Привязанность
Шрифт:
Глубоко вздохнув, она перевела взгляд с Рида на меня и Лорел.
— Никто здесь не знает о нашем дерьмовом детстве.
Она ждала какого-либо ответа. Когда никто не заговорил, единственным человеком, который пошевелился, был Рид, он подошел к дивану и сел рядом с ней.
— Нет причин переживать это снова, — сказал он, его голос был спокойнее, чем я когда-либо слышал.
— Нет. Именно видя руки Мейса, я вспоминаю так много вещей. — Она покачала головой. — Рид, все не так плохо. Все хорошо.
Она посмотрела на Лорел.
— Ты,
Глаза Лорел расширились.
— Помоги мне.
Лорна повернулась в мою сторону.
— Рид говорил мне, что в течение многих лет ты не мог вспомнить, кто ты такой.
Так вот о чем был их разговор.
— Это правда.
— Ты сделал татуировки до или после того, как вспомнил?
— До, Лорна, к чему ты клонишь?
Она вздохнула, сдерживая слезы.
— Ты помнишь ту ужасную студию, где мы жили с мамой и Мисси после смерти бабушки?
Я напрягся, зная, что были воспоминания, которые я не хотел вспоминать.
— И снова, к чему ты клонишь?
Она повернулась к Риду.
— Не знаю, упоминала ли я об этом, потому что на самом деле об этом особо нечего было упоминать. У нас не было настоящей мебели. Я вспоминаю старый стол. Там было всего три стула. Был старый телевизор, который кто-то выбросил. И всего два канала. Помнишь?
Она повернулась ко мне.
Я кивнул. Воспоминания возвращались: тусклость, затхлый запах, все это.
Лорел подошла ближе и взяла меня под руку.
— С тобой все в порядке? — прошептала она.
Я снова кивнул.
— Продолжай, Лорна.
— Мы были так юны. Мы втроем спали на грязном старом матрасе на полу, но дело не в этом… — Она усмехнулась. — …то, к чему Мейс хочет, чтобы я подошла. — Она села выше. — Рядом с нашей кроватью, на стене, были картинки. Не совсем картинки, а раскраски, которые мы с Мисси сделали. — Она наклонила голову к моей руке. — Что-то из импрессионизма, насколько я помню. Мы опередили свое время.
— Как и твои татуировки, в моем юном сознании я видела ленты и завитки, наполненные цветом. Каждую ночь перед тем, как мы ложились спать, и когда просыпались, ты говорил нам смотреть на раскраски.
Ее голова качнулась из стороны в сторону, а глаза наполнились слезами.
— Каждую ночь, Мейс, ты говорил нам об этом. Посмотри на цвета, помечтай о цвете, и завтра, когда ты проснешься, цвета будут появятся там.
Рука Лорел на моей руке задрожала. Я протянул руку, накрывая ее своей.
— Ты сделал то, что было уродливым, красивым, — продолжала Лорна. — И теперь ты сделал то же самое со своими шрамами. — Она вскочила с дивана и подошла ко мне, снова положив руку мне на плечо. — Даже не помня. — Ее зеленые глаза встретились с моими. — Я не говорю, что шрамы уродливы. Это не так, но я знаю тебя. Ты думал, что это так. И ты взял то, что считал неприглядным, и сделал это красочным. Каждую ночь ты придавал себе цвет, чтобы видеть сны в цвете и просыпаться с
цветом. — Ее руки обвились вокруг моей талии, а голова упала мне на грудь. — Я так по тебе скучала.Она отступила назад и улыбнулась Риду.
— Я думаю, что именно поэтому я люблю наш дом. Он полон красок.
Оглядевшись, я увидел, что она права. Диван был завален разноцветными подушками, а на стенах висели яркие картины. Даже плитка на кухне светилась красными, желтыми и оранжевыми искрами.
— Я рад, что вернулся, — сказал я, когда она повернулась ко мне со своими большими зелеными глазами. — Так вы двое не обсуждали, как нас вышвырнуть?
— Ты даже не ночевал здесь ни разу, — сказал Рид.
Прежде чем я успел ответить, Рид посмотрел на свой телефон.
Единственное, что я мог вспомнить, — это его взгляд, выражение лица, когда что-то требовало внимания.
— В чем дело? — спросил я.
— Патрик хочет встретиться на 2 этаже, — сказал он, вставая и направляясь к двери. Открыв ее, он повернулся в мою сторону. — Какого хрена ты стоишь? Ты вернулся или нет?
Лорел сжала мою руку.
— Ты дома.
— Я люблю тебя, Рид, — сказала Лорна.
— Я тоже тебя люблю. Идите спать, дамы.
— Мейсон, — сказала Лорел, — я тоже.
Я наклонился и поцеловал ее.
— Неприемлемо.
— Я люблю тебя, — тихо сказала она.
— Я люблю тебя. Иди в постель.
Когда дверь закрылась, прежде чем мы добрались до лифта, я услышал голос Лорны.
— Мы же говорили тебе, что они властные.
После того, как Рид просканировал свою руку у лифта, он повернулся ко мне.
— Ты сказал, что на ранчо есть сканеры. Как ты выкрутился без отпечатков пальцев или ладоней?
— Сделал отпечаток глаза.
Он кивнул.
— Завтра я введу тебя в систему.
Когда мы вошли в лифт, впервые… Я не был уверен, как надолго… Я действительно чувствовал себя как дома.
— О чем эта встреча?
— Не знаю. Патрик сказал, что было сообщение от ребят в Монтане, тех, кто нашел тебя.
Тепло исчезло.
— Вот почему я вышел, хотел спросить, есть ли у кого-нибудь новости.
— Похоже, что Патрик знает.
Снаружи 2 уровня Рид повторил манипуляцию с рукой на сканере, и дверь открылась, нас встретили две пары глаз.
— Что? — спросил я.
— Я, — сказал Патрик, делая глубокий вдох. — Я не знаю, как это сказать, кроме того, что мы чертовски рады, что ты вернулся сюда, а не туда.
Мой пульс участился, я посмотрела на него сверху вниз.
— Это из-за меня? Или из-за Лорел?
— Твоё ранчо, — сказал Спарроу. — Твой дом.
— Что с ним?
— Его нет.
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Он было там, когда мы уезжали.
— Спарроу. После того, как доставили тебя к самолету, они вернулись на ранчо. Я не извиняюсь, но, если та женщина в твоем офисе представляла угрозу, я отдал приказ устранить ее.