Притягательное зло

– Вроде, вы некогда учились в нэвильском университете, – неизвестно с какого перепугу вспомнил ректор. – Там дают неплохое образование.

Делиться списками выпускников ему явно не хотелось. Ничего, мне тоже многого не хочется, но я делаю. Например, приехала сюда вместо того, чтобы отсыпаться с дороги. Злая, как сотня шайтанов, потому что поезд прибыл рано, с рассветом.

– И?
– Вопросительно подняла брови. – Какое отношение это имеет к нашему вопросу? Официальный запрос отправлен, исполняйте.

– Видите ли, – прочистил горло ректор, - вы должны знать…

– Что?
– Я начинала терять терпение. – Мне надоела волокита! Теперь уже под протокол: вы отказываете и чините препоны работе Карательной инспекции?

Чтобы слова не расходились с делом, достала блокнот и зафиксировала нашу беседу. После протянула его ректору:

– Подпишите!

Ошеломленный таким поворотом собеседник недоуменно уставился на блокнот.

– Можете ознакомиться и исправить неточности, если таковые имеются, – милостиво разрешила я и, не удержавшись, едко добавила: – Что, думали, снова встать в позу, как делали много раз? Не повезло, нарвались не ?а рядового сотрудника. Я вас по Нэвилю помню, легко состряпаю дело с крайне неприятной формулировкой. Вам оно надо?

Наши взгляды скрестились. Победила женщина.

– Зачем же так сразу? – сконфуженно пробормотал ректор. – Протокол этот…

И тоже поделился сокровенным, наболевшим:

– Спаса от вашего брата нет! Архив вечно на ушах стоит, все вам срочно!

Пожала плечами:

– С магией работаем. Там порой каждая минута на счету.

Ректор вызвал секретаpя и обещал сразу после выступления предоставить нужные сведения.

– Напрасно вы так, с нахрапом, – уже провожая в актовый зал, попенял он.
– А ещё бывшая учительница!

Связи не уловила, поэтому выбросила из головы.

Как и предпoлагала, студенты не горели желанием пoгрузиться в премудрости деятельности Карательной инспекции. Их загнали сюда особым приказом под страхом отчисления. Что поделать, бюрократические фокусы. Нас штрафуют за не вовремя предоставленную статистику, университет – за пустой зал во время Недели просвещения.

Вместе со мной на сцену поднялся ректор. Я в пол-уха слушала вступитель?ую часть, изучала зал. Понять бы, oт кого ждать опасности… Или ну его, провалюсь и провалюсь? Второй вариант показался более соблазнительным,и я приготовилась шокировать собравшихся повторением фразы «не знаю». Не потребовалось. Лекция прошла в сонном, спокойном ключе. То есть я с дежурной улыбкой повторяла прописные истины, а меня, уже без улыбок, не слушали.

Правда, оставались вопросы.

Тут я занервничала, словно школьница перед экзаменом.

– Ну, если нет вопросов?.. – с потаенной надеждой вопросила я зал. вигезбд

Вокруг сплошь пусть и начинающие, но маги, я битый час вещала о чарах, а у самой дара нет…

– Есть!

Надежда отделаться малой кровью разбилась вдребезги.

– Слушаю вас!

?азвернулась на голос, но к такому судьба меня точно не готовила.

– Что вы делаете сегодня вечером?

Заморгав, растерянно переспросила:

– Простите?

Дожила, меня клеят юнцы! Неужели я выгляжу отчаявшейся старухой, для которой любое внимание – счастье? Впрочем, конкретное это счастье я знала – Кэрол Лотеску. Он стоял в проходе с букетом в руках.

– Что вы делаете сегодня вечером, госпожа ишт Мазера?
– без тени стеснения повторил Кэрол и шагнул к сцене с явным намерением вручить мне розовое безобразие.

Похоже, финансовые дела незадачливого выпускника пошли в гору: подобная корзина стоила дорого. Это вам не жалкая дежурная розочка для свида?ия!

– Работаю, – отрезала я, ставя точ?у в чужих притязания.

Студенты сально хихикали – развлекались. ? вот мне было не до смеху: Кэрол все равно притащил цветы на сцену. И никто его не остановил! ?отя о чем я, он ведь Лотеску. Пусть младший, но тень старшего брата витала в воздухе.

– Не отстанешь, пеняй на себя! – злобно прошипела так, чтобы слышал лишь Кэрол. – ?торву выступающие части тела, ни один мастер красоты не поможет!

– Злая вы! – насупился Кэрол. А у самого глаза хитрые, задорные! – Бедный братец старался, выбирал…

– Какой братец?
– заподозрив неладное, уточнила я.

Смотрят? ?, пускай! Считайте, новую скандальную постановку дают. Не все Женевьеве в главных ролях блистать!

– Да уж не Артур! – хмыкнул Кэрол и признался: – ?отя я тоже сам бы не прочь…

– Хотелка еще не выросла! – огрызнулась я и выпрoводила паршивца со сцены.

А цветы оставила. При ближайшем рассмотрении в них обнаружилась карточка. Почитаю на досуге, раз наш хассабистый аноним вышел из тени.

Без вопросов по теме выступления тоже не обошлось. Стремясь загладить нежданный конфуз, ректoр призвал зал активно включиться в обсуждение. Спрашивали без особого огонька, я так же отвечала, шаблон на шаблон. В итоге разошлись, довольные собой.

Карточка действительно была от Эмиля Лотеску. Пусть он не подписался, почеpк я узнала. Хассаби желал удачи в делах, поздравлял с успешным выступлением, мол, в ином исходе он не сомневался,и предлагал пoужинать. На последней фразе я впала в ступор. И это человек в недавнем разговоре сладко пел про дружбу без постели! Или ужин пройдет в тесном деловом кругу, в компании Огнеда, Амели и секретаря, которая скрупулезно все зафиксирует?

Поискала глазами Кэрола, чтобы выпытать правду. Разумеется, Лотеску-младший уже ушел. Все ушли, кроме ректора, мявшегося неподалеку и с интересом косившегося на корзину. А он чего?.. Точно, я же наорала, потребовала списки.

Шумно выдохнув через рот, попросила воды и устало предложила:

– Давайте пройдем к вам?

Не на сцене же работу обсуждать?

Через полчаса я с успехом совмещала труд грузчика и жонглера. Ну и на полставки акробата, потому как приходилось не только балансировать с грузом, но и стараться не упасть. Вот какого я каблуки надела?! Спасибо, не шпильки, а то бы пропахала носом всю лестницу. И никто не поможет… Из вредности. Этакая мелочная месть. Еще и приятнoго пути пожелали, изверги!

Кое-как спустившись с корзиной, картонкой… тьфу, с папками в холл центрального корпуса, прислонилась спиной к стене. Потянулась за диктино, чтобы вызвать извозчика, но прибор опередил, ожил первым.

– Слушаю вас! – ответила подчеркнуто деловым тоном,тогда как губы против воли растянулись в улыбке.

Какой: злобной или радостной, - я пока не решила, по обстоятельствам.

– Кэрол передал цветы? – вместо приветствия поинтересовался Лотеску; на заднем плане гудела улица. – Прости, черeз курьера послать побоялся. Вдруг опять в маньяки запишешь?