Присягнувшие Тьме

Жандарм молчал. И больше не улыбался.

— Кто же, по-вашему, отомстил за Манон? — спросил он наконец.

— Тот, кто любил ее как сестру. Тома Лонгини.

— Вы его нашли?

— Нет, но об этом я позабочусь в первую очередь.

— Почему же он отомстил только через четырнадцать лет?

— Потому что тогда ему было всего четырнадцать. Теперь его план созрел, решимость окрепла. Он обещал вернуться и вернулся.

— Выходит, он тоже опасный маньяк?

Я не ответил и инстинктивно потянулся к пачке сигарет. Но закурить здесь было бы кощунством. В машине повисло молчание.

— Ваша очередь. Что вам удалось узнать?

— Примерно то же, что и вам.

— Так вы согласны с моими выводами?

— Я согласен с тем, что мать виновна в убийстве, но у меня доказательств не больше, чем у вас. Мне так и не удалось ознакомиться с материалами полицейского расследования. Срок давности истек. Хотя, по-моему, судья Витт уничтожил досье.

— Почему?

— Теперь уже не спросишь. Он умер два года назад.

— А насчет убийцы Сильви вы согласны?

— Нет. Это не Тома Лонгини. Исключено.

В голосе чувствовалась уверенность.

— Откуда вы знаете? Вы его нашли?

— Я его никогда не терял из виду.

— Где он?! — закричал я.

— Перед вами.

От удивления я рта не мог раскрыть.

— Тома Лонгини — это я. Я обещал вернуться и вернулся. Обещал довести расследование до конца и стал жандармом. Даже капитаном жандармов в Безансоне. Когда убили Сильви, я добился, чтобы расследование поручили мне.

— А здешние люди знают, кто вы такой?

— Никто не знает.

— Я вам не верю. Этого не может быть.

— Этой смерти Манон не должно было быть. Я так и не смог с этим смириться.

— Так вы всегда знали, что Сильви — детоубийца?

— Подростком я был в этом уверен. Манон боялась: боялась своей матери. Потом стал сомневаться. Теперь я снова в этом убежден.

— Кто же, по-вашему, убил Сильви?

Он ответил не задумываясь:

— Дьявол.

Я улыбнулся. Я вовсе не собирался выслушивать очередные суеверные россказни. Но Лонгини-Сарразен наклонился ко мне:

— Есть кое-что, чего вы не знаете. Основное звено, позволяющее понять все остальное. В Манон действительно вселился дьявол. Он ее избрал.

Это был настоящий заговор. Заговор умалишенных! Я убрал пистолет в кобуру и взялся за ручку дверцы:

— Этого я уже наслушался! С меня хватит.

Сарразен заблокировал дверцу с моей стороны:

— В этом суть всего дела. Имейте же мужество довести его до конца!

У меня пересохло во рту, язык распух, горло заложило.

— Я был с ней, когда все это происходило, — продолжал он. — Мы не расставались. И вдруг она стала совсем другой: настоящий демон.

— А теперь дьявол вернулся, чтобы отомстить, так, что ли?

— Я имею в виду не фавна с головой козла, а темную силу, которая действует через других.

— Через кого же?

— Пока не знаю, но я его найду.

— А есть у вас доказательства?

— Все просто. Дьявол всегда метит свои жертвы. Были и другие убийства с применением насекомых, лишайника и тому подобного.

— Нет. Я провел поиск по всей стране. Во Франции никто никогда не подвергался таким пыткам, как Сильви Симонис. Ни один убийца не применял кислоты или насекомых.

— Во Франции — нет, а в других странах — да.

— Где же?

— В Италии. Зверь нанес удар там. В Катании, на Сицилии. Для него не существует границ.

Сарразен говорил уверенно. Достаточно уверенно, чтобы я снова засомневался. Передо мной опять промелькнула маска Пазузу. Но я тут же одумался. По Европе вполне мог разгуливать убийца, принимавший себя за дьявола. Сарразен добавил:

— Во всяком случае, ваш приятель был со мной согласен.

— Кто?

— Люк Субейра.

— Так вы его видели? Вы с ним знакомы?

— Мы работали вместе. Но он был не такой, как вы. Он верил в дьявола. А вас надо было еще испытать. Поэтому я и дал вам все раскрутить в одиночку.

— До чего докопался Люк?

— До того же, что и мы с вами. После этого он отправился в Италию. И больше не давал о себе знать.

Вспышка озарения, бросившая меня одновременно в жар и в холод, — информация от Фуко: 17 августа этого года Люк ездил на Сицилию, в Катанию.

— Я вот что предлагаю, — сказал Сарразен. — Вы поедете в Италию, а я продолжу поиски здесь. Ведь это ваша идея — работать в паре.

Что ж, тем лучше, если здесь останется мой союзник. Если действительно в Сицилии существует след, я должен идти по нему. Я взялся за ручку:

— Сначала я проверю вашу информацию по Италии. Если все правда, то я согласен.

Я уже открыл дверцу, когда Сарразен схватил меня за руку:

— Прежде чем уезжать, загляните в Богоматерь Благих дел. Туда, где было найдено тело.

— Зачем?

— Дьявол подписался под преступлением.

Я подумал было о распятии, но жандарм говорил о чем-то другом.

— Где мне искать?

— Решайте сами. Все это — посвящение, понимаете?

— Понимаю. У вас есть батарейки?

51

— Pronto? [15]

Я только что набрал номер мобильника Джованни Каллаччуры, заместителя прокурора Милана. Год назад я расследовал с ним убийство римского врача в Париже. Для меня это было убийство, для него — месть и коррупция, а в итоге все вылилось в крепкую дружбу для нас обоих.

15

Алло? (ит.)

— Pronto?

Подбородком я прижал трубку к плечу — дорога все чаще петляла. Порывы ветра приподнимали мою машину над шоссе, а вершины елей клонились в лучах фар. Я быстро приближался к монастырю Богоматери Благих дел.

— Sono [16] Матье Дюрей.

— Матье? Come stai? [17]

В голосе звучали смех и бодрость. Как далек он от моих кошмаров. Я объяснил цель своего звонка особенностями убийства и вероятностью того, что в Сицилии произошло нечто подобное. Итальянский свободно лился из моих уст. Заместитель прокурора рассмеялся:

16

Здесь: Говорит (ит.).

17

Как поживаешь? (ит.)