Пристанище

– Это так. Но если он не умер при попытке удушения, то логично предположить, что в воду он упал живым, и, возможно, он не потерял сознание, а всего лишь был дезориентирован.

– Такая вероятность есть. Но к чему ты ведешь? – не вытерпела Клара.

– К тому, что это может быть сухое утопление.

– Что, прости?

– Сухое утопление. Я наткнулась на информацию о подобном случае в статье одного американца, сопоставила с нашим трупом, и все сходится один в один.

Она положила несколько распечаток перед Кларой. Судмедэксперт пролистала их и подняла взгляд на свою помощницу:

– Объясни.

– Сухое утопление – это спазм гортани, который происходит от страха, когда человек внезапно падает в воду. Давление при этом подскакивает настолько, что сердце не выдерживает нагрузки. А у нас как раз причина смерти – остановка сердца. Думаю, это единственное подходящее объяснение причины смерти нашего болотного человека.

Клара улыбнулась.

– Хочешь, чтобы я рассказала судье Талавере и лейтенанту Редондо, что бедняга умер от страха? Просто от страха?

– По сути, да.

Клара с недоверием принялась читать статью. Кардона ждала, сидя как на иголках. Наконец Клара взглянула на помощницу:

– Невероятно. Но, думаю, ты права, такое вполне возможно. Давай подождем до завтра, получим результаты анализов, все еще раз обдумаем, а потом уже пойдем сообщать убойному отделу и судье.

Кардона энергично закивала. Если она права, то они столкнулись с крайне редким случаем в судебной медицине.

– Кстати, – улыбнулась Клара, – ты превосходный эксперт. Если все так и есть, то впереди статья и доклад на серьезной конференции.

Ответить Кардона не успела, зазвонил лежащий на столе телефон. Увидев имя на экране, Клара ответила. Выслушав, она положила телефон на стол и потрясенно посмотрела на помощницу.

– Что случилось? – спросила Кардона.

– Еще один труп с монетой. Нужно ехать.

– Как? Где?

– В Сантильяне-дель-Мар. В библиотеке долбаного музея Альтамиры.

Международный конгресс спелеологов, средневековый бал Ночь с субботы на воскресенье

Звучала “Тот, кого ты любишь” группы Passenger – песня о любви, в которой ты ничего не ждешь и принимаешь несовершенства другого, не требуя жертв и не пытаясь изменить любимого.

Единственным средневековым реквизитом на празднике были костюмы. Пришли почти все участники конгресса, разве что нарядились далеко не все. Большой зал Испаноамериканского павильона сиял огнями. Здание было только-только после реставрации, некоторые помещения перепланировали, прежде в семинарии не имелось таких просторных комнат, а уж тем более актовых залов.

Ванда танцевала с Паоло. Она выглядела роскошно и в то же время естественно, словно нарядилась не по случаю костюмированного праздника, а средневековое платье для нее привычно. Паоло был в том же, что и всегда.

– Поехали со мной, у меня для тебя есть сюрприз, – прошептал Паоло ей в ухо.

– Сюрприз? – с подозрением спросила Ванда. – Что за сюрприз?

– Если расскажу, это будет не сюрприз.

– Только не говори, что спустя пять лет ты наконец собираешься пригласить меня на Капри.

– Нет, но если хочешь, потом можно и на Капри. Но сейчас я тебя зову в другое место.

– Надеюсь, не прыгать с парашютом.

Она увидела, как омрачилось лицо Паоло, и тут же пожалела о сказанном.

– После случая с Хельдером я это оставил. Мне казалось, ты в курсе.

– Прости, я не знала.

После гибели Хельдера Паоло стал осторожнее, замкнулся, но Ванда не ожидала, что он совсем забросит любимое увлечение.

– Ладно, скажу. Речь про Гавайи.

– Гавайи? – удивилась Ванда.

– Можем встретиться в Гонолулу и провести там неделю. Что-то вроде медового месяца.

– Не уверена, что я этого хочу, Паоло. – Ванда вздохнула.

– Не уверена? Я предлагаю тебе неделю в раю, а ты сомневаешься?

– Мы месяцами не видимся, а сейчас ты ведешь себя так, словно мы обычная пара, планирующая каникулы. Это странно.

– Ванда, важна любая возможность побыть вдвоем. Ты знаешь, как у меня мало времени. Кроме того, у меня запланированы съемки тропы Калалау. [41]

41

Тропа в северной части острова Кауаи, тянется вдоль побережья на 18 километров. С тропы открываются умопомрачительные виды на берег, который облюбовали для съемок голливудские кинематографисты, в частности там снимались “Пираты Карибского моря” и “Парк Юрского периода”.

– То есть ты хочешь взять меня с собой, а сам будешь работать?

– Ну хватит! Это же одна из красивейших дорог в мире, тебе понравится. Ты знала, что там снимали “Кинг-Конга”?

– Раз так, точно надо ехать, – усмехнулась Ванда.

Паоло не сдавался.

– Ты полетишь обычным рейсом, а мне придется проделать путешествие во времени, чтобы присоединиться к тебе.

Ванда недоуменно вскинула брови:

– Опять эти твои безумства. Ты о чем?

– Технически это выглядит так: я вылетаю из Японии в девять утра и прилетаю в Гонолулу в полдень, но почти на сутки раньше.

– То есть? – удивилась она.

– Разница во времени между ними девятнадцать часов.

– Как мило. Ты не меняешься.

– А это плохо?

– Думаю, нет.

Они почти не двигались, просто слегка покачивались в такт музыке. Паоло заглянул Ванде в глаза:

– Что с тобой такое? Ты какая-то холодная, чужая. Мы несколько месяцев не виделись, я зову тебя в романтическое путешествие, а тебе все равно.

– В рабочую поездку – одним выстрелом убить двух зайцев, – перебила она, – как ты всегда и делаешь.

– Не будь ко мне так сурова, ты же знаешь, какой у меня график. Мы встретились всего на пару дней, а ты… ты как будто вообще не здесь.

– Да? Готова поклясться, что прямо сейчас я танцую с тобой в обнимку.

– Я же о другом, Ванда. Ты одновременно здесь и не здесь.

– Но тем не менее я здесь.

Паоло вздохнул:

– Ты понимаешь, о чем я. Ты поздоровалась со мной, словно я просто твой знакомый или мы уже сто лет женаты и до смерти наскучили друг другу.

Ванда горько рассмеялась.