Привет рогатому!

– А мне в своем нельзя?

– Нельзя, стыдно. – Бес ответил, оглядывая мою сорочку.

Вспомнила, что апартаменты мои здесь. Значит, одежда должна быть, крема, масла, средство от комаров. А что, я продуманная, паниковать и волосы рвать из-за затянувшейся галлюцинации завтра буду. Отпуск у меня на месяц, и я здесь на месяц. Все нипочем! Приду в себя, поеду на Азовское море, как планировала. А до тех пор посмотрю, что за мирок мне чудится. Я к шкафам, а они, вместо наполнения моими вещичками, выбеленные стены внутри себя хранят.

– И что ж я без косметички? Что за сон без удобств и привычных вещей.

– Тебе по нужде надобно?
– объявился за спиною бес.

– Да. Где у вас тут комнаты?

– Аааа, - протянул мохнатый в окно, указав, - видишь, деревянный домик в огороде.

– Вот этот деревянный перекошенный? – проследила я за его рукой.

– Он самый, - сообщает бес. – Вот за ним и устроишься, а руки помыть я тебе водичкой полью.

– Это что, даже не домик с ямой выгребной?

– Тут такого отродясь не видели.

– А сделать?

– Лопата в домике. – Напутствовал бес.

– А самостоятельно?

– Так ступай и рой самостоятельно. – Прищурился плут мохнатый.

– А магия вам зачем? – спрашиваю, руки на груди сложив. Я может, и не отродясь городская и копать умею. Так мне что ли с тяжелой работой справляться, если тут и черт и бес рядом околачиваются? Пусть роют и Бог им в помощь.

– Я ее в этом мире лишен, - бес плечами пожал, - хозяин владеет.

– Так чем черт не шутит? Пусть сподобится выкопать и домик сдвинуть.

– Ты опять?
– перед нами красавец жгучий объявился.

– Мне бы ямку выкопать вон там, - я на домик указала.

– Тебе бы ямку выкопать, домик сдвинуть и воду в трубах подвести?
– прищурился красавец недобро.

– Да.

– Так тебе надо, ты и копай.

– И что ты злой, как черт?

– А я и есть черт!

– Так пальцами щелкни! И сделай. Ты ж умеешь.

– Ты копать тоже умеешь. – Отвечает синеокий черногривый, глазами сверкнув.

– Что?
– я руки в боки.
– Чтоб я на вас еще и корячилась! И территорию вокруг дома обустраивала? Закатай губу обратно!

– Лучше я рукава закатаю, и хлыст в руки возьму. – Говорит, рубашку по локоть заправляя.

– Хэх! Тоже мне грозный папик! Рукава закатывайте и лопату в руки берите и чтобы…

Вдруг во дворе топот копыт раздался. Бес, крадучись, к окну подошел, занавеску из моей квартиры отодвинул и выглянул.

– Не успели, - сказал и тут же штору задвинул.
– Охотники короля пожаловали.

– А у вас тут и король есть!? А красивый?

– Некрасивый и жестокий. Жертвенницу нами вызванную ищет.

– Допустим не вызванную, чтобы вызвать позвонить, нужно или приглашения разослать, а вы… кстати, а вы что сделали?

– Об этом позже, одевайся.

– Что? В это старье? – возмутилась я.
– От такой мешковины у меня кожа пузырями пойдет.

– Это добротное сукно. Одевайся, а не разговаривай. – Велел он. А бес вовсю следы нашего присутствия стирает. Видение моей квартиры убрал, кровать заправил, шкуры на полу от центра отодвинул.

– А если не одену?

– Поедешь так, - кивнул на мое одеяние черт.

– Устраивает, поехали.

– А вот так? – гад синеокий шевельнул пальцами и сорочка моя в воздухе растворилась и вместо нее на шее кулон повис.

– А легко, - отвечаю, не краснея и рук к груди не поднимая. Если видение мое, то мне в нем правила устанавливать. Значит, комаров в лесу не будет, разбойников тоже. Я тела своего не стыжусь, гарная дивчина. – Помчались, что ли?

– И не стыдно?

– Мне - нет, а ему - должно быть. – Отвечаю бесу, и в черта пальцем ткнула.

– И не стыдно время терять? – бес от меня отмахнулся, и на хозяина своего с укоризной посмотрел.
– Срамота страшная. Оденьте девку.

– Галю. – Подсказала я. – Меня Галиной зовут.

– Рад знать имя ваше, Галя. – Ответил мохнатый. Вот тут же неприятное давление на кожу ощутила. Смотрю, и впрямь мгновенно одел: в штаны шаровары, рубаху расшитую, сапоги и телогрейку светло-коричневую, а теперь поясок невидимыми руками на мне завязывает.

– И что вы комедию разыгрывали, - я поясок в свои руки взяла, потуже затягиваю.
– Трудно сразу было?

– Трудно.

Тут в домике шаги раздались, меня черт поперек живота ухватил и через окно выскочил, а бес за ним, склянками на поясе звеня.

– С твоим колокольчиком нас вскоре достигнут.

– Да нет, - отвечает бес весело, - с моим звоном нас не увидят, пока бежим. А пока не увидят, из арбалета не подстрелят.

Однако весело тут у них, экшен настоящий.

– И долго бежать?
– спрашиваю, так как черт меня с себя сгрузил и за руку в чащу тянет. А трава вокруг по пояс и ветки сосновые к траве очень близко, бежим в три погибели согнувшись, неудобно.

– До опушки. – Подал голос черт.
– Пока не уйдем за территорию охотничьих угодий короля.

– А дальше?

– А дальше лошадьми дня два. – Бес отвечает.

– А я лошадей боюсь!
– я на месте стала, а бес подле меня. Тут «вжик» стрела, перед самым моим носом.

– Мама! – я воплю. Когда другая рядом пролетела, – черт!

– Я здесь, - кричит красавец, меня на плечо взвалил. – Бежим!

И побежали, впереди нас бес, а стрелы следом. Черт как заяц из стороны в сторону прыгает, меж ветками петляет и от стрел уворачивается. Я на плече трясусь и внутренне и внешне.

Вот же ж попала!

***

Я редко так попадаю, а если редко, то метко.

Как-то с подругой Женькой решили в салочки поиграть, время было детское два часа ночи, возраст маленький – последний курс универа, выглядели мы прилично – только-только из клуба выползли, понятное дело: каблуки и юбки и шаг нетрезвый от бедра. Уж лучше бы мы такси вызвали, или на худой конец и далее шагали от бедра, а не молодость, то есть детскость, вспомнить решили. Но настроение было игривое, головы шальные решили: в салочки, так в салочки. Женька с низкого старта рванула первой, я за ней.