Притворись моей женой

– Если ты уйдёшь, - Борис скользит ладонями вверх по моим рукам.
– То будешь должна мне сумму в два раза больше той, которую должна была получить.

– Как?
– Я чувствую, как у меня внутри все обрывается, а позвоночник сковывает ознобом.

– Я не буду извиняться, - Борис качает головой, - нужно внимательнее читать, что подписываешь.

Глава 25. Реабилитация.

Борис

Высший пилотаж женского презрения - это взгляд, который обычно бывает последним, молчаливым, а потом стоит у тебя перед глазами, когда закрываешь веки и пытаешься уснуть. Долго пытаешься. Ворочаешься, пьёшь воду, виски, потом бегаешь в туалет... Что ж так говнисто вышло то вчера, а? Всаживаю кулак в подушку и сажусь на постели. Нет никакого смысла пытаться дальше уснуть. Время - семь утра. И это неправда, что я забыл про Васькин день рождения. Упустил из вида - да.

Без всяких угрызений совести беру телефон и набираю номер Арины.

– Алло...
– сонное.

– Просыпайся, - начинаю без предисловий, - ты нужна мне, как женщина.

– Вы с сыном играли в мячик и он женский туалет закатился?
– Хмыкает шутливо, значит - проснулась.

– Нет, - перекладываю трубку к дорогому уху и зажимаю плечом.
– У Васи сегодня день рождения и мне нужна собака. Небольшая, но умная и породистая, ну ещё торт, шарики-фонарики и прочее барахло...

– Воу!
– возбужденно вскрикивает.
– Не поверите, но как раз вчера мне Денис письмо показывал из какого-то собачьего приюта. Просят им с социальной рекламой по сбору денег помочь. Я пока не отказывала, все думала, как провернуть или вежливо отказать, а тут вы...

– Нет, стоп!
– Резко прерываю свою пиарщицу.
– Так не пойдёт. Не сваливай все в кучу. Ты хочешь, чтобы я поехал выбирать животное вместе с сыном в собачий приют, а потом жил с ушастым недоразумением грешка лайки и мопса?

– Да ну нееет же!
– Перебивает меня Арина.
– Я отвезу туда хорошего кобелька. Холёного, милого, бабок отвалим, репортаж снимем. Все сыты останутся!
– Заканчивает воодушевлено.

– Да?
– Переспрашиваю с недоверием и спускаю ноги с постели.

– Это будет фурор! Точно говорю!
– Копошится в трубке и немного картавит, видимо, чистит зубы.

– Действуй.
– Согласно киваю, будто она может меня увидеть.
– Давай тогда это на утро, а то потом у меня торговый центр.

– И вчерашняя перенесённая фотосессия, - добавляет помощница, а я сбрасываю звонок.

В груди разгорается нетерпение, будто день рождения не у сына, а у меня. Марина, конечно, не обрадуется собаке и решит, что я подарил ее сыну специально, чтобы выслужиться. Ну и к черту! Пусть что хочет думает. Васька вообще может жить со мной.

Зато эта поездка сделает счастливым сына, накормит зверушек( собственно, нормальная такая, высокая цель), а главное - стопроцентно добавит мне звёзд не только в предвыборную карму, но ещё и избавит от статуса негодяя в глазах Ани. Ей же необязательно знать все подробности. И, черт, важно мне да, что эта девушка про меня думает.

Пока стою под душем, решаю приготовить ещё и завтрак. Раньше ж я как-то это делал? В общаге студенческой жил и даже макароны в ковшике варил, которые потом проходилось соскребать с кипятильника. Романтика... Бабки не портят, они просто делают тебя одновременно всесильным и беспомощным.

Смотрю на починенный Денисом термостат и усмехаюсь. Он вчера с ним за пять минут разобрался. Просто какие-то настройки сбросил.

Выхожу из душа, надеваю спортивные штаны с футболкой и спускаюсь на первый этаж. В домашней одежде хорошо. Задолбали костюмы и галстуки.

Так! Распахиваю холодильник и осматриваю ресурсы. Ветчина, яйца, сметана, страчателла и помидоры черри. Достаточно. Взгляд скользит по полкам выше. Торт? Откуда он взялся? Васька сам вряд ли мог помнить про день рождения. Он - ребёнок и пока ничего не понимает в датах... Очень странно.

Ловя в себе чувство легкой паранойи, закидываю хлеб в тостер и начинаю заниматься омлетом.

Где-то спустя двадцать минут Арина скидывает сообщение, что обо всём договорилась, и чтобы мы были готовы к десяти утра.

Это - хорошо. Потому что ждать я больше не могу и, как ни странно, не хочу завтракать в одиночестве. Теперь, имея полные основания, я поднимаюсь в спальню сына, подхожу к кровати и, как в далекие дни нашей с ним совместной жизни откидываю одеяло с его ног и трусь щетиной об нежные пятки.

Васька недовольно дёргает ногами и поджимает их, пряча под одеяло. Я мягко смеюсь.

– Доброе утро, Васька.
– Присаживаюсь на кровать.

Сын распахивает сонные глаза.

– Папа... я вчера тебя не дождался.
– Лепечет.
– Мы с Аней гуляли и мультики смотрели.

– Я знаю, - стягиваю с него одеяло.
– Тебе нравится Аня?

Кивает и улыбается.

– Она хорошая...

– Пригласишь ее на свой день рождения?
– Хитро прищуриваюсь.
– А то я боюсь, что сам ничего не понимаю в собаках.

– На день рождения?
– Сын подлетает на кровати.
– У меня сегодня день рождения?

– Да, - улыбаюсь.

– И мы поедем выбирать собаку?
– Переспрашивает недоверчиво, но счастливо сверкает глазами, а я ловлю от это странную эмоцию горечи. Мой сын переспрашивает меня, точно ли я подарю ему радость, чтобы потом не разочароваться? Ну капец, Басов!

– Да, какую захочешь, - обещаю. А Васька влетает в меня с объятиями и виснет на шее.
– С днём рождения, сынок!

– Урра!
– Взвизгивает.
– А Аня говорила, что нельзя говорить журналистам про свои желания, которые загадываешь родителям, а то не сбудутся! Сбылось!

Чего?? Смотрю в след убегающей в коридор синей пижаме с машинками и понимаю, что не могу удержаться от смеха. Это хорошо она придумала. Про журналистов. Сообразительная у меня жена.

Глава 26. Компромиссы.

Борис

Аня талантливо избегает меня все утро. Просто ни на секунду не остаётся одна без Васьки или закрывает двери. А вломиться за обозначенную границу - это теперь для меня очередной косяк. Дожился.

К завтраку она тоже не притрагивается, пьёт только чай и на все мои попытки втянуть хоть в какой-то диалог, умудряется отвечать кивком головы. Меня пенит от ее ровности, как пацана. Психанув, выбрасываю порцию омлета в мусорное ведро вместе с тарелкой. В ответ на мое действие Аня просто прикрывает веки и делает внеочередной глоток чая.

Да что ж такое то, а? Я первый раз в жизни реально хочу извиниться перед женщиной, а она не даёт мне ни единого шанса! И даже в машине садится рядом с сыном, показательно игнорируя открытую мной переднюю дверь с пассажирской стороны.

– Аня...
– ненавидя самого себя за слабость, признаю, что у меня чертова абстиненция.
– Поговори со мной, пожалуйста...
– я ее прошу!

– Смотрите на дорогу, Борис!
– Она отзывается строгим голосом, и позволяет нашим глазам встретиться в отражении лишь на мгновение. А дальше - снова опускает свои в телефон, где что-то показывает Ваське на экране.