Приз (Рулевой - 3)

Через несколько циклов после того, как весть о неудаче Валентина достигла гипердрома, Брим и Молдинг, сидя на краю имперского гравибассейна, увидели, как парящий трактор выводит в другой бассейн белоснежный "Гантгейзер" Гренер при свете мощных ламп Карлссона. Вскоре после этого два белых лимузина "майестат-барон" выехали сбоку из ангара Лиги и помчались через поле по специально установленным кабелям. Первый высадил Гренер прямо под трапом "Гантгейзера" в кругу технической команды. Даже скафандр не мог скрыть ее пышных форм. Из второго глайдера вышел обергалитир Гортон Роарн с четырьмя плечистыми Контролерами, имевшими на фуражках полицейские значки. Гренер мрачно покосилась на Роана, а когда он поднял руку, желая что-то сказать, она отвернулась, словно видеть его больше не могла. Она задержалась у трапа, потом тряхнула головой, отдала какие-то распоряжения наземной команде и поднялась к люку, не сказав больше ни слова.

– Вид у нее далеко не счастливый, - сказал Молдинг, подавая Бриму прибор ночного видения. Оба они уже оделись в скафандры и приготовились к полету.

Брим сфокусировал бинокль на гиперэкранах "Гантгейзера".

– Это ты верно подметил, - произнес он, вглядываясь во тьму. К сожалению, пилотский пульт скрывал от него лицо Гренер.

Через пару мгновений установка ДБ 601АРЖ словно воспламенилась, охваченная ореолом тепловой энергии, и по гравибассейну покатились световые волны. За этим почти сразу же последовал рокот гравигенератора.

– Она, однако, не слишком тянет с подготовкой!
– заметил Молдинг, перекрикивая теперь уже оба гантгейзеровских генератора.

– Да.
– Брим вернул ему ночной бинокль.
– Впрочем, ей и нельзя - времени мало осталось...
– В этот момент мощный корабль оторвался от гравибассейна и двинулся на старт, между тем как растерявшийся оркестр с опозданием заиграл гимн Лиги.

Молдинг снова посмотрел в окуляры прибора:

– По-моему, у нее не все благополучно.

– Да, - кивнул Брим, испытывая чувство полнейшей беспомощности.
– И, как всегда, с этим ни хрена нельзя поделать.
– Он смотрел, как Гренер рулит над водой, разворачивая нос к стартовым воротам.
– Если бы мы заботились о людях так же, как о государствах, то, может, и не попадали бы в передряги, которые кончаются войнами.

– Чего?

Брим мрачно рассмеялся, а Гренер после отмашки со старта вышла на взлетную полосу. Три высоких каскада брызг сверкнули при свете маркировочных огней.

– Так, Тоби, шальная мысль - о невозможности помочь людям, которые сами навлекают на себя беду. Впрочем, - добавил он, глядя, как маленький звездолет исчезает среди вечерних звезд, - это уже не важно.

Меньше метацикла спустя "Гантгейзер" Инги Гренер взорвался. Брим узнал об этом на пути к гравибассейну и сначала не поверил. Алчность Лиги привела к потере хорошего пилота. Освещенный прожекторами М-6 высился перед ним в зеленовато-голубом свечении стационарных генераторов.

– Они поплатятся за это, Инге...
– сказал Брим и собрался. Ему предстояло еще выиграть гонки.

Глава 9

ДИТЯСБУРГ

Опустившись в единственное кресло, Брим от крыл свой шлем и левый гиперэкран. На панели мигала лампочка, и струя свежего ночного воздуха смешивалась с запахами горячего металла, озона и свежего герметизатора, свойственными всем гоночным аппаратам.

Сумерки перешли в ночь, но лампы Карлссона освещали площадку, как полная луна. Только дежурные техники и особо почетные гости вроде Боспора Голсуорси и принца Онрада (одетого в белый комбинезон) оставались на поле. Скоро здесь станет очень шумно, да и опасно. Брим тронул пальцем в перчатке пульт связи, где сразу замигали огоньки, и стал шарить в трескучем эфире, связываясь поочередно с диспетчерской, распорядителем полетов, гоночным комитетом и - по КА'ППА-связи - с полудюжиной имперских кораблей, патрулирующих трассу. Их направили туда по настойчивому требованию Онрада, не забывшего столкновения Брима с корреспондентской яхтой.

