Притворись моей

Вылет у меня завтра ранним утром. Перелет долгий, но за счет разницы во времени в Атланте буду в обед. Впереди первое в жизни путешествие в одиночку. И какое! Я ведь мечтала об Америке три года. Но волнуюсь совсем по другому поводу.

В жар бросает, как подумаю, что скоро мы с Гариком увидимся. Интересно, он меня встретит?

В столицу я возвращаюсь к вечеру, успеваю до темноты. На подъезде набираю Влада. Хочу попросить его присмотреть за мамой и организовать передачи для папы. Отец отказывается есть тюремную еду, я ношу домашнюю три раза в неделю. Теперь кому-то это нужно делать вместо меня. Я вернусь не раньше, чем через неделю.

Владек на встрече. Говорить неудобно. Предлагает вместе поужинать и сбрасывает адрес ресторана в центре.

Когда я подъезжаю, то замечаю его у входа. Он общается с солидным дяденькой в смешных круглых очках. Они прощаются.

Мужчина садится с представительский седан с водителем. Влад замечает меня и машет, чтобы я въезжала на место отъезжающей машины. Так и делаю.

Он открывает водительскую дверь и галантно предлагает руку.

– Ты как раз вовремя.

– Кто это был? – спрашиваю, провожая взглядом седан. – Лицо знакомое.

– Это по работе. И возможно, он поможет нам в деле отца. Влиятельный человек, ты могла видеть его по телевизору.

Влад ушел от ответа и не назвал имя. Я это заметила, но очередное «поможет» переключило внимание. Таких предложений было несколько. Адвокат Белецкого предупреждал, чтобы я не верила людям, которые будут предлагать помощь и обещать мягкий приговор, особенно за определенные суммы. Я же все равно была готова зацепиться за любую возможность, вот только больших денег у нашей семьи не было.

– Сколько хочет этот влиятельный человек? – спрашиваю прямо.

– Его интересуют не деньги, – снисходительно улыбается в ответ Владек. – Пойдем покушаем и спокойно поговорим. Ты хорошо выглядишь, кстати, – его улыбка меняется.

– Спасибо.

Он приобнимает меня и медленно целует в щеку. Я напрягаюсь, но виду не подаю.

Ресторан оказывается темным и неуютным. Я начинаю ежится еще на входе. Прошлый наш ужин закончился отвратительно, кислый вкус его пальцев я до сих пор отчетливо помню. С тех пор многое изменилось. Влад ни разу не позволил себе дурного слова или косого взгляда в мою сторону, я не чувствовала от него агрессии, но доверять остерегалась.

Сделав заказ, перехожу к делу.

– Мне нужно уехать дней на десять.

– Вернешься к работе?

– Да, пора. Сезон отпусков закончился.

Еще по дороге решила не говорить ему и маме, что улетаю. С некоторых пор у меня появилась спасительная чуйка и некоторая сдержанность. То, что называется жизненным опытом.

Нам приносят воду, Влад разливает ее по бокалам.

– Снова будешь жить у Белецкого? – смотрит в глаза.

Опять киваю. Он в курсе, что мы жили вместе, но вряд ли знает о ссоре. О ней я не рассказывала никому, кроме Миры.

– Не думаю, что это надолго. Контракт всего до ноября. Если к тому времени папа будет в тюрьме, вернусь домой, жить с мамой. Начну вникать в вопросы грузоперевозок и логистики, помогать тебе спасать компанию.

Выверенно и уверенно вру, потому что злить его нельзя. Как бы странно это не звучало, мы с Владом по одну сторону баррикад. По крайней мере, я так думаю.

– Похвальное рвение, – улыбается он, странно дернув головой. Не поверил. – Не спеши принимать решение. Появилась возможность освободить Николая под залог и потянуть со следствием. Тянуть можно несколько лет. Вполне возможно, что за это время поменяются законы или следователь потеряет важный документ… Компания будет работать.

– Звучит прекрасно и неправдоподобно. Сумма залога нереальная?

­– Вполне подъемная. Но дело не столько в деньгах, сколько с твоей готовности помочь своему папе. Ты же хочешь, чтобы он вернулся домой и тяжелые испытания для вашей семьи закончились? Да, Ариша?

Мои глаза слегка расширяются. Я не заметила, когда голос Владека стал мягче, а его холодная энергетика волшебным образом изменилась. От него повеяло теплом, добротой и честностью. Он даже внешне преобразился – лицо посветлело.

Я уже видела его таким, сестра таскала на его проповеди, когда он только появился. Помню этот елейный голос и то, как легко он вводил им в легкий транс.

– Конечно, я готова, – отвечаю, как положено правильной девочке.

– Тогда слушай. У Игоря Белецкого есть то, что ему не принадлежит. Это наработки одного программиста. Он работал на фрилансе, в компании о нем не знают. Файлы нужно вернуть. Я скажу тебе название, а ты поищи на компе у своего... – он запинается буквально на секунду, – …шефа. У тебя же есть доступ?

Теперь мои глаза расширяются более чем заметно.

Я мотаю головой, давая себе секунду на осознание услышанного.

– У Белецкого все запаролено.

– Подбери пароль. Вы близко знакомы. Если хорошо подумаешь, сможешь угадать. Это не воровство, Арина. Ты должна понимать, что просто возвращаешь владельцу его собственность и никого при этом не подводишь. Белецкому эти коды не нужны, он не станет ими пользоваться.

­– Как они оказались у Игоря? Почему их нет у того, кто создал? Как такое возможно?

Ох, напрасно я задала эти вопросы вслух. Надо было прикинуться дурочкой, а не включать Шерлока Холмса. К Владеку мгновенно возвращается привычная мне холодность.

– Я не знаю подробностей. Вернешь файлы – отца освободят через три дня. Откажешься – получит по максимуму. Такие условия, Ариша. Думай.

Официант приносит тарелки. Влад мило улыбается ему и принимается за еду. Я смотрю на свой салат и прикрываю рукой рот. К горлу подступает предательская тошнота.

Я боялась, что бывший жених станет приставать или снова оскорбит, но все оказалось куда как мерзопакосней. Озвучив условие, он набросил мне на шею удавку и критически подтянул узелок.

––––––––––

Глава 32. Каждой клеточкой

В аэропорту меня встречает бойкая ассистентка Зака с красивым именем Мия. Накануне мы переписывались, она занималась билетами и бронировала отель. У девушки интересная внешность. Открытая улыбка с идеальными белыми зубами, огромные карие глаза, смуглая кожа и копна мелких каштановых завитушек. Напоминает одну из кукол LOL[1].

– Выглядишь уставшей. Трудный перелет? – кудрявая кукла Мия сочувственно складывает брови домиком, не переставая при этом улыбаться.