом, оказались на этой планете, а она, видимо, забыла задраить кабину. Даже жарища ей об этом не напомнила. И хотя нога, или что там от нее осталось, болела все так же нестерпимо, прежде всего, принцессе пришли в голову слова:
– Милые оборотни! Как я рада, что здесь именно вы! У меня есть для вас радостная весть - с проклятой Инирой покончено навеки! Она уже никогда не вернется!
И Зорти невольно потянулась обнять этих мохнатых ребят, но боль, отбросила ее назад, на металлический пол кабины.
– Меня зовут Коэйоками, - енот отвесил церемонный поклон.
– Я конструктор и капитан первого в истории йокайсэйского звездолета.
– А я Гуанчжун, - поклонился лис, - Канонир этого звездолета, а на родной планете - художник.