Брим коснулся пульта в трех местах. На двух гравипонтонах зажглись позиционные огни - зеленый на правом, красный на левом, согласно древней традиции, истоки которой затерялись во мгле истории. Затем под днищем корабля замигал еще один огонь - сигнал готовности к старту. Наверху включился маячок, отбрасывая на гиперэкраны янтарные и голубые блики, а на правом пульте тихо загудел гравитронный фазораспределитель.

Посмотрев на Урсиса, сидящего за своим пультом на краю гравиподушки, Брим нажал клавишу слева от себя, под желтым огоньком сектора демпферов. Шесть индикаторов сменили цвет с желтого на зеленый, и в наушниках затрещали статические разряды - это поток плазмы включил шесть главных электронных схем энергосистемы. Брим вернулся к центральному пульту, где мигала целая россыпь огней.

– Гравигенераторы в сеть. Ник, - объявил он.

– Подключаю, - ответил Урсис, одетый в великолепную форму полковника ополчения.

Кивнув, Брим одновременно нажал два мерцающих голубых кружка по обе стороны пульта. Двойной толчок под палубой вызвал целую пляску огней на панели.

– Похоже, порядок, - сообщил Брим.
– Три девять пять Т.

– Три девять пять, - с усмешкой повторил Урсис.
– Ну, авось ничего.

Брим включил гравитормоза и помахал из гиперэкрана Молдингу, который сидел на пульте Урсиса, болтая ногами в воздухе.

– Тормоза включены. Все от понтонов!

– Чисто понтоны, - объявил Урсис.
– Мы с Тоби сами видели.

– Зажигание на правый борт.
– Брим коснулся сапфирового кружка с надписью "старт". Кружок загорелся красным светом и замигал в такт с прерывателем. Правый генератор завелся с металлическим свистом. Руководимый интуицией результатом тысячи тренировок, - Брим включил инжекцию плазмы и селектор питания. Пять тысяч четыреста стандартных единиц тяги тут же отозвались ревом, и льдисто-голубые языки свободных ионов стрельнули на пятьдесят иралов из открытых шлюзов. В атмосфере замерцали искры, но тут большой генератор перешел на ровный гул, и зеленые огоньки на гравипанели показали стабильный режим работы. Три цикла спустя подал голос левый генератор, и громадный поток энергии влился в систему, не выходя из-под контроля и работая в унисон со всем остальным.

Бриму сразу захотелось взлететь. Он всегда любил гул гравигенераторов, даже в детстве, еще не понимая, что это такое гудит. С блаженной ухмылкой на лице он проверил приборы, наслаждаясь мощным дуэтом по обе стороны мостика.

– Начало хорошее, Ник, - передал он.

– И правда, - проворчал медведь, глядя на свой пульт. Он надел пару заглушек на свои мохнатые уши, а Молдинг закрыл шлем. Все, бывшие поблизости, отошли на безопасное расстояние, кроме Онрада и Голсуорси; они тоже надели беруши и ухмылялись Бриму, как довольные ребятишки.

Краем глаза Брим увидел, как в центре поля взвились имперские флаги - пора отправляться. Он нащупал золотые сережки Анны, которые она дала ему на счастье, и включил стартовые огни. Три ярких луча ударили из-под фюзеляжа, заметные даже при лампах Карлссона.

– Вернусь через метацикл, - крикнул он Урсису.
– И кубок привезу.

– Не мешало бы. Праздновать без тебя не начнем. Брим переключился на внутреннюю гравитацию, подавил тошноту, показал в гиперэкран большие пальцы и связался с диспетчерской:

– Алькотт, имперский М-6 Альфа просит разрешения на рулежку в зону активации.

– Имперский М-6 Альфа, Алькотт разрешает рулежку в зону один.

– Понял вас, Алькотт.
– Брим сделал отмашку, дав знак наземной команде отдать швартовочные лучи. Когда все шесть швартовов благополучно ушли в корпус, Брим осторожно поднял М-6 с гравибассейна и нажал на тормоза. Они работали. Он вывел корабль в зону активации, опустил на ближайший из трех овальных эмиттеров Н-лучей и перевел демпфер тяги на холостой режим. Команда медведей в ярко-зеленых красны-пейчевских скафандрах, защищающих от радиации, тут же окружила аппарат. На лапах у них были огромные защитные перчатки с металлическими пластинами.