Пристанище

– Кульяльвера – пещера, где образцы наскальной живописи расположены на очень большой глубине…

Валентина тут же оборвала его:

– Марк, не сейчас. Нам нужны конкретные данные. Есть ли там другие выходы, кроме главного.

– Я не видел других выходов, но пещера огромная. Только освоенный маршрут двенадцать километров, а с учетом закрытой для посещения части будут и все шестнадцать.

“Отлично, – подумала Валентина. – Огромная пещера, профессиональный спелеолог, и мы со своими фонариками”.

В этот момент из пещеры вышла группа туристов, возглавляемая человеком в сине-зеленой куртке. Туристы болтали, беспечно фотографировали все вокруг.

– Лейтенант Редондо из гражданской гвардии, – обратилась к гиду Валентина. – В пещеру сейчас кто-нибудь заходил?

Гид, седовласый мужчина с располагающим к себе лицом, изумленно уставился на пистолет в руке Валентины. И она, и Ривейро были в штатском, но тут вмешался юный патрульный в форме – жестом дал понять, что все в порядке.

– Да, но я ничего не понимаю… Там сеньор Иовис. Минут десять назад я встретил его в пещере.

– Он вам что-нибудь сказал?

– Сказал, что хочет забрать какие-то инструменты, забыл в прошлый раз. Я думал, он кого-то пришлет за ними, но сеньор Иовис приехал сам.

– Минутку. – Ривейро посмотрел на Валентину: – Мы знаем, что он внутри, а других выходов тут нет. Давай подождем подкрепление. Иовису некуда деться.

– Извините, – перебил его гид, – вы сказали, нет других выходов?

– А разве есть?

– Сеньор Иовис как раз пошел за оборудованием, которое они с коллегами использовали, чтобы пробиться ко второму выходу.

– Что? Где этот второй выход?

– В глубине пещеры, до него несколько километров. Он выходит в ущелье. Оттуда можно подняться в горы, где во время войны прятались партизаны.

– Партизаны… – пробормотала Валентина, вспомнив, что полгода назад, в деле с младенцем, найденным на вилле “Марина”, которое она расследовала, тоже фигурировали партизаны. Она приняла решение: – Ривейро, идем. А ты, – повернулась Валентина к молодому патрульному, – останься здесь – на случай если понадобится помощь или что-то пойдет не так. И вызови подкрепление. А вы, – обратилась она к гиду и туристам, – пожалуйста, немедленно уходите, это может быть опасно.

– Я готов пойти с вами, – предложил гид, – вы там можете заблудиться.

Валентина помедлила с ответом. Посмотрела на Ривейро, словно желая убедиться в правильности своего решения, и покачала головой:

– Нет, слишком большой риск. Укройтесь в домике. Если понадобится помощь, мы вас позовем.

– Договорились, – кивнул гид. – Меня зовут Эмилио. Вот, возьмите, так вы сможете со мной связаться. – Он протянул им что-то наподобие рации. – Внутри мобильной связи не будет.

* * *

Паоло двигался очень быстро. Он был на своей территории. Он понимал, что его наверняка выследили. Разве все это того стоило? Как он загнал себя в такую ситуацию? Еще несколько дней назад он собирался сделать предложение Ванде, пересмотреть свою жизнь, начать новый этап. Неделю назад вся жизнь была впереди. А сегодня ему конец. Бежит он только из-за животного инстинкта самосохранения, без цели, без будущего.

На конгрессе все пошло кувырком. Когда Анна рассказала про Хельмута Вольфа, он поначалу испугался, но быстро пришел в себя. Да, она совершила убийство, но ради высокой цели. А этот Вольф оказался настоящим козлом. Однако то, что Анна оставила при трупе монету, ему не понравилось. Жест, который он задумал как романтическое признание в любви, обратился в циничную выходку. Паоло подозревал, что Анна ревнует его к Ванде. Как-то раз она попыталась его соблазнить, но он сделал вид, что не принял это всерьез. Может, она подбросила монету Вольфу из мести, решив таким образом досадить ему, Паоло?

И что же делать дальше? Ни идей, ни плана. Ванда мертва. А он теперь убийца. Отправил на тот свет этого ни в чем не повинного археолога из Альтамиры. Он ведь не хотел никому причинять вреда, но им завладел дикий ужас, с которым он не смог справиться иным способом. Монета на теле Ванды, а потом еще монета у мертвого Вольфа. Даже полиция сумеет сложить два и два. А затем письмо Альберто Пардо, его звонки… Ну какого черта этот болван вцепился в него? Если бы только оставил его в покое, можно было бы вернуться к прежней жизни, с головой уйти в новые научные проекты, забыть обо всем.

Господи, и зачем только он связался с этими радикалами, зачем поддался безумию “Лавлока”? Это из-за них он сам лишился рассудка, потерял любимую, потерял себя. Еще утром в отделении, перед допросом, он знал, что все кончено.

Зачем бежать? И куда? Податься ему некуда, жизнь лишилась и смысла, и цели. У него никого нет. Для родни он давно отрезанный ломоть, да и раньше никакой близости между ними не было.

И Ванда… Мертва. И виноват только он. Ванда. Ванда.

До него донеслись голоса. Они приближались.

* * *

Валентина и Ривейро прошли под огромной аркой, со скрежетом открыли металлическую решетку, перекрывавшую вход в пещеру. Если они ожидали очутиться в необыкновенном подземном мире, то ошибались. Пещера поражала своими размерами, но в целом выглядела ничем не примечательной. Они осторожно двинулись по длинному металлическому настилу. Там, где он заканчивался, завершался и туристический маршрут, дальше была лишь темнота. Они спустились с настила и дальше шли, переступая через камни. Свет фонариков выхватывал из темноты причудливые выступы, начали появляться сталактиты. Пещера словно приоткрывала им свои сокровища, заманивая вглубь. Было сыро и холодно. Пещера тянулась прямо, никаких ответвлений. Время от времени Ривейро связывался по рации с гидом Эмилио, чтобы получить инструкции. В последний сеанс тот сообщил, что прибыло подкрепление.

Поздно.

Впереди замерцал свет. Паоло Иовис находился метрах в ста от них. Его силуэт был отчетливо виден в круге света, отбрасываемого туристическим фонарем, который стоял на земле.

Валентина осторожно продвигалась вперед, выставив оружие. Ривейро шел следом.

Паоло их ждал. Он был уже совсем близко. Спокойное лицо, освещенное снизу, пересекали странные тени.

– Паоло, мы просто хотим кое-что спросить, – громко заговорила Валентина, остановившись шагах в тридцати от него. – Положите все на землю и уберите руки за голову. Давайте поговорим.

Паоло послушно положил бухту альпинистской веревки. Но руки не поднял. И не произнес ни слова. Он просто смотрел на Валентину. Она сделала еще несколько шагов и увидела, что он плачет. Внезапно лицо его исказилось. Не то гримаса, не то улыбка, искаженная уродливыми тенями. Губы задвигались, что-то произнося.

– Собиратели времени, – донеслось до Валентины. – Я белый лев.

Он захохотал.

– Что еще за лев? Что он несет? – прошептал Ривейро.

Паоло закрыл лицо руками и неожиданно шагнул назад. Раз, другой.